Амаяк Тер-Абрамянц - Автоскайп с американским дальнобойщиком. Репортажи, рассказы

:всё, погуляли, мол, и хватит! Что такое жюльверновская и уэллсовская фантастика в сравнении с нынешними достижениями? –детская игра в песочнице: «Наутилус» – вот вам «Наутилус», на воздушном шаре вокруг света – пожалуйста! Полёт на Луну – вот вам Аполлоны! А на Марсе и Венере пустыни… Лететь со скоростью света – пустая фантазия (наша телесная материя и при меньших скоростях рассыплется на микроэлементы). Не достигли ли мы некого предела техники, и теперь, за исключением горстки фанатиков исследователей (а может, их объявят сумасшедшими?), человечеству остаётся только зарабатывать деньги, есть, размножаться и оболванивать себя всякими телешоу? Не утратит ли поколение наших детей ценнейшее человеческое свойство – умение удивляться и мечтать?! Не навалится ли на человечество демон скуки с его ложью, преступлениями и кривляньями?

Всё это удивительно, но ещё более удивительно то, что год назад у Дитриха диагностировали рак пищевода и желудка, сложнейший по своему расположению и сосудистым связям. Операция длилась 18!!! часов, делали её два хирурга – американец и австриец (по сосудам), и вот через год Дитрих вновь в седле своего трака и работает, как раньше. Это подлинные чудеса хирургии!аризона. декабрь 2018.

Позавчера, примерно в это время летели по прямой стреле хайвэя через Аризону на подъезде к Альбукерке (географические названия пробуждают детские воспоминания о лихих ковбоях, индейцах в головных уборах из орлиных перьев, гордые профили которых я рисовал на крышках парт во время скучных уроков, раскрытые книги под прикрытием тех же зелёных крышек парт – Густав Эмар, Майн-Рид, Шульц и иже с ними). Жалко было, что то романтическое время так быстро сгинуло, прерии распахали, бизонов истребили, а индейцев уничтожили или угнали куда подальше. На киноэкранах появились лаковые небоскрёбы, мустангов заменили всевозможные марки авто.

По сторонам хайвэя белая ровная равнина, по обочинам какая-то хвойная зелень.

– Так зима ведь, – поясняет Митя, – минус два-три за бортом, быстро стает, а летом здесь до 45-ти плюс, камни, даже трава не растёт. Кроме того, горы пересекаем к Калифорнии. И вправду – впереди показываются пологие белые сопки. Дорога плавно уходит вправо, но потом снова выравнивается.

Уже 12 лет Дитрих – дальнобойщик, и исколесил он всю Америку от Океана до Океана, от Великих озёр до Флориды. «Ты знаешь, Амаяк, – говорит, – для меня Америка сейчас, как мой задний двор!» Но пока вдоль дороги ничего интересного и пустынно, можно оценить и дорогу. Ну, про качество говорить излишне. «Знаешь, О вежливости здесь можно судить по взаимоотношению водил». Их не мало, но и не много – обгоняют то и дело нас то легковые, то такие же подстать дитриховскому 18-колёсному мамонту. В эту минуту нас внезапно подрезает зелёный трак. «Ах, куда же ты лезешь! – чисто по-русски возмущается Дит и через мгновение усмехается, – вот стоило только похвалить Америку… Всякие, конечно есть, всякие везде, но в России я бы дальнобойщиком стать не смог! А здесь ты под постоянным наблюдением, чуть что – в считанные минуты полиция приезжает. Груз просвечивается – контрабанду не провезёшь, поэтому для бандитов никакого интереса… К тому же, все вооружены, вот у меня с собой пистолет!»

С Дитрихом мы знакомы почти тридцать лет, со времени нашей, так сказать, учёбы в московском литинституте. Сколько его знал – всегда стремился уехать за границу. Даже в Израиль хотел. «А в посольстве мне говорят: справку принесите, что ваша бабушка еврейка. Ну, в то время любую справку можно было достать за деньги, а они смотрят и говорят: не подойдёт, принесёте справку до 52 года! Ну откуда ж я её возьму!» – искренне возмущается Дит.

– А вообще-то у меня отец латыш, и я могу получить латышское гражданство без проблем.

30 лет назад мы прихлёбывали кофе с коньяком рядом с литинститутом.

Перечитываю рекламу: «Лас-Вегас – это невероятный город, фантом среди пустыни и манящий оазис, дарящий путнику иллюзию бесконечной легкости бытия.»

– PS. Varuzhan Nazaretyan Ну, позволю себе не согласиться с Дитрихом по-поводу дураков – дурак, он везде дурак. Обожаю этот город и даже подумываю переехать туда, хотя и не считаю себя дураком. Чувствую себя там гораздо лучше, чем в Лос-Анджелесе, который сами лосанджелесцы называют (не безосновательно) – crazy.

– Мить, – удивился я, – но у тебя же физия половецкая!

– Нет, нет, латыш, хотя и монголы затесались, отсюда и физия. И фамилия будет не русская, как сейчас, а Липатс!

Демонтаж социализма шёл уже полным ходом, и желание уезжать, как это было у меня раньше, к тому времени у меня пропало: очень уж было интересно, что будет на следующий день. Кроме того, я пишу на русском, а, мысля себя как писателя, я, уехав, обрёк бы себя на полное одиночество и немоту.

Но каждому своя дорога. Митька с женой и двумя маленькими детьми жил в районе Красной Пресни, в коммуналке с соседом алкоголиком, имеющим обыкновение облёвывать прихожую. У меня же с жильём было в порядке: трёхкомнатная квартира в Подольске и двухкомнатная у жены в Москве. Кроме того, а точнее, прежде всего – родился сын, и я мечтал, что он будет жить в свободной, могучей, богатой стране.

А в 92-ом году я был уже в гостях у Митьки в семействе в аккуратной двухкомнатной квартире в пригороде Риги с рижским телефоном. Местечко называлось Инчукалнс (что-то индейское в нём мне отозвалось). Латвия уже к тому времени объявила независимость и перешла на переходную валюту – рублисы, в преддверии латов, но визы ещё не ввели. Митька преподавал в местной школе Библию, которой давно серьёзно интересовался, жена его, художница, делала глиняные сувениры, которые Митя не безуспешно продавал по воскресеньям в Риге у собора Святого Петра. Приготовила он к моему приезду великолепнейший пирог. Маленькая Агатка лазила по моей спине, а старшенький мотался на улице с компанией. Новости здесь шли уже исключительно на английском, программа CNN. Аккуратный двухэтажный домик из белого кирпича стоял на краю посёлка, и через поляну на сотни метров просвечивал чистый сосновый лес.

– Здесь каждую весну лес чистят от упавших сухих веток! – сообщил Митька, – поэтому на наши дебри не похоже, и каждый чужой человек за сотни метров виден. А зимой к нашему дому подходят косули!

«Вот, наконец, я нашёл счастливых людей!», – подумалось мне. После обеда Митя повёл меня на прогулку по посёлку.

Читать дальше