Юрий Погорельский - Бойцы окраин Москвы. Рок-н-ролл от заката до восхода

Один из рэпаков-хипстеров полез в багажник. Достал оттуда несколько стальных бейсбольных бит. Раздал своим парням и эта орава двинулась на бойцов. А у бойцов кроме рук и ног ничего нет. Даже портативных колонок, чтоб металл на всю дурь врубить.

– Дим, тебе страшно?

– Есть немного. А тебе, брат?

– Да. Очень. Но, надо перебороть свой страх, дружище. Главное сейчас – живыми остаться.

Подошли рэпаки. Двое остались стоять на расстоянии, другие двое подошли почти вплотную к бойцам, весело поигрывая битами.

– О, Пахан, смотри. Чистые металлисты в натуре. Ну, чё, ушлёпки, страшно, мать вашу?!

И тут же упал! Одним ударом Дима сбил пацана с ног.

Боец как-то усовершенствовал свои любимые перчатки, добавив на костяшки металлические заклёпки, чтобы удар был мощнее и на лице противника оставался след.

Второй браток с битой в ступоре стоял. На него Слава налетел. Врезал с ноги в пузо. Те двое, что на расстоянии стояли, бросили биты, прыгнули в машину, и, слегка дрифтонув, скрылись.

Бойцы закончили бить пацанов. Устали сильно. Пацаны валялись на траве, судорожно глотая воздух. Вместо лиц – кровавая каша. Бойцы прикурили друг дружке. Руки тряслись просто не по-детски. Бойцы перебороли свой внутренний страх.

– Э, петухи, – Слава пнул одного из рэперов. – Уползайте, как можете.

Пацаны с трудом поднялись, и пошли прочь, еле волоча ноги, под свист и улюлюканье Димы. Слава орал им вслед:

– Ещё раз увижу, убью. Забудьте этот двор. Это двор металла! – Подобрал одну из бит и швырнул им вслед

Попал одному из парней прямо в поясницу. Тот, с гортанным криком, рухнул. Другой наклонился его поднять, да тут ему чётко в лоб прилетела вторая бита. Второй браток тоже упал и затих. Славка оскалился. Тут заорал Дима:

– Слав, хватит. У меня всё болит.

– Дим, – у Славы, который до сих пор трясся в экстазе, случилось прозрение. – Это же чистый Бк.

– Создаём! Ты будешь главным!

– Почему я? Ты же всегда дерёшься наравне со мной.

– Я уважаю тебя и вижу тебя лидером. А я простой боец окраин. Мне и этого хватает!

И бойцы, побросав сигареты, повернулись лицом друг к другу. Схватились руками и дружно крикнули: «Только металлЪ! Только Хеви!!!»…

