Аким Простой - Депортация на тот свет. Приключения блогера в девяностых

Иллюстратор Дарья Юрьевна Антоненко

© Аким Простой, 2020

© Дарья Юрьевна Антоненко, иллюстрации, 2020

ISBN 978-5-4496-3279-1

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Аким Простой.

В тысяча девятьсот восемьдесят шестом году, в результате государственного переворота, самое мощное и влиятельное в мире государство перестало существовать. Результатом предательства стала кровопролитная гражданская война, отголоски которой слышны по сей день.

Это правдивая история. Отдавая дань ушедшим, из уважения к выжившим, имена изменены. Религиозные, расовые, национальные, культурно-этические нормы соблюдены, разночтения ошибочны. Большинства персонажей сюжета давно нет в живых, а могло получиться иначе…

Меня зовут Филип, а приключения начались с момента появления на свет. Родился в Москве в тысяча девятьсот семьдесят первом году, в историческом центре города, на станции метро Университет. Мама известная актриса театра и кино, золотой души человек, умница и красавица. Отец старший офицер КГБ СССР, сильный, умный, волевой муж отец и семьянин. Добрейшей души красивый могучий человек. Родных братьев и сестёр у меня не было.

Очень ярко помню себя практически с самого рождения. Белый свет наполнял нашу просторную квартиру через распахнутые, окна сталинского дома. Колышущиеся с лёгким шуршанием, забавного рисунка шторы, тонкая, прозрачная тюль, запах цветов, листьев тополя, берёзок и всё в атмосфере тепла и уюта. Высоченные потолки с разноцветной лепниной, волшебную, хрустальную, переливающуюся всеми цветами радуги люстру. Деревянную, густо полированную, душистую мебель, иссини белое постельное бельё. Огромную, белоснежную кафельную ванную. Яркие, узорчатые ковры, с диковинными саблями, повешенными поверх, посуду, скорее звуки хрустальной посуды и серебряных приборов. Тихо доносящийся из далека шум радио и ласковый, добрый шёпот мамы.

Всё это гармонично вписывалось в мою крошечную органику, по-другому малыш Филип и не понимал смысла своего появления на солнечный свет и сменяющее его лунное, серебряное свечение. Улыбающиеся мама и папа только усиливали смысл моего пробуждения из так называемого небытия.

Ведь с самого начала с момента моего рождения, во мне был протест. Как будто второй я оставался там, «в небытие» и яростно сопротивлялся тому, что происходит! Что всё! Вселенная блаженства с узилась. Выбора нет! Теперь время определяет материю. Есть система координат и великое множество игрушек, расставленных в хаосе. Есть тяжесть атмосферного давления и, ещё океан невесть чего. Однозначно протест был с самого начала! И всё, что меня окружало, вселяло какой-то смысл. Отсюда и суровый взгляд, и нахмуренные брови. Однако выбора у меня не было и теперь всё, абсолютно всё, вызывало во мне искренний интерес. Страсть изучения и познаний росла во мне гораздо быстрее меня самого. По словам мамы, я родился не реально больших размеров. Вес, зафиксировали целых в шесть килограммов, шесть сот граммов. Акушерка, с ужасом сообщила об этом и на отрез отказалась вписывать эти данные в метрику:“ Лена! Ты что?! Меня с работы уволят, я не могу портить статистику!» Шептала она и указала четыре килограмма пятьсот граммов. Когда я, будучи уже достаточно взрослым, услышал про это, то с улыбкой подумал о книге Рекордов Гиннеса, возможно, мое рождение могло отразиться записью именно там.

Лена, Елена Юрьевна, это моя мама. В попытках отыскать начальную точку моих воспоминаний, всё чаще склоняюсь к тому, что запомнил первый луч света в родовом отделении. Что-то яркое, белое и запах, медицинский запах. Это и есть моё возвращение оттуда сюда. Позже, часто получал ощущении де жавю, когда слышал этот медицинский, где-то отдалённо с примесью хлора, запах. И да, чувство какой-то глубоко зарытой обиды с первыми вдохами воздуха.

Конечно, всё моё на тот момент многочисленное семейство было счастливо! Рождённого богатыря любили, боготворили и, конечно, баловали. На мой счёт была открыта сберкнижка, на которую вносились крупные суммы, импортная одежда с первых шагов лито и комфортно облегало моё крепкое тельце. Надо сказать, что родной мамин брат, Виктор Юрьевич, числился на высокой должности в Внешпосылторге и вопрос дефицита в нашей семье отпадал. Никто ни в чём не нуждался. Не могу сказать, что отец очень радовался импортному раздолью. Он по долгу службы успел много, где побывать и придерживался Советских взглядов. Как-то за обедом, я услышал от него фразу, запомнившуюся на всегда: «Везде говно! Только у нас раздолье и благодать!» Однако отцовский радикализм не мешал ему коллекционировать холодное оружие (коего у него было огромное множество) и предметы старины. Да и территорию комфорта в виде цветного телевизора фирмы SONY, итальянской дублёнки, французского коньяка, да и много чего другого никто не отменял.

Ребёнок рос очень быстро, ходить начал в год, оттого и ноги слегка по дугам выросли, а детский горшок пошёл в дело и того раньше. Акселерат? Нет, скорее просто генетика, хорошая родословная. Вся родня по отцовской линии старшие офицеры, герои, орденоносцы, мужественно отдавшие свои жизни за Отчизну, за Родину. Честно служившие своему отечеству. По маминой же линии, сплошь купцы и придворные. Белая кость, голубая кровь. Это конечно с юмором, ни в коем случае не кичусь, а лишь излагаю факты. Владимир Семёнович, так звали отца, любил часами проводить свободное от службы время с сыном, сначала отдавая тепло и доброту, а затем и знания.

В таком сказочном, детском раю, не спешно шло время. Филип обзавёлся большим количеством друзей, живущих в одном с ним подъезде. Это были мальчики и девочки, близкие по возрасту и как сейчас говорят социальному статусу. Все из благополучных семей, добрые и воспитанные дети. Мы все были как одна большая семья, двери ни у кого не закрывались и мы, перескакивая с этажа на этаж, посещали друг друга, хвастаясь игрушками, жвачкой, иногда, семейными реликвиями в виде статуэток, монет. Не много позже появились пластмассовые солдатики, индейцы, и, даже детские, игрушечные копии орудийных установок. У меня была железная, зелёного цвета, гаубица. Особенно ценились резиновые, ярко раскрашенные индейцы и ковбойцы, они имели объёмные формы и различимые выражения лиц, в отличие от купленных в Детском мире, плоских и почему-то розовых солдатиков. Для детских баталий было раздолье, к тому же из пушек можно было стрелять и получалось весьма захватывающе.