Лев Альтмарк - Наследство опального генерала

– У меня сегодня вечером запланирована встреча, – сообщил я ему, – боюсь, что просто не будет времени.

– Жаль, – ответил он и замолчал, переминаясь с ноги на ногу.

Вид у него был настолько печальный и даже несчастный, что мне стало его искренне жалко.

– Хорошо, – решительно махнул я рукой, – сейчас попробую отпроситься у хозяина, и тогда у нас будет час посидеть в кафе. Правда, я и так сегодня работаю только с обеда…

Не знаю, почему я согласился пойти в кафе с этим совершенно незнакомым человеком. Наверное, мне всё-таки нужно было с кем-то поделиться своей радостной новостью о брате. Держать такую вещь в себе я просто не мог. Мне требовалось, кровь из носа, выговориться перед кем-то, послушать чужое мнение, и пускай бы мне даже позавидовали! А почему бы, спрашивается, и нет?

Бледное лицо моего нового знакомого расцвело, и он принялся кивать головой, как китайский болванчик:

– Мы посидим совсем немного, я вас уверяю! Сколько сами захотите и ни на минуту больше… Не волнуйтесь, я вас пригласил, значит, я и заплачу…

Хоть вечер по-настоящему ещё не наступил, ни в одном из кафе в округе свободных мест уже не было. Лишь в небольшом русском ресторанчике под названием «Скатерть-самобранка» нашёлся незанятый столик, и то всего на два часа, потому что потом здесь должно проводиться какое-то торжество.

– Принесите нам бутылку водки, овощные салаты и шашлыки, – резво скомандовал официанту мой новый знакомый, сразу превращаясь из жалкого ботаника в разбитного парня, которому море по колено.

Здорово же преображаются некоторые, подумал я, наблюдая, как он смело и даже слегка развязно располагается за столом, отодвигает в сторону, так и не пролистав, меню и косится на стоящие рядком фужеры с рюмками.

– Я вам так и не представился, – протянул он руку, – меня зовут Евгением.

– А меня Игорем, – усмехнулся я, – что ж, будем знакомы.

По первой рюмке мы выпили за знакомство, а потом принялись за салат. Только сейчас я понял, как голоден, потому что с самого утра у меня во рту ничего, кроме двух чашек кофе, выпитых с комитетчиком, не было.

И уже после второй рюмки, когда мы неторопливо принялись за шашлыки, Евгений заметил:

– Вижу, как вы, Игорь, прямо-таки светитесь от чего-то. Вчера вы так не выглядели. Я угадал?

– Возможно, – только и ответил я с набитым ртом.

– Не сомневаюсь, что это какое-то радостное событие, ну, или известие. И вам не терпится им с кем-то поделиться. Готов порадоваться вместе с вами…

Я молча жевал и исподлобья поглядывал на своего собеседника. Быстро же он превратился из унылого и застенчивого репатрианта прямо-таки в хозяина жизни, который умело раскручивает застольную беседу, не перехватывая инициативу, а только подталкивая собеседника на откровения. И вообще, сегодня он выглядел совершенно не таким, каким был вчера.

А он меня не торопил, лишь уверенно наполнил по третьей рюмке и подцепил на вилку дольку помидора.

Вытерев рот салфеткой и отодвинув от себя пустую тарелку, я торжественно провозгласил:

– Да, Евгений, вы правы. Очень важное для меня событие произошло сегодня утром. Мне сообщили, что у меня, оказывается, есть брат, о котором я раньше не подозревал. Всю свою жизнь я был уверен, что у моего отца есть единственный ребёнок – я. А у него, оказывается, до знакомства с моей матерью была первая семья и сын. Война развела их. Плохо это или хорошо, не знаю, но, если бы этого не случилось, то и я бы не сидел сегодня перед вами. Отец никогда никому о своей прежней семье не рассказывал.

– Что вы говорите?! – ахнул Евгений. – Да за это мало по одной рюмке выпить! Сейчас я попрошу официанта принести ещё бутылку.

– Не стоит. Нас же пустили сюда всего на час, да и у меня встреча сегодня. Некрасиво, знаете ли, являться под градусом.

– Встреча с женщиной, небось? – ухмыльнулся Евгений.

– Давайте не будем об этом… Так вот, сообщение о брате меня потрясло. Теперь передо мной стоит задача его разыскать. Правда, пока не знаю, как это сделать, и вообще, жив ли он.

– Разве он не здесь, в Израиле?

– Думаю, что нет. А может, и здесь.

– Как такое может происходить?

Я вытащил из кармана сложенный вчетверо листок, который получил в гостинице от напарника Светланы, и Евгений молча принялся читать.

– Вон оно как! – протянул он удивлённо. – Этот ваш братец, чувствуется, очень непростой человек. Столько высоких постов занимал и наверняка был засекречен, так что в Израиль его вряд ли пустят. Да и сам он сюда не поедет. А если ещё в придачу и химическое оружие упоминается…

– Помнится, вы мне говорили, что по специальности инженер-химик, – напомнил ему я, – может, вы в теме и просветите меня: что такое «вещества двойного назначения», о которых там упоминается?

Евгений пожал плечами и сказал:

– Я занимался разработкой лекарственных препаратов, а вещества двойного назначения… Что-то я слышал о них краем уха. Это, наверное, такая обманка, когда химическая формула, например, формула лекарства используется для какой-нибудь иной цели, например, для создания новых видов сельскохозяйственных удобрений и при производстве ядов или химического оружия. Всё зависит от поставленных задач. С нашими лекарствами нередко такая же история происходила… Может, давай уже на «ты» перейдём?

– Конечно.

От выпитой водки в груди у меня потеплело, и сразу стало легко и спокойно. Я почти не слушал слов Евгения, который принялся многословно и с ненужными подробностями рассказывать какие-то случаи из собственной практики о лекарствах, дававших совсем неожиданный эффект. В голове у меня по-прежнему прокручивалась мысль о брате, и если раньше я ни за что не поверил бы в его реальное существование, то сейчас, в лёгком подпитии, был почти уверен, что непременно его разыщу в самое короткое время и, наконец, с ним познакомлюсь. Но не оставляла меня и маленькая чёрная мыслишка: для чего мне нужен этот неожиданно возникший родственник? Неужели мне плохо живётся без него? С другой стороны, если уж он есть, то как это оставить без внимания?

– Слушай Игорёк, – Евгений раскраснелся, и язык у него заплетался всё больше и больше, – ответь на один вопрос: откуда ты узнал о брате? Кто-то же тебе о нём сообщил? Этому человеку можно доверять? И почему он раньше на тебя не вышел, а только сейчас?

– Не могу я тебе про этого человека ничего сказать! – Я решительно замахал руками и даже погрозил. – Это… страшная военная тайна! За её разглашение можно и пострадать!

– Да ладно тебе! – в ответ замахал руками Евгений. – Какая тайна?! Мы же друзья, и у тебя есть от друзей секреты? Некрасиво так поступать, я в тебе просто разочаруюсь… Нет уж – сказал «а», говори «б»! Я теперь тебя одного не оставлю, и мы вместе разыщем его. Раскроем твою страшную военную тайну…