Евгений Каштанов - Дума

– Ну, можно лишь сказать, что в жизни нужно быть конкретным, иначе тебя никто не пойме-ё-ё-т, – Кана стала внезапно серьезной. Теперь она была похожа на какого-то политика.

– То есть? – уточнил Василий.

Кана вздохнула, набрала воздуха в легкие, и сказала:

– Разве можно быть в нашей жизни абстрактным? Конечно, в абстракции видеть нашу жизнь проще, так виднее каждая деталька нашего мироздания, но нужно быть конкретным, я считаю. И в этом я убедилась на опыте.

– Наверно ты права, – Василий повел плечами. – Опыт дает многое. Опыт дает убеждение в тех или иных вопросах.

– Именно. Опыт – пожалуй, самый важный ресурс в нашей жизни. И зависит только от тебя то, как ты им распоряжаешься: рационально или же нет. Кто-то вобще этот опыт не замечает. А другой же собирает нежно, тщательно и внимательно, обходятся прямо как с алмазом.

– А как же эмоции?

– Эмоции это приходящее. Это тоже важно, но без опыта ты никуда не поедешь, – она отрицательно помахала руками. – Благодаря опыту ты как раз-таки получишь эмоции. Или в ходе получения этого опыта.

– Ну да…

Кана и Василий еще долго болтали о тех или иных вещах. О мироздании, о книгах, о том, как правильно нужно готовить какие-то блюда.

Василию казалось, что они очень хорошо сдружились за один единственный день. Надолго ли это? Непонятно. Но сейчас вдруг у них зашел разговор про жизнь Каны. Она задумалась, переминаясь с одного взгляда на другой, будто расценивая Василия. Только вот непонятно, что она расценивала.

– О чем задумалась?

– Да вот думаю… Ты точно хочешь услышать?

– Ну да, почему бы и нет?

– Это долгая история, – она сощурила глаза и посмотрела на небо. – Может, тебе станет скучно и начнешь жалеть, что согласился.

– Как бы то ни было, сейчас я хочу услышать.

– Уверен?

– Уверен, – кивнул Василий.

– Но там много рассказывать, за один раз вряд ли управлюсь.

– Ничего, я никуда не спешу, а ты?

– Да в принципе тоже нет. По крайней мере сейчас.

– Ну тогда давай.

Кана вдохнула, задержалась так, с наполненными легкими, и выдохнула.

– Ну ладно, давай расскажу.

Я была неказистой, неприметной, можно даже сказать, никчемной девушкой, которая что и любила делать, так это читать книги. Я носила очки с самого детства. Тогда это было обоснованно, потому что у меня были проблемы со зрением. Сейчас, спустя время, могу сказать, что со зрением все хорошо, чего не скажешь о другом…

У меня так же были проблемы с телосложением. Какое-то время я была очень худым ребёнком. В школе меня все дразнили и обзывали «кривой ботаникой», или чем похуже. Почему кривой? Потому что если посмотреть со стороны, то могло показаться, что мое тело кривое. В общем всякие имена придумывали. Конечно же, они были неприятными. Это еще мягко говоря. В лучшем случае меня обзовут так, или, скажем, дурой. Но бывали обзывательства и побольнее… Но родители обещали мне, что это временно, моя худоба. И они сдержали слово. С каждым месяцем уход моей худобы был все ближе и ближе, и в конце концов, по чуть-чуть я начала набирать вес. Благо, родители хорошо кормили и следили за моим весом. Было тяжко, скажу честно, ведь иногда меня заставляли есть чуть ли не по несколько порций за раз. Нужно сказать, что это не решило всех проблем… Ну, хотя бы я теперь перестала быть слишком худой, и поводов для обзывательств, связанных с маленьким весом, стало гораздо меньше, если вообще остались таковые. Да и в целом я стала чувствовать себя гораздо лучше и свежее. В общем, так или иначе, проблем после этого под убавилось, однако, не сказать, что это сделало мою жизнь легкой, как у кисейной барышни.

В школе были по-прежнему оскорбления, ущемление, иногда даже попытка навалять мне… За что? Да поди, спроси этих агрессивных детей! Сейчас они уже не дети, но тогда были. Были злыми детьми. И знаешь, я вот, будучи взрослой все думаю, откуда у детей столько злости? Неужели они повидали столько гадости, чтобы друг друга так ненавидеть и лупасить? Не понимаю… «Дети это же милые создания!» – говорили мне в уже осознанном возрасте. Ага, милые, как же… Это тогда я ничего не понимала, а сейчас я вижу этих мамочек насквозь, ходят себе с сигаретками в одной руке, а в другой телефон. И идут, кое-как катят коляску. Как они дальше вообще жить собираются? Не представляю…

Впрочем, не об этих мамочках речь идет.

