Тая Воробьёва - Лофт 13. Трилогия «Закрой дверь!»

Губы были мягкими. Лёша не предполагал, что тонкие губы Шантал могут быть такими нежными. Он провёл языком по поверхности её нижней губы и открыл глаза. Его крик пронёсся по всему дому. Он целовал девушку из подвала.

Шантал вскочила в кровати и, открыв комод, достала травматический пистолет. Его сталь успокаивающе сверкнула в лунном свете. Она была готова убить.

Лёша сидел на полу, ближе к окну, спрятав голову в колени.

– Что случилось? Где он?

Шантал гладила его по голове.

– Скажи, он в доме?

– Это она… Она приходила из подвала…

– Что ты говоришь!? Она в коме.

– Нет, я видел! Она открыла глаза и закрыла!

– Не может быть…

Шантал встала с колен и направилась к лестнице. Лёша резко схватил её за руку.

– Не ходи туда!

Шантал отдернула руку. Ей начинало это всё надоедать. Скорее всего, Лёше приснился кошмар. Чувство вины не оставляло его, вот и несёт чушь.

– Пойдём со мной! Ты увидишь, что она на месте!

Лёша кивнул и пошёл позади Шантал. Они вместе спустились в подвал.

Девушка лежала на кровати. Все трубки были на месте. Шантал проверила пластыри, они крепко прилипли к коже. Линии показывали ровное дыхание, никаких скачков, всё без изменений. Не было сомнений: девушка не просыпалась, и тем более не ходила по дому. Шантал тяжело вздохнула и опустила пистолет.

– Послушай, я понимаю, что ты чувствуешь себя виноватым, но ведь ты сделал это не специально. Это случайность, Лёш.

– Да, да, именно так.

– Ты это знаешь, я это знаю. Наверняка, и она это понимает.

Шантал и Лёша одновременно посмотрели на девушку. Её голова по-прежнему была отвернута направо, к стене. Она лежала ровно также, как и в тот раз, когда Лёша сюда впервые спустился.

Этой ночью они всё-таки спали вместе. В комнате, которую заняла Шантал. Он смог успокоиться, только положив голову ей на грудь. Про себя Шантал ликовала. Она сможет привязать его к себе чувством вины. Он будет нуждаться в ней. Девушка в подвале поможет ей поддерживать в нём страх. А со временем можно будет избавиться от неё. Всё равно это гуманнее, чем вечно лежать в коме. Даже если она проснется через десять-двадцать лет, она будет уже старой и никому не нужной. Уж Шантал это понимала. Красота женщины скоротечна, а эта девушка не была красивой. Может чуть-чуть привлекательной, но не красивее самой Шантал.

***

Мама всегда хотела чтобы она стала врачом. Она не послушала, и стала механиком. Разобрать или собрать машину, делов то! С людьми оказалось сложнее. И тут она пожалела, что ослушалась мать.

– Чёрт! Чёрт! Чёрт! – Настя никак не могла отделить кожу от мяса. На Ютубе и в чате, у таких же больных на голову извращенцев, как и она, всё получалось само собой, а у неё нет. Она продолжала переводить «продукты».

– Зачем снимать эти сериалы, если ничего полезного! – Она нажала на паузу вторую серию «Ганнибала» на планшете. На экране остался кровавый отпечаток указательного пальца.

Настя оперлась на стену, достала сигарету, в правой руке щелкнула желтая зажигалка. Она закурила, задумчиво осматривая «испорченные продукты». Да уж, если судить, что чтобы стать мастером в любой области, надо угробить десять лет жизни. Короче, разделывать трупы она научится через девять лет и шесть месяцев. Вот дерьмо!

Настя скинула с себя фартук, бросила его в пластиковый таз, туда же, куда сложила труп. Взяла с полки кислоту и налила в таз. Перчатки бросила туда же. Едкий дым пополз по земле. Настя затушила сигарету в мокрой раковине и направилась к выходу из подвала. К моменту, когда она приедет из магазина с отличной свиной вырезкой к ужину, всё растворится.