Наступила дождливая осень. Ребята записались в местную качалку, но на площадку всё равно продолжили ходить, не смотря на погоду. Дима устроил Славу на свою работу, потому что ему надоело смотреть, как Слава нищебродствует. А Слава продолжал жить у своей девушки. Та сильно беспокоилась за Славу. Она никак не могла понять, как почти всегда немного ванильный Слава из мирного и вечно полупьяного доходяги превращается в накачанного и сильного духом бойца. Когда ребята ходили на площадку, Слава следил за тем, что ест и употреблял протеин. Чуть девушку свою на этот протеин не разорил. В другие дни предпочитал лежать на диване с бутылкой или банкой пива (а по праздникам позволял себе пятьдесят грамм водки или коньяку) и смотреть любимые фильмы. И читать начал. Сразу и много. Бывало, весь выходной день сидит, страницы листает, глазами по строчкам водит. Спасибо Диме за это, потому что тот сам был не прочь почитать, и разбирался в мировой литературе. Естественно, помимо тем о музыке добавились и обсуждения прочитанных произведений. Но, на всё это у Славы не было своих денег. Еду покупала девушка (готовил-то Слава), а деньги иногда Дима давал. Тысячу-полторы на месяц, хотя сам зарабатывал двадцать пять. Ребята с каждым днём становились всё сильнее и мощнее. И телом и духом. Девушку Славы это явно начинало пугать, потому что почти каждый вечер (с тех пор, как ребята начали на площадку ходить) Слава приходил весь «разукрашенный», особенно после стычек с «бригадами». Он не боялся боли, и его не смущали следы драк, в которых он побывал. Он пытался ей это объяснить, но, если в споре с женщиной ты вооружён лишь логикой, фактами и здравым смыслом – у тебя нет шансов. И, в один прекрасный день, девушка поставила Славу перед выбором: либо счастливая совместная жизнь или расставание. В тот день Слава пришёл домой «разукрашенный» сильнее, чем обычно. Попали бойцы тогда на полных отморозков. Но, всё равно, одолели и эту «бригаду». Девушка, естественно, все дела побросала, и давай ухаживать за ним. Перекись, вата, бинты, аптечка. Медленно капает кровь из потревоженных ран. Слава, будто идол поганый, сидит на ванной и не двигается совсем, перед собой только смотрит, а девушка, как можно нежнее, ухаживает за ним. Поцелует, приобнимет, охнет. От него никакой реакции. Чисто статуя. И тут в голове у Славы что-то перемкнуло, и он, ни с того ни с сего, начал ругаться и оскорблять девушку, чего раньше за ним не наблюдалось. Девушка дико обиделась, и ушла на кухню. Слава отмыл засохшую кровь, дообработал раны и лёг спать. Проснулся в первом часу ночи. Вышел на кухню, горло промочить. Девушка сидит за столом, книжку читает, чаёк попивает, на Славу внимания не обращает.

– Вик, что с тобой?

– А что?

– Просто я в первый раз вижу тебя с моей книжкой в руках. Что с тобой? Ты же такое не читаешь.

– Сука, отстань, – отхлебнула чай. – Почему же я не могу почитать Софокла, неблагодарная ты скотина?! – Вика повернулась к Славе лицом. Полное равнодушие и злоба. – Плюс ко всему, Слав, я просто не хочу на тебя смотреть и не хочу вообще с тобой говорить!

Это было уже слишком!

– Ты хотя бы понимаешь, дура ты тупая, что благодаря мне и моему другу Диме, ты, девочка моя, можешь спокойно ходить по району в любое время суток. Благодаря нашим усилиям, гопота знает своё место. Мы им оставили пару точек, где они могут собираться. Я тебе про них потом скажу. Я всё это делаю для того, чтобы ты жила мирно и спокойно, ни о чём не беспокоясь. Я тебя прекрасно понимаю, что ты волнуешься за меня, потому что подобное чувство движет мной. Помни, я уже не тот ванильный хиляк, которого ты знала. Я боец и имею в районе уже хороший авторитет. Я сам боюсь подохнуть на какой-нибудь стрелке, от чей-нибудь руки, пистолета, кастета или пера. За то, что я делаю – меня сильно уважают. Это не тщеславие, дорогая. Я же, блин, не понтуюсь перед тобой, а просто люблю тебя. Эй, ты чего?!

Во время монолога, Вика судорожно допила чай, свирепо захлопнула книжку и закурила, несколько раз прокашлявшись (что и заставило Славу заткнуться). Когда Слава осёкся, Вика поднялась и встала напротив Славы. Она ниже его на голову, и Слава, волей-неволей смотрел на неё сверху вниз. В её ярко зелёных глазах показались слёзы.

– Слав. Я тебя не понимаю. Я стараюсь, честно. Я, действительно, стараюсь. Но нет больше моих сил. Мне надоело смотреть, какой избитый ты постоянно приходишь домой. У меня сердце кровью обливается, когда я смотрю на тебя. Я на тебя три года угробила. Думала, что мы поженимся, и всё у нас будет, как у людей. Но, видимо, не судьба.