Геннадий Дорогов - Кульминация

Иван взволнованно молчал. Внутреннее напряжение подходило к верхнему пределу.

– Чего ты ерепенишься, парень? – продолжал наседать Сергей. – Предупреждаю: я не люблю тех, кто мне отказывает.

– Я ещё не отказал, – неуверенно пробормотал Иван. – Но мне надо подумать. Имею я на это право?

Хозяин «Клеопатры» вновь уставился на него колючим взглядом.

– Имеешь, конечно. Думай, Ваня, думай. Только недолго. Сегодня до полуночи дашь мне ответ, – он протянул Ивану визитку. – Позвонишь по этому номеру. Не позвонишь – значит, отказал. На сегодня всё. Я скажу, чтобы тебя отвезли обратно.

Он потянулся к телефону.

– Не надо, – сказал Иван. – Я сам доберусь.

По лицу Сергея скользнула усмешка.

– Не боись. Никто тебя не тронет. По крайней мере – пока.

– Я сам доберусь, – повторил Иван.

Кивнув на прощание, он вышел из кабинета.

Он спустился по лестнице и зашагал дворами, тревожно озираясь. Но никто его не преследовал. Иван понемногу успокоился. И тут же на смену тревоге явилась злость. По какому праву этот самодовольный тип, по сути – уголовник, распоряжается его временем, планами и, судя по недвусмысленным намёкам, готов распорядиться его жизнью? Почему на эту сволочь нет никакой управы?

Но это была не единственная причина злости. Перед мысленным взором Ивана предстала необыкновенно красивая женщина, совсем недавно увиденная им. Как она попала в это сомнительное заведение, официально именуемое ночным клубом? Какие задания и поручения там выполняет? Судя по словам босса, круг её деятельности отнюдь не ограничивается обязанностями секретарши.

Потом его злость перекинулась на саму обладательницу неземной красоты. Ведь, скорее всего, никто её туда насильно не тащил. Самой захотелось красивой и роскошной жизни. Или всё же не самой?

Иван остановился, внезапно удивившись собственным мыслям. Чёрт возьми, куда его понесло? Какое ему дело до совершенно незнакомой, чужой женщины? Но, немного покопавшись в себе, он понял истинную причину нахлынувших эмоций: красавица Света улыбнулась ему. Перед такой улыбкой трудно, почти невозможно устоять. Пожалуй, от неё у любого мужчины может «снести крышу».

Он тряхнул головой, сбрасывая наваждение, и зашагал дальше, переключив свои мысли на другие проблемы.

Лена уже вернулась с работы. Впустив гостя в квартиру, удивлённо спросила:

– Ты чего такой взбудораженный? Что-то случилось?

Иван посмотрел в зеркало, висящее на стене в прихожей. Да, видок у него и вправду был слишком выразительный. Видимо, за последние двадцать минут так и не смог успокоиться.

– Да, Лен, нарвался я сегодня на приключение, – сказал он.

– Ладно, мой руки и проходи на кухню. Я ужин разогрела. Заодно расскажешь мне о своём приключении.

Иван вдруг почувствовал зверский голод. С удовольствием уплетая котлету с картофельным гарниром, он подробно рассказал Лене о сегодняшней встрече с владельцем ночного клуба. Она очень внимательно слушала и, когда Иван закончил рассказ, настороженно спросила:

– И что? Что ты решил?

Он посмотрел ей в глаза.

– Что я должен решить, Леночка?

– Ты позвонишь ему?

– Нет, конечно.

– Почему?

– Что значит – «почему»? – удивлённо спросил Иван. – Неужели это надо объяснять?

– Представь себе! – воскликнула она, едва сдерживая эмоции. – Мне вот совершенно не понятно, почему ты хочешь отказаться от денег, которые сами плывут тебе в руки. Ты же на этом предложении мог бы прилично заработать! Причём, занимаясь тем делом, которое тебе нравится, и которое ты умеешь очень хорошо делать.

Иван положил вилку, выпрямился.

– Что мне нравится? – спросил он сердито. – Делать из дерьма конфетку? Придавать изящный вид уголовному бреду?

– Да с чего ты взял, что там бред? – всё больше распалялась Лена. – Ты ведь даже не заглянул в его бумаги!

– А в этом не было необходимости. Достаточно было пообщаться с автором этого творения. Он как был уголовником, так им и остался. Причём, судя по всему, очень опасный тип.

– Тем более! Зачем наживать себе опасного врага?

На Ивана вдруг накатила усталость. Нервная система сегодня оказалась явно перегруженной. Он рассчитывал, что Лена его поймёт и поддержит. И вдруг столкнулся с полным непониманием.

– Лена! Леночка! Услышь меня! – проговорил он, стараясь унять заползающую в душу досаду. – С такими людьми дружить не менее опасно, чем враждовать. Но самое страшное в другом. Подобная халтура не пройдёт, не может пройти для меня бесследно. Мне за неё придётся заплатить очень дорого.

– О чём ты говоришь? – опять насторожилась Лена. – Думаешь, твой заказчик станет втягивать тебя в свои тёмные дела?

– Да нет же, нет! Я не об этом. Пойми: я писатель. У меня есть божий дар и твёрдая жизненная позиция. И я не хочу торговать ни тем, ни другим. Я хочу создавать настоящие вещи, а не разменивать свой талант на дешёвые поделки.

– Ах, вот ты о чём. Ладно, забудем про пишущего уголовника. Но если ты не забыл, моя подруга познакомила тебя с одним состоятельным человеком, который согласился стать твоим спонсором. Две твои книги были изданы приличными тиражами и неплохо разошлись. И даже принесли тебе некоторый доход, хотя ты сам в их издание не вложил ни копейки. Почему ты прервал отношения с этим человеком?

– Разве я тебе не говорил? – задал встречный вопрос Иван, уже не скрывая досады. – Мой благодетель стал диктовать мне, что и как писать. Он настаивал, чтобы в моих книгах было меньше политики, морали и психологии, а больше откровенных сцен и мордобоя. По большому счёту, его интересует не литература, а конъюнктура. Он коммерсант, взявший себе право вмешиваться в творческий процесс.

– Но неужели нельзя было с ним договориться, найти компромисс? Что тебе стоило чуточку уступить? Самую малость. Возможно, его бы это устроило.

– Его – возможно. А меня – нет.

– Почему?!

– Потому что литература – это искусство. Я художник, а не ремесленник. И я не хочу торговать своим талантом.

– А кушать хочешь…

Это был не вопрос и даже не констатация факта. Это был упрёк – звонкий как пощёчина. Иван замер. Затем поднялся и вышел из-за стола.

– Спасибо, Лена, за ужин!

Она тоже встала.

– А чего ты ждал от меня, Кипреев? Понимания и сочувствия? В зеркало посмотри. Взрослый мужик – достаточно молодой и достаточно крепкий. А работаешь сторожем за гроши.

– Охранником.

– Не вижу разницы. На твою зарплату даже существовать невозможно, а не то что жить.

– Я подрабатываю по возможности, и ты это знаешь, – стал защищаться Иван. – А работа в охране позволяет мне заниматься творчеством.

– Много тебе дало твоё творчество, Кипреев? – продолжала наезжать на него Лена. – В твоём положении надо цепляться за любую возможность заработать, а не трястись над своим целомудрием.