Игорь Савельев - Как тебе такое, Iron Mask?

ALEX: в правительственную охрану все таки должны брать более стрессоустойчивых а то детский сад какой то хоть жалобу его командованию пиши

ALEX: ты там что спишь что ли?

ALEX: прекрати все время спать когда я с тобой разговариваю

– Так, мне вся эта хрень надоела, я лично собираюсь чего-нибудь выпить, раз уж я вырвался из Мордора. Будешь джин?

– Я за рулем.

– Утю-тю, какие мы все серьезные. Эй!.. У вас есть Hendrick’s ?.. Хотя бы Beefeater ?.. Как вы тут живете-то все… А что есть?

Алекс в итоге сам пошел к бару выяснять, какой есть джин, но еще он хотел дать Юрию время как-то очухаться. У стойки пришлось ждать, пока обслужат парочку студентов – парня и девушку, – возбужденных самим фактом своего тут присутствия. Он в татуировках, восходящих на горло; она полуобрита, что-то распадается на голове сложной пальмой. Они счастливы. Всем здесь насрать на какую-то там революцию, понял Алекс вдруг. Или они об этом даже не знают.

К Юрию и клеткам Алекс возвращался задумчивый, да еще и с виски, потому что тем неизвестным науке маркам джина, которые могли ему предложить, он как-то не стал доверять.

– Я думал, вам это нужно.

– А?

– Извините, пожалуйста. Я думал, вы хотите развлечься…

Это была такая дичь, и Юрий был так жалок, что Алекс – после минутного ступора – начал хохотать.

– Ты сам-то тут бывал?

Юрий то ли смутился, то ли возмутился – да как вы могли подумать!.. – но Алекс уже просто не мог остановиться:

– Извини, видимо, меня отпускает… Не, я все понимаю. Учитывая, так сказать, специфику…

Юрий сделал попытку тоже посмеяться, поддержать, но у него это получилось просто страшно. Как у робота, который учится.

– Юра, давай ты просто выпьешь, не выноси мне и себе мозг, ок? Хоть ты. А обратно на такси поедем. Тут ехать-то… Так о чем я говорил?

– О специфике.

– О какой?! Ах да. Не помню, к чему это, ах да, помню. Ты геев-то никогда не видел.

– Видел.

– Где? В своей фээсбэшечке?.. Вот ты и думаешь, что это как папуасы… В смысле, большинство населения тоже так думает, а в первую очередь – твои дружки из казармы… Но разница, может быть, в том, что они это думают в контексте убить: папуасы, экзотика, не норма, уничтожить.

– Почему папуасы?

– …А вот другая часть этого общества, чуть меньшая, считает, что этих людей, таких, как я, не надо убивать. Не надо их сердца превращать в радиоактивный пепел, или что там у вас по Первому каналу хотели сделать… Ну и на том, как говорится, спасибо. Но для них – то есть для вас – это все равно какие-то другие существа, гуманоиды, я не знаю. Где-то в глубине души. А почему папуасы? Да потому что бусы. Господи, какая херь, даже вискарь – и тот какой-то паленый!.. Вот ты думаешь, что мы папуасы и кидаемся на яркие бусы, стекляшки или что там было. Ну, генетический код у нас такой, типа без бус не можем… Ты что, про туземцев не слыхал? Открытие Америки?

Юрий хлопал глазами.

– Или ладно, вот понятнее объясню, вот мусульмане. Вот они должны совершить хадж, обязательно, хотя бы раз в жизни.

Юрий рефлекторно огляделся, хотя парни за соседним столом – с черно-четко выточенной растительностью на лице – были уж скорее турками. Да и какие здесь кавказцы.