Любопытство мамы её не смущало. Она ненавидела подвалы. Никто из их семьи даже и не думал спускаться туда. До этого дня.

Вообще, как ни странно, Настя любила детей. Поэтому, когда тётя появилась на пороге с ребёнком, обрадовалась. Она как раз купила во «Вкус-вилле» нежнейший чизкейк. Мама помешивала пасту в сковороде и готовилась раскладывать еду на тарелки, когда Настя спустилась в подвал за вином. Там она и маленькая Рита встретились возле злополучного таза. За минуту Настя представила себе, как кислота растворяет руку девочки. Она издаёт дикий вопль, сюда сбегаются мама с тётей и обнаруживают кровавый таз с зубами и…

Четырёхлетняя Рита удивленно смотрела на содержимое и уже было опустила руку, чтобы порыться в тазу, когда Настя крикнула:

– Посмотри на меня!

Рита испуганно отдернула руку и начала плакать. Настя увела её из страшной комнаты и закрыла дверь на ключ, который она так непредусмотрительно забыла здесь, на столе.

– Успокойся, прошу! – Настя гладила девочку по голове.

– Хочу к маме!

– Расскажи мне, что ты видела, – Настя перебирала золотистый хвостик волос девочки, сгорая от желания ударить её об стену и кинуть в таз, чтобы навсегда избавить себя от тех чувств, что испытывала. Она была в гневе, и чувствовала, как внутри пробуждается дикий зверь.

– Красную вонючую кашицу, – пропищала Рита.

– Что за кашица? Что сегодня тетя Марина готовит на ужин?

– Свинку!

– Да, да, малышка. Это кашица от свинки. Не бойся!

– Но мне нельзя трогать свинку в тазике?

– Да, милая, да. Она… она… умерла.

– Я не буду есть свинку! – топнула ножкой девочка.

– Конечно. Ты будешь есть макароны.

– Да, макароны! – ещё раз топнула ножкой Рита и побежала вверх по лестнице.

Настя встала с колен, посмотрела на свою закрытую лабораторию и вернулась на кухню.

Всё прошло лучше, чем она думала. Рита с важным видом отказалась от свинки, и съела макароны, потом с ещё большим удовольствием кусочек чизкейка. Душевное равновесие девочки не было нарушено. Чего нельзя было сказать о Насте. Она хотела избавиться от этого тяжкого воспоминания. И в мыслях давно съедала малышку Риту.

Для справки: Настя ничем не больна. Ну как ничем, разве что периодами была раздражительна, а точнее у неё, как модно сейчас говорить, наблюдался вечный экзистенциальный кризис. Она не любила выходить из дома, покупала готовую еду в магазине, носила один и тот же тёплый свитер (в нём же спала) и всё время смотрела сериалы. О том, как так получилось, что от ненависти к людям она перешла к прямому их уничтожению по одному, Настя не заметила. Всё пошло как-то само собой.

Например. Был тёплый январский день. Настя сидела на своём любимом диване и любовалась, как хлопья снега опускались на оконную раму. На столике стояла кружка с горячим шоколадом, на тарелке лежал свежий круассан. Настя читала Сартра «Тошноту». В доме был уют и спокойствие. Девушке безумно нравилось её добровольное заточение. И слово «безумно» появилось тут не зря.

Как раз, когда Настя испытывала определенного рода оргазм от вкусов, вида за окном и отсутствия звуков, в дверь позвонили. Она посмотрела на телефон. Мама и папа ей не звонили и не писали, а значит это не они. Родители не стали бы являться без приглашения, хотя бы потому, что, скорее всего, в этот момент проводили время в точности как их дочь. Потому Настя осталась лежать на месте, в надежде, что нежданный гость уйдёт сам.