Александр Ушаков - Конфуций

Согласно традиции, на его теле имелось 49 знаков будущего величия.

Понятно, что никаких бычьих губ у младенца не было. Но в то же самое время темя младенца оказалось на самом деле продавленным, что по всем признакам предвещало ему необыкновенную судьбу.

В знак памяти о холме, на котором молилась его мать, мальчика назвали Киеу.

Конечно, действительность была намного прозаичнее всех этих красивых рассказов. Не было никакого ключа и птиц. Все было просто и обычно.

Согласно ритуалу новорожденного завернули в пеленки, сшитые из отцовских штанов.

Другие штаны отца повесили у колыбели, чтобы они вбирали в себя всякую заразу. На третий ден после рождения ребенка купали в присутствии гостей. До этого видеть младенца постороннему было нельзя во избежание.

В день первого купания отец с утра приносил жертвы духам предков, а в кипяченую воду, предназначенную для малыша, клали лук и имбирь, которые символизировали ум и здоровье.

Искупав ребенка, мать отдавала его повитухе, принимавшей роды. Та прикложила к его голове луковицу и негромко приговаривала:

– Первый раз будь сметлив, второй раз будь мудр, третий раз будь хитер…

После этого она касалась рта, рук и ног младенца замком или засовом и говорила:

– Будь тих…

Затем на грудь ребенку поставили весы, чтобы он много весил, а к щекам прикложили вареные яйца на счастье.

Отец собрал у соседей по одной разноцветной нитке, из которых его жена свила тонкий шнурок, который повесели и на шею малыша как оберег. Запястье ребенка обвязали красным шнуром, на котором висели серебряные монеты.

Амулетами служили также различные подушечки, сшитые в виде фигурок животных, обычно тигров.

Считалось, что они отгоняют злых духов во время детского сна.

Через месяц ребенку мальчику обрили голову, оставив пряди волос на висках и затылке. Считалось, что именно они удерживали ребенка в жизни.

В тот день снова собрались гости, они дарили деньги, свинину, рыбу, фрукты и крашеные яйца. Тогда же малышу давали имя.

Отец дал сыну имя Цю, поскольку тот родился с продавленным теменем, отчего форма его головы напоминала очертания Грязевого холма.

Согласно обычаю, ребенку дали и второе имя – Чжунни, что значит Средний Ни.

Через сто дней после рождения сына, счастливый отец снова собрал друзей и родных: погдать о том, кем станет новорожденный. Был, естественно приглашег и местный прорицатель.

Так будущий великий Учитель Китая вступил в ту самую жизнь, которую он так успешно попытается согласовать со своими собственными представлениями о ней.

Достойный человек не идет по следам других людей

Истинно человечный муж добивается всего собственными усилиями

Если в человеке естество затмит воспитанность, получится дикарь, а если воспитанность затмит естество, получится знаток писаний. Лишь тот, в ком естество и воспитанность пребывают в равновесии, может считаться достойным мужем

Как это ни печально, но старый воин недолго радовался жизни с молодой женой и наследником.

Здоровье его быстро ухудшалось, и через три года он умер.

Мать с сыном оказались в стесненных обстоятельствах.

Отношения между молодой вдовой и двумя старшими женами были напряженными, причиной чего было постоянное недовольство старшей жены, которая так и не смогла родить сына.

Вторая жена, родившая болезненного мальчика, тоже недолюбливала молодую наложницу.

Из-за постоянных скандалов и откровенной неприязни мать Конфуция вместе с сыном покинула дом, в котором он родился, и отправилась на родину, в город Цюйфу.

К родителям она по каким-то причинам не вернулась и стала жить самостоятельно.

Сложно сказать, на что она жила. По всей видимости, у нее оставались какие-то сбережения от мужа. Могли помогать ей и родственники.

Если же верить самому Конфуцию, то жили они с матерью в бедности.

Почти все биографы Конфуция пишут о том, что он много работал уже с самого раннего детства.

Но вот что именно он делал, так и осталось неизвестным. Судя по всему, он просто помогал матери. Да и что еще мог делать семилетний малыш?

Тем не менее, он рано узнал, что такое нужда и тяжелый труд по дому. Об этом мы уже знаем со слов самого Конфуция.

Много лет спустя, уже став знаменитым ученым, он с добродушной иронией человека, умудренного жизнью, скажет:

– Наверное, поэтому я способен к разной черной работе. Но должен ли мудрый быть мастером на все руки? Вовсе нет…

Позднее один из лучших китайских историков Сыма Цянь напишет, что в детстве Конфуций «терпел лишения и был беден».

Суждение, ничуть не принижаюшее Конфуция в глазах потомков, ведь настоящему человеку бедность и лишения были верной порукой его славы.

Недаром с древности выражение «был беден и терпел лишения» стало привычным клише в биографиях достойных мужей Китая.

Часто бывает так, что нужда и обиды, пережитые в детстве, отнимают у человека веру в добро, прививают ему злобу и мстительность.

Судя по дальнейшей жизни Конфуция, с ним все получилось наоборот.

Тяготы детских лет только обострили в нем нравственное чувство. Конфуций был совершенно прав, когда намекал неведомому собеседнику, что многим обязан своим детским переживаниям.

Без маленького увальня Чжунни, рано и остро осознавшего горькую участь своей матери и свое бессилие, не было бы великого Учителя Куна.

– Почему ваш мудрый Учитель, – как-то спросил первый министра княжества У с учеником Конфуция Цзы Гуном, ставшим луским послом, – знает так много о второстепенных делах?

Когда Конфуций услышал об этом, он сказал:

– В молодости я был беден: вот почему я научился многим презренным занятиям. Многими ли такими умениями владеет благородный муж? Нет! Не многими.

Ранее Конфуций говорил также, что «благородный муж – не орудие». Этим он хотел сказать, что благородный муж, идеальный аристократ, не обучается никаким специальным техникам, готовясь к определенной профессии.

Благородный встречает гнев и милость высших с равным достоинством

Общаясь с людьми добродетельными, благородный муж он исправляет себя

Благородный муж подобен колоколу: не ударишь в него – не зазвенит

Главное заключается в том, что бы воспитать в нем личность, чтобы он был способен управлять теми, кто занимается профессиональной деятельностью.

В таких обстоятельствах любое проявление склонностей или способностей к обычным делам не должно было быть присуще благородному мужу или знатному человеку.

Это казалось неким недостатком, ни в коей мере не подобающим мудрецу.

Тем не менее, Конфуций признал, что он родился в бедной семье, и поэтому ему пришлось отказаться от всеобъемлющего общего образования, которое получали аристократы, и уделить основное внимание изучению профессиональных специальных навыков.