В школе я постоянно подвергалась нападкам. Даже не понимаю почему… То ли стрелка судьбы так упала, то ли я была для них настолько другой, что они решили, что я из другого мира, то ли еще что… Не знаю, но я точно понимала, что я с этого же мира, с этого же города, с этой же школы, с этого же класса… Я не понимала, просто не понимала за что… Почему меня так травили. Нет, конечно, если судить по кличкам, которые летели в мой адрес, понятно почему… Я казалась другим чересчур умной, хотя я просто любила читать книги, вот и все. Ну да, я носила очки, ну да, я была какое-то время слишком худой, но что в этом такого? Я ведь никому зла не желала.

В общем надо сказать, что всю мою жизнь, сколько я себя помню, меня преследовали одни неудачи, но, забегая наперед, скажу, что все-таки вопреки всем, я добилась какого-никакого успеха. Сама себя порой не узнаю.

Скажу тебе по секрету, я хотела стать бизнес-вумен. Странно такое слышать от девушки, которая все свое детство и юность провела за книгами, не так ли? Правда к этому я пришла не сразу, и на моем пути стояло немало преград.

Итак, по порядку.

После того, как я окончила школу, я пошла учиться в универ на экономиста. Поверишь ли? Опять же, вспоминая это, у самой в голове не укладывается. Но хоть я и была человеком, который глотал книги за день, но я не была отличницей. Да, я училась неплохо, но не идеально. Знала хорошо только те предметы, которые мне нужны были для поступления в универ. И, опять же, много странностей… Но математику я знала посредственно. Да, считала хорошо, да, имела хорошую оценку, и в целом училась по математике неплохо, но знания у меня были по большей степени поверхностные. Просто в случае с математикой сыграл тот фактор, что её вела понимающая меня учительница, которая относилась ко мне очень хорошо и даже с некоторой щепоткой заботы. В принципе она ко всем ученикам из моего класса относилась с пониманием и с должным подходом. Я видела, как тяжело это ей давалось, однако, как мне казалось, для учительницы эти труды окупались. Сидя на уроке, к нам время от времени приходили ей бывшие ученики, которые благодарили её за пройденные вместе годы учебы. Это была искренняя благодарность, сейчас я понимаю это сполна. Но к сожалению, не со всеми учителями мне так повезло. Были и такие, которые подобно агрессивным львам, с которыми я могу сравнить тех моих одноклассников, тоже пытались меня каким-то образом задеть, подцепить, знаешь, как какую-то рыбу крючком. Поймать и лишить меня воды. Понимаешь? Они хотели, чтобы я страдала. Наверно, так. Даже сейчас я не до конца понимаю. Вернее сказать, едва ли понимаю. Придя на урок, они меня спрашивали первой, задавали больше вопросов, чем остальным. Вопросы эти были сложнее, ответы на них неизвестно где нужно было искать. Ну, то есть, вроде бы нужно самому как-то импровизировать, но за эту импровизацию меня костерили и ставили плохую оценку, при этом не забывая сказать какое-нибудь обидное словечко на последок. Конечно, я плакала, жаловалась родителям, они всеми силами пытались меня успокоить, иногда даже было больно до такой степени, что, рассказав родителям, как меня унижают, они приходили в школу и пытались разобраться с недобросовестными учителями. Иногда после этого некоторые учителя стали держать себя в узде и относиться ко мне нейтрально, по крайней мере наравне со среднестатистическими учениками. По крайней мере, мне так казалось, за спиной-то они могли продолжать смеяться надо мной, считая дурочкой, словно бы что-то строившей из себя. Конечно же, я ничего не строила. Я просто мечтала… Была мечтателем в свое время. Но мои любимые в кавычках одноклассники пытались всячески препятствовать моим мечтаниям, пытаясь напомнить, какая же я никчемная и не такая как они. Хотя в тот же миг, попробуй ударь их – убегут и заплачут! Такие вот были обидчики… Ну, а остальная часть учителей, относилась ко мне нейтрально, как к обычному ученику. Без потакания, но и без унижений. Они будто б и не замечали того, как ко мне относятся другие. Они и не вмешивались. Порой это лучшая помощь. Хотя бы не добавлялись к числу обидчиков, и на том спасибо… Спросишь почему не жаловалась директору? Жаловалась, как же… Директор приходил, ругался при мне на грубиянов, но в тот же миг, в своем кабинете он говорил им: просто не приставайте к ней, да, она, может быть, не такая как вы, но школе лишние проблемы не нужны, ясно? Да и вашим родителям тоже, думаю, не нужны. Поэтому делайте что хотите, но только хотя бы не при ней. Я это говорю не придумывая. Просто однажды подслушала за дверью. И в тот момент мне стало еще больнее… Больнее от того, что, казалось, весь мир тебя не понимает, считает другой, какой-то прокаженной, хотя ты такой же человек как и все, с двумя ногами, с двумя руками, с одной головой и таким же мозгом. Было больно, очень больно… Конечно, мне было очень, невыносимо тяжело.