Екатерина Риз - Выйти замуж – не напасть

– Ты ведь понимаешь, сколько сил мне приходится прикладывать ради того, чтобы ты жила сытой, беспроблемной жизнью? Ты понимаешь?

– Конечно, Слава.

– Я работаю по десять часов в сутки, я стараюсь зарабатывать, чтобы покупать тебе наряды, чтобы ты была не хуже всех. Не хуже, Маша, а лучше! Чтобы все эти тётки на улице тебе завидовали! А ты в ответ не можешь обо мне позаботиться? Не можешь приготовить вкусный ужин? Что с этой пастой? Она переварена!

Тарелка с ужином летит на пол, я провожаю её взглядом, сжимаюсь от звука разбивающегося стекла, вижу, как макароны в соусе летят на пол, оставляя жирные следы, и уже мысленно бегу за шваброй, чтобы всё это поскорее убрать. Но, на самом деле, стою на месте и лишь в ужасе таращу глаза, внутренне сжимаясь от гневного окрика мужа. Сердце начинает колотиться, а в голове лишь одна мысль: он недоволен.

– Что ты стоишь? – Мой ступор, по всей видимости, ещё сильнее его разозлил. Слава поднялся из-за стола, сделал ко мне шаг, схватил меня за плечо и толкнул вниз. Я буквально рухнула на колени, едва успев упереться рукой в пол. – Убирай.

Его голос не был громким, истеричным, чтобы, не дай Бог, не услышали соседи. Да ему и не хотелось кричать, я думаю. Слава был вполне доволен тем, что происходит. Он сам сходил в ванную, принёс половую тряпку, и кинул её мне. Повторил:

– Убирай.

Я практически ничего не видела от слёз. Они застилали глаза, я пыталась незаметно их смахивать, потому что знала – всхлипывать нельзя. Будет только хуже. Тёрла тряпкой пол, понимая, что не убираю грязь, а лишь размазываю её по полу. А Слава стоял надо мной и наблюдал. Не шевельнулся даже тогда, когда я случайно задела тряпкой его ногу. А я в этот момент замерла, ожидая очередного взрыва. Но его не последовало. Слава вдруг схватил меня за волосы, не больно, но довольно крепко. Я остановилась, не зная, чего ожидать, а он потянул меня наверх, пришлось сесть на корточки и как можно выше поднять голову. Получилось так, что я невольно остановила взгляд на лице мужа. А он продолжал и продолжал меня разглядывать, и я видела в его глазах извращённое удовольствие. Хотелось плюнуть ему в лицо, или толкнуть его, или сделать ещё что-нибудь, но я знала, что смелости на это мне не хватит.

– Иди в душ, – сказал он в конце концов. И с явным отвращением в голосе добавил: – Ты грязная. А потом в постель.

Не повезло. Очень редко, но расписание на секс два раза в неделю сбивается. В тот день мне не повезло. Это произошло на прошлой неделе, и после несколько дней я жила спокойно. Слава выпустил свой гнев наружу, получил удовольствие, а синяки на моём теле от его сильных пальцев – это мелочи. Зато я могла быть уверена, что некоторое время он будет доволен и спокоен. Я давно поняла, что чем покорнее я веду себя во время секса, а это был именно секс, удовольствие для него, а никак не для меня, тем спокойнее и умиротворённее после становится муж. Правда, он предпочитал называть это «занятиями любовью». Не знаю, что именно Слава знает о любви, но к ней наши отношения – ни в спальне, ни вне её, никакого отношения не имели. Для меня это был способ прожить следующую неделю без страхов и лишних проблем. Больше всего Слава ценил в женщине, по крайней мере, во мне, послушание и покорность. Безропотность. Стонать мне разрешалось только в постели, а он предпочитал думать, что мои стоны от удовольствия. Наверное, ему нравилось так думать, это повышало его самооценку. Вот я и старалась. А муж хватал меня за волосы, прижимался ко мне и шептал на ухо что-нибудь неприличное. Например, поражался моей испорченности и хвалил за то, что я такая порочная. Требовал, чтобы я вслух подтверждала, насколько мне нравится то, что он со мной делает. Я говорила, подтверждала, и ждала, когда всё, наконец, закончится. А затем оставалась лежать на постели и украдкой наблюдала за тем, как муж поднимается, накидывает на себя халат, и в этот момент на его лице появляется брезгливое выражение. Ему явно становилось противно от того, что только что между нами происходило. А я всегда гадала: ему только я противна, или он сам себе противен? Судя по тому, как быстро он удалялся после секса в ванную и подолгу принимал душ, себе он тоже был неприятен. И именно от понимания этого, от этого момента, я и получала свою порцию удовольствия. Знала, что как только он вернётся в спальню, снова скажет, что я грязная, чтобы отправлялась в душ, но он был куда грязнее меня. Во всех отношениях. И это была та мелочь, которая позволяла мне держаться и окончательно не потерять себя в семейной жизни с этим психопатом.

