Вера Капьянидзе - Искушение

День прошел в обычной домашней суете и хлопотах, так что к вечеру все происшедшее с ней ночью, уже казалось Вере Ивановне какой-то утопией. Она сомневалась в реальности увиденного ею накануне ночью, уверяя себя, что все это ей не более, как почудилось. И, боясь быть поднятой на смех, решила пока никому ничего не рассказывать, что бы еще раз убедиться в том, что кошка на самом деле ест клеммы. Но самой главной причиной, почему Вера Ивановна решила молчать до поры до времени, был сон. Она не хотела себе признаваться в этом, но он не только встревожил, но даже отчасти напугал ее.

Вечером, за ужином Люба дежурно поинтересовалась:

– Что нового на работе? Как ваша Маша?

– А что ей сделается, этой Машке? Ест да спит, и даже мышей не ловит, – с непонятным ей самой раздражением ответила Вера Ивановна.

Люба удивленно посмотрела на мать и пожала плечами.

– Что это ты так о своей любимице?

– Да черт бы прибрал эту любимицу! – неожиданно для самой себя вспылила Вера Ивановна. И чтобы как-то загладить свою резкость, соврала:

– Нагадила в сторожке, паразитка. Пришлось убирать за ней.

– Это действительно, наглость. Не пускай ее больше в будку, – посоветовала Люба.

А Витек, оторвавшись от книги, радостно захохотал:

– Что естественно, бабуль, то не безобразно!

– Шалопай! Как есть – шалопай!

Следующее дежурство у Веры Ивановны выпадало на 30 декабря. Значит, на Новый год будет отдыхать. Вечером, часов в десять, как обычно, на работу позвонила Надежда.

– Как Новый год встречать собираетесь? – поинтересовалась Вера Ивановна. – Ребята не приедут из Питера?

– Опять, значит, не получилось. – Огорчилась за подругу Вера Ивановна. – Ну, тогда давайте к нам. В компании веселее телевизор смотреть.

– Что ты такое говоришь? Что значит – по-стариковски? Да мы с тобой еще о-го-го! Попьем, попоем, потанцуем…

– Шампанское? Есть, конечно. Любаша уже всем запаслась.

– Холодец сваришь? Это замечательно. А то мне уже не успеть. А с нас, как обычно – русский национальный салат.

– Ну, какой – какой? Оливье, конечно. В общем, договорились. Общий сбор в 21.00, как обычно. Кстати, у меня к тебе есть серьезный разговор.

– Нет, не по телефону. Придешь – обо всем пошепчемся. Ну, все, до завтра. Цалую!

«Вот кто подскажет мне, что делать! И на смех не поднимет», – решила Вера Ивановна. И как-то сразу успокоилась. Их без малого полувековая дружба была для обеих надежной опорой в океане житейских забот, волнений и проблем. Ни на йоту не сомневаясь в надежности, они с первого класса привыкли доверять друг другу свои самые сокровенные мечты и чаяния, мысли и самые страшные тайны. «Надежда мне поверит – это уж как пить дать. Вдвоем с ней мы что-нибудь придумаем».

Машку в эту ночь Вера Ивановна опять нашла на столе с проводами, за тем же занятием. «Значит, не померещилось мне все это», – убедилась Вера Ивановна, но кошку от клемм отгонять не стала. А только молча стояла и грустно смотрела, как та поглощает их все в той же последовательности: сначала немного медных, потом побольше алюминиевых. После того, как Машка насытилась клеммами, она деловито вспрыгнула на трубы отопления, протянутые вдоль стены, с уверенностью канатоходца прошла по ним и спрыгнула уже в цеху, неподалеку от сторожихи.

– Ну, и что прикажешь с тобой делать, оглоедка? – в сердцах спросила Вера Ивановна.

Машка только нахально терлась ей об ноги и заходилась в мурлыкании, так ей было хорошо.

– Господи! И что же я все думаю и думаю, – вдруг осенило Веру Ивановну. – Заберу-ка я тебя домой, и все проблемы решатся. И с клеммами вопрос закроется, и работа тебе будет – мышей ловить. Да и Витюшку порадую. И как это я сразу не додумалась?

До утра Вера Ивановна не выпускала кошку из сторожки, чтобы та утром не запряталась куда-нибудь от людских глаз. Перед самым приходом сменщицы она засунула Машку в сумку и закрыла, оставив ей маленькую щелочку для воздуха. Получив привычный утренний втык по поводу пропавших клемм, Вера Ивановна взялась за шевелящуюся сумку.

– Что это у тебя? – полюбопытствовала Людмила Ивановна.

– Решила Машку домой забрать.

– Нужна она тебе? Она же не домашняя, гадить дома будет, а хуже того, не привыкнет – убежит. Котеночка тебе надо брать.

– Мыши у меня в погребе завелись. Может быть, переловит.

И Вера Ивановна, быстрым решительным шагом направилась к воротам. Но кошка, почуяв, что ее опять куда-то уносят из родного цеха, начала дергаться и брыкаться в сумке. И тут, как на грех, принесло Геннадия Васильевича.

– Ивановна! Показывай, чего прячешь? Что тащишь? Не клеммы? – загрохотал он на весь цех своими несуразными шуточками.

– Тише, Васильевич, – простонала Вера Ивановна. – Машка тут у меня.

– Какая Машка? Кошка что ли? Откуда она взялась? – изумился начальник. – Я же увез ее…

– Вернулась. Уже месяца три как, а может быть и больше.

– Почему не доложили?

– Чего докладывать-то? Она в цеху и не показывается, прячется, как партизанка. Настрадалась от людей, боится.

– И куда ты ее тащишь?

– Домой решила забрать. От греха подальше, а то увидят, опять в цеху все переругаются.

– Цех, значит, спасаешь. Это ты молодца! А вот сумку все же покажи.

Убедившись, что в сумке действительно кошка, а не отремонтированный тепловоз, начальник сам помог засунуть ее обратно и задраил все воздуховоды.

– Ничего, не помрет, не успеет. А тебе, Ивановна, от руководства цеха – благодарность за проявленную инициативу.

– Да уж лучше бы премию. По нынешним временам это куда как приятнее.

– Ишь, чего захотела! И кошку ей, и премию. Может быть, тебе еще пособие назначить на ее содержание?

– Да не отказалась бы, – засмеялась Вера Ивановна.

– Ну ладно, иди уже, вымогательница, а то кошка задохнется.

Дома, как обычно, уже никого не было. Люба ушла в училище, Витек – побежал по репетиторам. Вера Ивановна первым делом полезла в холодильник – побаловать кошку молочком. Но Машке было не до него. Напуганная новой обстановкой, она по-пластунски начала обследовать свое новое пристанище. Вера Ивановна ходила за ней следом, поглаживая, успокаивая и объясняя, кто где живет, попутно приобщая ее к культуре общежития: что можно и что нельзя делать в доме, где нужно спать, где есть, а где кошачью нужду справлять…

– Ой, да ты же всю ночь у меня в будке просидела, да еще и страху натерпелась, место, наверное, ищешь. – Вовремя спохватилась Вера Ивановна. – Потерпи, милая, я мигом.

И Вера Ивановна поспешила в сарай: искать оставшийся от прежней кошки кошачий туалет. Но Машка уже не смогла дождаться его и справила свою нужду у порога, на резиновом рифленом коврике, от которого зазывно пахло землей. Ничего не подозревавшая Вера Ивановна с запоздавшим кошачьим горшком в руках, безмятежно и с артиллерийской точностью угодила в самую кучку, и по инерции, пока ее не остановил запах, протопала через всю прихожую, торопясь обрадовать свою жиличку…