Михаил Самарский - Его Высочество Мартин

Алиса встала из-за стола и направилась в свою комнату, прихватив чемодан из прихожей. Щенок тут же оставил своё занятие, в миг ставшее ему неинтересным, и помчался за хозяйкой.

В комнате царил идеальный порядок. Все вещи, которые в день отъезда в Лондон она оставила на незаправленной кровати, теперь лежали ровными стопочками в шкафу; на письменном столе были аккуратно сложены книги и тетради, ручки и карандаши в стаканчике – всё на своих местах. Алиса невольно ухмыльнулась. Она нисколько не сомневалась, чьих это рук дело, но всё же мысленно поблагодарила мачеху. Алиса вспомнила, как улетала в Лондон. В тот момент ей было не до уборки, потому как она проспала и едва не опоздала на самолёт.

Нахлынули воспоминания. Перед отлётом она долго не могла уснуть, полночи разбирала примеры задач и варианты их решений из предыдущих математических олимпиад, опубликованных на сайте журнала «Квант», пока в комнату не зашёл отец. Он присел рядом на кровати и погладил дочь по голове.

– Детка, ложись спать. Знаешь, как говорят – перед армией не нагуляешься, перед смертью не надышишься. В твоем случае – перед олимпиадой всех задач не перерешаешь. Ты и так основательно потрудилась, я уверен – рано или поздно ты получишь своего Нобеля, – сказал он, заставив Алису рассмеяться.

– Пап, Нобеля по математике не дают, – сообщила она.

– Да ты что? – Сергей Алексеевич округлил глаза и добавил: – Надо же, а я и не знал.

– Ты же доктор юридических наук, а таких вещей не знаешь, – хмыкнула Алиса.

– А по-твоему, раз юрист, значит, я должен разбираться во всём? – спросил отец и тут же ответил: – Да будет тебе известно, милая моя, я узконаправленный специалист, а кто там и за что получает Нобеля, уж извини, не знаю. – Он развёл руками: – Кстати, а почему не дают?

– Я читала, что сначала Нобель внёс математику в список своего завещания, а потом вдруг резко передумал и заменил премией мира. Много ходит всяких легенд на эту тему, одна из них, на мой взгляд, самая интересная, – улыбнулась Алиса и продолжила: – Говорят, был такой шведский математик Магнус Густав Миттаг-Леффлер, который то ли ухаживал за невестой Нобеля, то ли увёл её у него, чем вызвал негодование Нобеля и заставил изменить решение окончательно и бесповоротно.

– Да уж, из-за женщины наука лишилась премии, – хмыкнул отец.

– Папа, это всего лишь легенда, – напомнила дочь.

– Но очень правдоподобная, если учесть, что женщины зачастую становятся камнем преткновения в отношениях мужчин, иными словами, шерше ля фам, – сказал отец, поднимаясь с кровати и добавил: – Ладно, дочь, ложись спать. Тебе завтра – вернее, уже сегодня, – рано вставать. Такси за тобой приедет в восемь. Извини, малышка, я не смогу тебя отвезти, у меня с утра дел по горло.

– Кто бы сомневался, – хмыкнула Алиса.

– Детка, чтобы тебя отвезти в аэропорт, на это мне потребуется полдня. Сама подумай: пока мы с тобой туда доберёмся, назад мне тоже придётся ехать по пробкам. Покуда в офис приеду, считай, рабочий день закончился. Ты же уже большая девочка, должна понимать: мы все взрослые люди, у всех свои дела.

– Пап, я всё понимаю, – вздохнула девчонка, – просто я устала всегда и везде быть одна. Вы даже собаку не разрешаете мне завести, хотя бы она скрашивала моё вечное одиночество.

– Дочь, ты опять завела свою шарманку, – несколько раздражённо произнёс отец, – ты себя забываешь покормить, целый день пропадаешь в букварях со своими задачами, а собака у тебя так и вовсе с голоду умрёт. Всё, разговор окончен, ложись спать.

Он вышел из комнаты, оставив Алису один на один со своими мыслями. Девчонка уснула только под утро, а когда прозвенел будильник, естественно, она его не услышала. Хорошо, что отец разбудил…

Алиса обвела взглядом комнату в поисках Мартина. Щенку не давали покоя шнурки на кроссовках, что стояли под вешалкой у входа. По всей видимости, он решил по-своему перешнуровать обувь.

– Малыш, оставь ты их в покое, они невкусные. – Девчонка села на постель и похлопала по ней. – Иди ко мне.

Щенок подчинился – ясное дело, на кровать он пока не мог запрыгнуть, а потому уселся напротив неё и не забыл известить о выполнении команды, коротко тявкнув.

– Хороший пастушок! – Она наклонилась и погладила его: – Тебе нравится наша комната?

Марти снова звонко гавкнул.

– Умница моя. Ты всё понимаешь. – Алиса довольно улыбнулась и встала с кровати. – Ладно, пойдём покупать тебе игрушки, а то скоро магазин закроется.

В зоомагазин Алиса несла Мартина на руках. Она боялась отпустить его, поскольку в это время в парке, через который лежал их путь, было полно других собак – хозяева вернулись с работы и теперь выгуливали своих питомцев.

Домой Мартин уже шагал своим ходом. Алиса с гордостью вела его на поводке, наблюдая, с каким умилением и восторгом прохожие и собачники провожают взглядом её питомца. Одна женщина, рядом с которой ковыляла большая чёрно-белая дворняга, увидев их, остановилась. Алиса испугалась не на шутку, когда собака подбежала к Мартину и обнюхала его. Она уже собиралась схватить щенка на руки, но хозяйка дворняжки остановила её:

– Не переживайте. Моня моя не тронет вашего малыша, – успокоила женщина. – Она в каждом щенке видит своего ребёнка.

– Почему? – Алиса удивлённо посмотрела на неё.

– Вероятно, из-за того, что потеряла своих детей, – рассказала собеседница.

– А что же с ними случилось? – спросила Алиса и посмотрела на Мартина, который без малейшего намека на страх, задрав голову, с любопытством рассматривал взрослую подругу, при этом не забывая время от времени звонко тявкать.

– Не знаю. – Женщина пожала плечами. – Мы подобрали Моню на автостанции. В тот день мы с мужем вернулись из Ярославля – у нас там дочь живет, – вышли из автобуса и обомлели, когда увидели её на остановке, – она кивнула на свою собаку, – на неё страшно было смотреть. Грязная шерсть свалялась комками, бока ввалились, рёбра торчали, а в глазах – такая тоска и безысходность, что все прохожие стыдливо отводили взгляды и проходили мимо. Мало того, что она была измученной, голодной, с ужасным отитом (это мы уже потом узнали, когда привезли её к ветеринару), так ещё и беременная. Дворник на станции видел, как её выкинули из машины, по всей видимости, прежние хозяева. Несмотря на то что была осень, мороз стоял как в феврале. Я мужу сказала: «Коля, если мы её не заберем, она погибнет. Я себе этого вовек не прощу». В общем, привезли мы её домой и стали потихоньку выхаживать. А потом, когда пришло время рожать, щенки оказались мёртвые. Она легла на них и не хотела отдавать. Мы еле-еле забрали, чтобы похоронить, но она, видимо, так и не поверила нам; думает, мы их куда-то отвезли. И теперь каждый раз, когда видит щенка на улице, считает, это её ребенок. Но, к сожалению, больше детей она не сможет иметь. После тех неудачных родов пришлось её стерилизовать.