Несколько дней после я провела в квартире взаперти, меня даже к Полине Григорьевне не отпустили, о чём я сожалела мало. Зато после Слава разрешил мне сходить в магазин, выдал денег, казался вполне нормальным человеком. Мужем, который возвращается домой с улыбкой, говорит «спасибо» за приготовленный ужин и красиво накрытый стол, смотрит вместе с женой телевизор, и вот сегодня произошёл этот инцидент в магазине. Ну, откуда, откуда на мою голову взялась эта злополучная Ангелина? Зачем она ко мне подошла?

– Тебе совершенно ничего нельзя доверить, – шипел мне в лицо Слава. Его лицо было злым, губы побелели, а глаза были опасно прищурены. – Тебя отпустили в магазин, но ты и там сумела опозориться.

Он меня отпустил, я машинально обхватила горло рукой, но понимала, что это больше паническая реакция. Особого вреда Слава мне не причинил. Но это совсем не значит, что на этом всё закончится. Конечно, я могла бы начать оправдываться, ведь виновата ни в чём не была. Ни платье я мерить не собиралась, ни с его сотрудницей никаких разговоров не вела. Наоборот, поспешила поскорее с ней распрощаться и уйти. Но Слава не станет слушать мои оправдания, я это доподлинно знала. Поэтому незаметно сделала пару шагов назад, вжалась в стену, опустила глаза в пол и приготовилась выслушать всё, что он собирался мне сказать.

– Наверное, это в твоей натуре. Привыкла перед мужиками задницей вертеть. Соскучилась? Мужа тебе мало?

Я молчала, закусила губу, но это Славе, неожиданно не понравилось. Он подошёл ко мне, сделав несколько стремительных шагов, и вжал меня в стену. Схватил за подбородок, заставляя посмотреть ему в глаза.

– Что ты молчишь?! – рыкнул он. – Ты и говорить разучилась? Ты настолько тупая?

В голове словно молния пронеслась мысль оттолкнуть его. Или ударить. Например, коленом в пах. Слава стоял для этого в самой подходящей позе и на подходящем расстоянии. Мне нужно было лишь набраться достаточно смелости, схватить его за плечи и ударить коленом. И я даже представила себе это действие, воображаемая картина обожгла меня, но я так ничего и не сделала, лишь смотрела в злое лицо мужа. Сама в себе в этот момент разочаровалась. Чего я боюсь? Что он может сделать мне такого, чего ещё не делал? Избить? Между прочим, это не так уж и страшно, возможно, боль пошла бы мне на пользу, отрезвила, заставила действовать, что-то решить, а не жаться под его взглядом, будто испуганный зверёк. А Слава смотрел на меня в этот момент с таким презрением, высокомерием, я, на самом деле, чувствовала себя рядом с ним какой-то невзрачной, никчёмной, слабой. Знала, что именно такой реакции он своими действиями от меня и добивается. Но было неприятно. Внутри меня всё давным-давно сжалось в комок, и представляло собой нечто серое, блёклое и трясущееся. Я, словно, жила в какой-то скорлупе, представляла тень самой себя, при этом прекрасно всё осознавая, но не в силах что-то изменить. Прежняя я, смелая и бойкая, всё ещё жила внутри этой скорлупы. Возмущалась, бунтовала, подсказывала мне, как правильнее поступить и реагировать на обиды мужа, и топала ногами, когда внешняя я ничего не предпринимала, пасовала перед ним. Расстраивалась, отворачивалась и пропадала на некоторое время. А моя оболочка продолжала жить по установленному Славой расписанию, выполняла свои функции, и не знала, как выбраться наружу.