Олег Андреев - Манок на рябчика

– Денусь, Коля. Анька устала, понимаешь, вот просто по-человечески устала. Тяжелый институт, первый курс…

– Понимаю… Только они уже в бильярдной всё обсудили. Лорка даже своего юного ухажера берет. Одиннадцать лет мальчику, а мама его отпускает.

– При чем тут мальчик, Коля?

– Может, мальчик и ни при чем, но не отпустишь – устанешь сам…

Вот тут Монахов, пожалуй, согласился.

– Так я тебя убедил или нет?

– Вот что мне тебе сказать, Коля… Конечно, не убедил… Но уломал, потому что ты прав, как всегда… А как ты красиво начал… Женщины! Брянщина, Смоленщина… Но только на неделю! Никаких задержек! И чтоб там они не голодали, я тебя очень прошу.

– Задержек не будет – контракт жесткий, а с питанием можешь быть спокоен…

Целебная влага в виде коньяка подействовала на организм вполне благотворно, но по мере проникновения алкоголя в кровь Анькин вопрос о женитьбе снова начинал сверлить мозг. «Неправильно всё это. Неспроста. Что-то здесь не так. А что не так? Всё как раз именно так. Девочка выросла без мамы и ни разу не спрашивала про нее. Может быть, не спрашивала у меня? А Костя, Лена, Настя… У них она могла спрашивать. Но я бы тогда об этом знал. Кто-нибудь обязательно проговорился бы. Нет, пусть поплавает, действительно, с аквалангом… Успокоится…»

– Коля… Скажи мне честно… Как ты думаешь тяжело: девчонке без матери?

Баранов сразу не ответил. Он наполнил опустевший бокальчик товарища, потом сделал какие-то странные движения пальцами левой руки.

– Я не девчонка… И мама у меня есть… И у Лорки есть… Но, думаю, нелегко, конечно…

– Да… А я об этом не думал… И даже появись у меня жена, она бы не стала Ане матерью. Может, я дебил, Коля?

– Вить, ты меня прости, может быть, я крайне неделикатен сейчас, но мы тут вдвоем с тобой, никто не слышит… У нее же есть мама?

– Нет у нее мамы.

– Тогда – дебил… Но ты сам напросился. У нас дети без мамов пока не рождаются. Без папов еще могут, а вот… Ай, ладно, не хочешь – не говори… Но учти: слухами полнится земля, дойдет и до Аньки рано или поздно.

– Какими еще слухами?!

Монахов совсем не предполагал, что о нем ходят какие-то слухи.

– Такими простыми человеческими слухами. Ты же прессу не балуешь личной жизнью.

– А я не хочу никого посвящать в свою личную жизнь.

– У вас это семейное, кстати. Твой покойный батюшка тоже вас всех оберегал, как мог.

– И правильно делал!

– Да я ж не спорю! Вить! Ты еще подумай, что я тебя осуждаю тут!

– Коля, дорогой, вот на тебя я точно не думаю…

– Слава те… Но во Франции-то ты шесть лет работал? Работал. Из Франции приехал с кем? С ребенком. Без жены. Вырастил Аню один. Вот о загадочной её маме-француженке и слухи. Был бы я сейчас трезв, я не стал бы поднимать эту тему, но ты сам первый начал… А поскольку я не совсем трезв, я тебе скажу больше… В начале мая я общался с нашей небезызвестной мадам Ломбер. Приехала с Каннского фестиваля… Изабелла Марковна рассказала мне лично, что, будучи в Каннах, общалась с французами, и зашел разговор о твоей персоне, и некая дама очень подробно расспрашивала о тебе, о тебе лично, с пристрастием. Цитирую Марковну: «Ее глаза выдали мне всё. Я всё прекрасно поняла…»

Во Франции он работал по приглашению компании «Гомон». Впахивал по контракту. Но Монахов именно такой работы для себя и искал, чтобы можно было погрузиться в материал, а кроме этого только есть и спать. Два сложных сценария в соавторстве с Домиником Парийо довольно успешно воплотились на экранах. Пятилетний контракт закончился, но совсем неожиданно предложили написать еще одну работу, уже самостоятельно.

С Домиником Монахов работал не без помощи переводчика, а недавно вдруг осмелел и решил написать сценарий полностью свой и на французском языке, обсудив предварительно заявку с одним из продюсеров. В случае удачи светил неплохой гонорар, но дело было даже не в гонораре – он жаждал работать.

Монахов снял небольшую, но очень милую квартирку в Провансе, с видом на море, чтоб спокойно там пописывать, полностью погружаясь в язык. В Париже он вряд ли бы смог работать столь плодотворно один. Там постоянно куда-то дергали, да и русские там периодически бывали, отвлекая от языка. Шесть лет он не был в России, матери и брату звонил редко, опять же чтобы не слишком общаться на русском. Вот переклинило овладеть в совершенстве французским!

Он, однако, не совсем угадал с идеальным местом для работы. Язык шел прекрасно, а вот море расхолаживало. Всё время хотелось нырнуть в пучину или шляться по берегу, а вечером праздно дефилировать по шумной набережной Сент-Максима, глазеть на людей, набираться впечатлений непонятно каких. Работал только ночами…

Неделю назад он поставил точку и собрался в Париж показать работу корректору. Но совсем уж неожиданно позвонили со студии и сообщили, что корректор приедет сам. Почему и отчего он спрашивать не стал, тем более, такой вариант Монахова устраивал куда больше. Когда разговор с продюсером закончился и трубка еще пикала в руке, Монахов приятно удивился такому отношению к своей персоне. Это льстило… Но может быть, он не так понял Шарля… Хотя ничего мудреного тот не говорил… Монахов положил трубку на рычажок. В конце концов, у них свои правила. Уж куда лучше работать здесь, нежели в душном летнем Париже. Он не знал, кто именно из корректоров приедет, – не так уж это было и важно, но когда пред его очи предстала Жюли Санчис, откровенно удивился и еще больше обрадовался. Во-первых, Жюли была лучшим корректором компании, во-вторых, они были немного знакомы, в-третьих, он испытывал к ней только положительные эмоции. Он, конечно, не знал и не думал, что Жюли приехала сюда только ради него, что она сама оплатила отель, что она…

До этого Монахов встречал Жюли несколько раз в студии, а один раз на какой-то вечеринке. Знакомы они были очень шапочно, а теперь вот целую неделю бок о бок должны были приводить сценарий в порядок. Но Жюли всё сделала за два дня, констатировав, что ей очень приятно и просто работать с ним, что его ждет большое будущее, что он умеет делать роскошные подарки.

– Жюли, – удивился Монахов, – но я не сделал тебе ни одного подарка.

– Ты подарил мне целых пять дней на маленькие человеческие шалости. Студия оплатила мне неделю. Всю неделю я должна работать, а благодаря тебе я уложилась в два дня, потому что ты всё правильно сделал, ну, почти всё…

– И поэтому меня ждет большое будущее?

– И поэтому тоже…

– Будешь валяться на пляже?

– Отчасти – на пляже. И вообще, я хочу веселиться… Составишь компанию?

– О! Жюли! Я не отказываюсь составить компанию, но я скучный человек.

– Именно поэтому ты уехал из России, да? Там, говорят, не скучно…