– Так вот, это я все к тому, что гей-клубы – это не хадж. Или, там, гей-парады. Все почему-то думают, что гея хлебом не корми, но дай пошагать в строю, если, например, он выехал в какую-то европейскую страну. В Берлин, там, или куда… А потом знакомые, которые натуралы, спрашивают: ну, вчера был гей-парад, даже по Первому показывали, ты же пошел?.. Как – не пошел?.. Вот у них реально ломаются мозги. Они не понимают, что на хрена мне сдался этот гей-парад?! И гей-клубы – это тоже не то чтобы бусы, при виде которых вот я, папуас, теряю волю. Ой, раз я гей, то, конечно, я сутки не могу прожить без гей-клуба, меня срочно надо сюда доставить…

Алекс распалялся, заказал еще, а Юрий только бормотал: «Извините, Алексей Михайлович».

– Понимаешь, у меня нормальная жизнь. У меня есть близкий человек, мы живем вместе. По выходным мы приезжаем в Лондон, где этих клубов – вагон и три тележки, притом не таких. О, ты бы знал, что там творится… Ну мы можем сходить, посмотреть какое-нибудь шоу такого типа, как вот здесь, но смысл? Мы предпочитаем ходить в галереи, в театры…

Очередная дива – слышно – тем временем завела что-то из Селин Дион.

– Вот тебе здесь нравится?

– Нет! – горячо заверил Юрий.

– А мне-то почему должно нравиться? Я такой же человек, как ты… Абсолютно… Нет, слушай, в Лондоне куда приличнее, хотя бы вокал…

Все дальнейшее было чистым актом садизма. Потому что дурацкий клуб наскучил очень быстро, и если бы Алекс был как мать Тереза и если б он – тем более – верил в искренность, наивность (и легкую недоразвитость) спутника, то следовало бы ехать быстро обратно в квартиру. Уже подступало утро, там явно намечалась пересменка, и надо было бы изобразить, что никто не покидал объект, чтобы папуаса Юрия не вышибли из ФСО. Вместо этого – зачем-то – на злом кураже (а так и бывает от плохого алкоголя) Алекс потащил его по местам боевой славы. Какой-то бар, не то что внешне понтовый, но там надо знать, по какой лестнице подняться, в какой звоночек позвонить и что сказать; какая-то непростая бургерная…

– Меня от них просто тошнит, – не унимался Алекс под новый набор шотов; он уже сам не понимал, где врет, где троллит, а где что. – Вот меня Тео спрашивает: а че ты не съездишь на каникулы к друзьям в Москву, а че ты не затусишь, не встретишься. – Алекс не считал нужным пояснять, who is Theo , потому что собеседник был для него вообще как мебель. – Ну, во-первых, я не такой, как они. Не знаю, почему так. Ха, это не потому, что ты подумал, потому что среди них пидоров, знаешь, тоже вагон и три тележки… Нам повторить? Да, нам повторить, спасибо.

THEO: эй что у тебя происходит ты в порядке?

THEO: я правда спал да с тобой тут заснешь как же

THEO: эй хорош молчать а то я подумаю что уже пора звонить в посольство

– Ты видишь? Вот, например, я. Очень непафосно одет. Вот смотри. Эти часы. Это просто Apple Watch . Весь мир – smart и функционален, и только наши русские мудаки обвешались ролексами в двадцать лет, как я не знаю что… Я не пафосный, я не гоняю на «порше», я не занимаюсь яхтингом, я вообще всегда был для них фриком в этом смысле… Но зато сейчас я на своем месте. А вот что с ними со всеми будет, когда тут у вас все это гребаное чучхе накроется, а у них такой garbage [8] Мусор (англ.) . в голове, вот уж я не знаю… Так уже никто в мире не живет, понимаешь?! Я знаю молодых ребят, миллионеров, которые self made men , – Алекс таращил глаза, делал какие-то жесты и задевал рюмки.

Юрий таскался за ним, как манекен. Как нанятый. Все время молчал. Может, и правда не было ничего, кроме должностной инструкции физически охранять это физическое тело, поэтому он и реагировал «никак» на фонтан историй о том, как Алекса только после школы оставили в покое в плане охраны, и год в МГИМО стал опытом совершенно новой жизни; иногда казалось, что чему-то Юрий все же удивлялся. Например, самой идее есть бургер не в полиэтиленовых, а в каких-то серьезных, нитяных, кажется, перчатках.