Александр Воронцов - МыслЁныши

В общем, у мусульман было так много намазов, молитв, ограничений и правил, что за всем этим нормально поговорить с Богом было просто нереально.

С Буддой мне тоже как-то не повезло.

Правда, в попытках познать Будду я 14 лет прозанимался каратэ и даже получил черный пояс. Я многому научился и, как мне показалось, ближе всего подошел к разговору с Богом. Но Будда был готов ответить мне только тогда, когда мой дух станет сильнее моего тела.

А мое тело все время этому мешало.

Но как-то так получилось, что все те вопросы, которые я еще в детстве хотел задать Богу, как-то постепенно получали свои ответы. Вернее, ответы как-то сами стали ко мне приходить. Я понял, почему люди умирают, почему плохие люди встречаются чаще, чем хорошие, почему жизнь устроена несправедливо, а главное – я понял, что для того, чтобы тебя кто-то услышал, вовсе не обязательно к кому-то обращаться. И сейчас, когда я, наконец, готов не спрашивать, а отвечать, я подумал – а, может, я все это время разговаривал с Богом?

***

Наверное, жизнь оценивается количеством благодарностей и молитв, которые произносят люди, для которых ты что-то сделал. Они как бы наполняют наше информационно-энергетическое пространство. Не знаю, на каких весах ТАМ это взвешивается, но лично я стараюсь, чтобы эта чаша перевесила. Нет, не то, чтобы я какой-то план по-стахановски выполнял – я не Тимур и его команда, мне не надо звездочки рисовать. Просто приятно становится, что помог людям. В первую очередь, конечно, своей семье. Своему роду. Но и просто если поможешь какой-то незнакомой бабушке поднести тяжелую сумку к вагону метро – то уже как-то самому приятно, что помог человеку. А, может, приятно потому, что она в этот момент произнесла слова благодарности? Благо Дарила?

И это Благо ко мне пришло?

***

Недавно проснулся и еле успел ухватить мысль, которая пришла ко мне во сне… Мысль ускользала, но я ее все же поймал. А была она проста – во сне я вдруг понял, что такое сны. А сны – это пробки. Ну, простые такие пробки, которые нужны для того, чтобы не было короткого замыкания. Вернее, когда оно все-таки случится, то перегорают именно пробки, а не телевизоры там или холодильник. Так и мы – сны нужны человеку для того, чтобы не перегорел организм, чтобы душа не сгорела….

***

Сегодня ехал в метро. Киевское метро, наверное, отличается, например, от московского тем, что здесь люди часто смотрят друг другу в глаза, могут улыбнуться в ответ, иногда заговорят. Хотя, конечно, есть и негативные моменты… А сегодня подошел ко мне дедушка и так искренне улыбаясь, спросил: «Выходите? «Хотя я стоял очень далеко от выхода. Я даже не сразу понял, что дедушка не совсем в норме. Ну, немного сумасшедший такой дедушка. И он ко всем подходил и спрашивал одно и то же – «Выходите?» «Выходите?» А я долго не мог вспомнить, кого он мне напоминает – эта улыбка, эта попытка заглянуть в глаза…

И вдруг, уже выходя из вагона на своей станции, вспомнил, кого он мне напомнил – моего маленького, полуторагодовалого сына. Он только-только что-то для себя открывает, что-то уже начинает соображать, строит какие-то свои простенькие для нас, но весьма сложные для него вербальные комбинации – как достать со стола вкусняшку, только чтобы родители не заругали, как нашкодничать, но – чтобы это выглядело подвигом. И частенько, когда ему не хватает нашего общения, он точно так же подбегает, умильно заглядывает в глаза и что-то лепечет на своем языке….

Чем-то старики и маленькие дети похожи.

А этот немного сумасшедший старик – он был весь какой-то светлый, чистый, не от мира сего… И совсем не пугал, не раздражал…

Стало немного обидно за себя – почему не ответил?

***

Всегда наступает тот ответственный момент, когда ты понимаешь – так, как ты раньше жил, ты жить больше не можешь. Причем, когда ты понимаешь это в юности – это половое созревание. На худой конец – взросление. Но когда в зрелом возрасте ты понимаешь, что тебе не по пути с теми людьми, которые тебя не уважают, не ценят и делают тебе всякие пакости – это нелегкий выбор. Ну как развод. Пять лет ты прожил с человеком душа в душу, а потом – ррраз – и разбежались, разлаялись. Так и в другом – есть люди, которые тебя окружают, с которыми ты общаешься, имеешь общие интересы, общее дело. А потом вдруг понимаешь, что они таки тебя окружают. И тесное кольцо «друзей» сжимается все теснее и теснее.

И вот тебе уже не хватает воздуха…

И ты понимаешь: если ты останешься в этих тесных объятиях – ты умрешь!

А потом возникает вопрос: а друзья ли это?

Приятели? А разве тебе с ними приятно?

Попутчики? Но разве тебе с ними по пути?

Они смотрят вглубь, ты вверх…

Причем, они смотрят в глубь тебя, в рот, так сказать, заглядывают, но не в смысле – ловят каждое твое слово, а в смысле – ловят тебя на слове. А вот в глубь себя они не смотрят.

Потому что нету там глубины.

Некуда смотреть.

Вот потому всё и всех они меряют по себе. А если ты на каком-то этапе не соответствуешь ИХ представлениям о том, КАКИМ должен быть ТЫ – тогда они готовы распять тебя самым жестоким образом. И твои аргументы о том, что это все-таки ТВОЯ жизнь не воспринимаются вообще.

Итог закономерен – ты постепенно либо уходишь в себя, либо общаешься только с тем кругом, который не окольцовывает тебя, твое горло. И даже если этот круг вполне может превратится в нимб над твоей головой – разве это плохо?

***

Огорчают всякие параллели и обобщения: женщины-мужчины. Хотя у меня вопрос: а знают ли, точнее, а понимают ли Женщины Мужчин? И наоборот? Именно на уровне взаимодействия подвидов и подотрядов. Сумчатых с Перепончатокрылыми, Травоядных с Хищными. Ведь просто психология разная, воспитание…

Хотя, что говорить о воспитании мужчин? Кто нас лечит? В основном, женщины-врачи. В детских садиках воспитывают воспитательНИЦЫ, в школах – учительНИЦЫ. Ну и дома – родительНИЦЫ. Потому что либо семья без отца – неполная, либо папа с утра до вечера на работе. То есть, тоже папа как бы есть, но его как бы нет. Так что, пока в армию не призовут, сплошные женские истории. Откуда же взяться мужеству у будущих мужчин, которых воспитывают женщины?

Вот моя жена с сыном носится, как с писаной торбой – ой, не ударься, ой, не упади, ой, куда полез? А он пацан, ему надо лезть, падать, прыгать. И получать свои синяки и шишки. На которых он будет САМ учиться.

Учится совершать поступки и отвечать за них.

Совершенно мужское занятие.

И если женщины ЭТОГО не понимают изначально, то потом кому они предъявляют свои претензии? Тем мальчикам, из которых они не смогли вырастить мужчин? Так ведь и не должны были. Потому что если женщина занимается СВОИМ делом, женским – а это ласка, нежность, забота, уют, то мужчина не вырастает задерганным, затюканным, озлобленным и остервенелым. И при этом – не умеющий сдержать слово, не отвечающий за свои поступки, не понимающий, что такое долг и не могущий защитить с сложной ситуации. Поэтому все, что отличает мужчину от женщины – это умение в нужный момент принять решение и выполнить его.