Геннадий Мурзин - Загадки семейных трагедий. Уральский криминальный роман

– Был в редакции?

– Приходил.

– Что хотел?

– Подробностей не знаю, но по отрывочным фразам нашего шефа могу судить: начал с угроз, заявив, что если газета не перестанет мусолить тему, якобы, покушения его сына, то он раздавит как клопов и останется от нас лишь мокрое место.

Фомин усмехнулся.

– И как? До смерти, наверное, напугал главного редактора?

– Еще чего! Муравьев – с железной волей.

Частный детектив кивнул.

– Да, но по узкому и острому лезвию ножа ходит. Я бы на его месте…

Журналист возмущенно воскликнул:

– Вы?! Пошли бы на попятную?

– Наверное.

– Это же чушь, Александр Сергеевич! Чтобы вы и прогнулись?

– Что я? Кто я? Обычный человек.

– Если бы я вас не знал!..

– Не будем обо мне… Тем все и закончилось?

– Нет. После кнута Колпаковский-отец решил поманить пряником.

– Что еще за «пряник»? Хотя бы пышный?

– Наверное. Пообещал: если мы замолчим, то он выступит спонсором газеты и внесет в качестве поддержки солидный куш.

– И что Муравьев?

– Похоже, показал миллиардеру кукиш.

– А в поддержке вы нуждаетесь.

– Журналист кивнул.

– Да, но смотря от кого. Я полностью на стороне главного редактора, который не признает поговорки, что деньги не пахнут. Пахнут, еще как пахнут!

– Кстати, с новосельем. Слышал, что имеешь свое жилье в Екатеринбурге.

– Спасибо… Опять же благодаря Георгию Иннокентьевичу…

– Знаю.

– Справлять новоселье не стали… А то бы вас обязательно пригласили.

– Я понимаю…

Детектив, прощаясь с журналистом Григоровым, предложил тему для интервью.

– Был в Ивдельском районе. Могу предложить заготовку. – Рассказал в общих чертах. – Согласуй с Муравьевым. Если одобрит, то я скину на твою электронную почту.

– Одобрит, конечно, одобрит. Хотя бы потому, что мы на севере бываем редко.

– Понимаю, но, Жень, будем действовать по порядку.

На том и сошлись.

Сделав пару важных звонков (в обоих случаях никто не ответил), запустил компьютер, вышел в Интернет, открылась страничка его электронной почты. Среди разного мусора (так и не может понять, как и откуда берутся эти почтовые рассылки) увидел только-только пришедшее письмо от журналиста Григорова. Открыл.

« Согласовал с главным , – писал он. – Не возражает. Да и странно было бы, если б стал возражать. Жду, короче, интервью. Если успеете, то появится в ближайшем номере: материалы уйдут в печать не позднее четверга – это день вёрстки. Значит, мы имеем два с половиной дня ».

Щёлкнув опцию «ответить», Фомин сообщил двумя словами:

« Приступаю. Постараюсь ».

И тотчас же, чтобы ничто не мешало сосредоточиться, вышел из Интернета. Создав новый текстовый файл, задумался.

Хотя всякий раз Григоров расточает по части его писанины восторги, но факт остается фактом и он это понимает как никто другой – писарчук из него, мягко говоря, никудышный. С формой (вопрос – ответ) еще ничего, а с содержанием… Нет, он знает, о чем должен рассказать интервьюируемый и о чем лучше ему умолчать, а вот как изложить, чтобы было попонятнее читателю, – с этим всегда испытывает затруднения. Нет, он также понимает, что если что будет не так, то журналистская рука поправит, но он не хочет парню создавать лишние затруднения, если без них есть возможность обойтись. Галина Анатольевна часто корит, что он бессовестно эксплуатирует молодого журналиста, причем, безвозмездно. В глубине души с укоризнами жены согласен, чувствует себя неловко, потому что всякий труд должен быть оплачиваемым, но частично. Потому что готовы возражения: у детективного агентства «ФАС» в лице Фомина, с одной стороны, и редакции газеты «Криминальное обозрение» в лице главного редактора Муравьева, с другой стороны, имеет место быть взаимовыгодное сотрудничество. Разве не так? Да, он не имеет возможности оплачивать журналистский труд, однако он, Григоров, выступая фактически в качестве автора газетного текста, получает гонорар и, стало быть, труд в какой-то мере не бесплатный, однако и редакция, используя его, как ценного информатора, ничего не платит, хотя нынче информация зачастую больших денег стоит. И получается: так на так, иначе говоря, никто и никому ничего не должен, потому что выгода взаимная, своего рода, бартер между деловыми людьми.

Как Фомин ни старался, но на этот раз сосредоточиться не получалось: мысли, цепляясь одна за другую, разбредались то в одну сторону, то в другую.

Чертыхнувшись, встал и вышел в приемную. Подошел к столу помощницы и устроился напротив. Помощница работала над каким-то документом и постоянно, хмурясь, качала головой; упавшая на лоб начавшая седеть прядь волос перемещалась в такт то влево, то вправо.

Наконец, Галина Анатольевна оторвала взгляд от монитора.

– Что-то хочешь сказать?

– Да… Нет… Ничего… Пришел просто так… Решил полюбоваться деловой женщиной.

– Скучно в одиночестве?

– Скука меня дома не застанет…

– С чем приходил Григоров?

– Так, сударыня… Можно сказать, повидаться.

– И ты, как всегда, нагрузил его.

– Не то, чтобы… Так… Чуть-чуть… Основную ношу всё-таки взвалил на себя. – Он повернул голову влево и увидел, как мимо окна, выходящего на улицу Шевченко, прошел мужчина в полицейской форме, свернув за угол дома, где офис агентства, скрылся. Воскликнул по-мальчишечьи. – Алёшка, черт!

– Который? – спросила помощница.

– Самарин, – ответил Фомин и вскочил, да так стремительно, что стул опрокинулся и грохнулся на пол.

Самарин уже стоял, улыбаясь, в прихожей.

– Что за шум, а драки нет?.. Здравствуйте, господа!

Фомин, не давая опомниться, потащил гостя в кабинет. Усадив за стол, спросил:

– Какими судьбами? Удивлен… Не виделись…

– Да, время летит быстро… Почти год прошел с момента страшной развязки Ирбитской трагедии. Чем занимаешься сейчас, Александр Сергеевич? Как здоровье?

– Ничего, Алексей… Как говорится, с Божьей помощью копчу небо… Как дела у Курбатова?

– На мой взгляд, прекрасно. Правда, – Самарин усмехнулся, – изредка хандрит. Говорит, что пора уходить, что всё надоело. Не верю, что всерьез.

Фомин кивнул.

– Рано. Парень в самом соку.

Самарин рассмеялся.

– Какой же он парень? Скоро пятый десяток пойдет.

– Смотря что и с чем сравнивать. Вот я…

– Да ты, Александр Сергеевич, по-прежнему могуч и любому башку свернёшь.

– Нет, Алексей, уже силы не те… Помаленьку сдаю.

Самарин вновь рассмеялся.

– Да-да!.. Так отразил нападение полицейского-топтуна в Ирбите, помнишь, что до сих пор с содроганием вспоминает 16 16 Самарин намекает на историю, которая описана в предыдущем детективе «Виселица для ослушников», который издан в начале 2019 года. .