Татьяна Сизова - Зойкины сказки

Ходит-бродит он от кровати к кровати, кидает в глаза пригорошни песка, и так бесконечно.

Жили-были мужик да баба. Мужик на работу ходил, а баба хлеб пекла. И вот как раз говорит она мужику:

– Надоело мне хлеб печь, не буду. Целыми днями только и пеку. Хватит!

– Вот ничего себе! – удивился мужик. – А кто же его печь будет?

– А это уже не мое дело.

Нечего делать, решил мужик сам хлеб печь. Тесто месит, дрожжи молоком заливает, печку топит. Да еще и на работу бегает. А баба снова недовольна.

– Хлеб у тебя, – говорит, – невкусный. Это потому что ты работаешь много, некогда тебе у печи стоять.

Пришлось мужику работу свою бросить. Зато хлеб у него перестал кривобоким быть да сырым. Но баба и тут успокоиться не может:

– Скучно мне дома сидеть. Купи ты мне платок красный, путешествовать поеду.

Ну, мужик не спорит – купил бабе своей платок. Она и уехала. А он подумал-подумал и стал хлеб свой продавать. Да так хорошо у него дело пошло, что из соседней деревни стали за хлебом приезжать. А потом из стран других даже.

А баба его уехала далеко, аж до самого Парижу. Сидит в ресторане, меню смотрит. И тут ей на золотом подносе кусок хлеба несут и говорят, что вот, так, мол, и так, примите, мадам, самый дорогой деликатес нашего заведения. Баба хлеб тот отщипнула, пожевала и говорит:

– Да у меня мужик точно такой печет.

Ну, ей и отвечают, что повезло вам, мадам баба, с мужиком тогда. Этот хлеб мы из глухой русской деревушки курьером привозим. И название ей той деревни говорят. Баба чуть хлебом тем не подавилась. Не стала кофий пить да улиток есть, поехала к мужику.

Пришла к его хлебозаводу и говорит:

– Ты, мужик, подавай-ка мне половину своего бизнеса.

А он ей отвечает:

– Забирай все сразу!

Обрадовалась баба, засучила рукава. А мужик в Париж уехал. Его там в самый дорогой ресторан пригласили. Зарплату предложили такую, что пять лет можно в деревне хлеб печь – не заработаешь. Ну, он себя Мишленом назвал и давай французам показывать, как лягушек мариновать да круассаны печь. А ресторан тот все стали мишленовским называть. Вот что значит – хлеб вкусный.

А про бабу неизвестно ничего. То ли так на хлебозаводе и работает, то ли нового мужика нашла.

Когда море выбрасывает на берег камни, песок и ветки, когда ветер надувает невидимые паруса кораблей-призраков, что давным-давно опустились на дно, когда в небе сверкают молнии, слезы русалки катятся по ее щекам, превращаясь в жемчужины.

Случилось это так давно, что все уже позабыли об этом. А те, кто помнит, никому не рассказывают, чтобы не потревожить память океана. Одна любопытная русалка решила узнать, что хранится в трюмах больших кораблей, куда они плывут и почему ей запрещено петь, если рядом есть хоть один корабль. Темной ночью, когда море было спокойным, а луну надежно скрывали густые облака, русалка незаметно подплыла к кораблю, стоявшему на якоре. Три раза она проплыла вокруг него, но на палубе никого не было видно. А потом неожиданно появился человек. Он перегнулся за борт и выкинул в море бутылку.

– В тебе вся моя жизнь, – сказал он. – Плыви скорее.

– Глупый, – возмутилась русалка, – его бутылка пойдет ко дну. Или ее проглотит акула. Разве можно всю жизнь помещать внутрь какого-то сосуда?

– Кто здесь? – удивился человек.

Но русалка не захотела отвечать. Отыскала в темных волнах бутылку и уплыла домой.

– Что ты наделала, – сказала ей морская звезда. – Ты вмешалась в судьбу того человека с корабля. И теперь он потеряет веру и силу, а ты будешь несчастной.

– Но почему? – удивилась русалка. – Я всего лишь забрала его бутылку.

– Море само решает где и когда выкинуть на берег то, что доверили ему другие. Сейчас оно на тебя злится.

Следующей ночью русалка снова приплыла к кораблю и сразу увидела того человека. Он казался грустным, и русалочке захотелось немного его развеселить. Она поймала рыбу и подкинула ее вверх. Потом поймала другую и снова подкинула.

– Летающие рыбы, – сказал человек. – Почему я не рыба?

– Рыбы ужасно глупые, – возмутилась русалка. – Как можно хотеть стать рыбой?

– Кто здесь? – удивился человек. – Кажется я слышал этот голос вчера ночью.

Русалка подкинула еще одну рыбу вверх и уплыла. Но не стала дожидаться, когда опять наступит ночь, а вернулась к кораблю днем, чтобы как следует рассмотреть того, кто говорил с ней. На корабле было тихо.

– Эй, есть тут кто-нибудь? – спросила русалка.

И тут раздались крики и смех, а на русалку накинули сеть.

– Попалась! – закричал чей-то голос. – За тебя точно дадут много денег. – Я же говорил, что здесь водятся русалки!

Ее вытащили из воды и положили на палубу корабля. Весь день она пролежала под палящим солнцем, без капли воды. А потом она услышала голос того человека, который бросил бутылку в море.

– Ты похожа на ту, кто осталась на берегу, – сказал он. – Мне не хватило смелости ей признаться, но я отправил ей письмо. Море выкинет его к ее ногам, и тогда она вспомнит обо мне.

– Моя бабушка говорила, что любой, кто заговорит с русалкой, навсегда забудет то, что осталось на берегу, – ответила русалка. – Если ты меня не отпустишь, я умру. Я не умею жить без воды.

Но человек ее не послушал, ушел спать. Утром пришли другие люди, тыкали в русалку пальцем, смеялись над ней. И тогда она собрала последние силы и запела. Это была песня о чужой судьбе, о письме, которое никогда не дойдет, о рыбе, которую никто не может поймать, о морской звезде, которая знает все, но не умеет говорить.

И тут же поднялся сильный ветер, небо покрылось тяжелыми темными тучами, засверкали молнии, и высокие волны обрушились на корабль. Но русалочка ничего не замечала. Она пела, и слезы ее крупными каплями текли по щекам.

Корабль тот больше никто не видел. Но если после шторма найти на берегу моря жемчужины – это означает, что русалка опять плакала.

Раньше ёжики были гладкими, как котята. Их можно было брать в руки и гладить. Поэтому все взрослые тети их любили. В каждом доме в то время обязательно жил ёжик, а то и два. Это было очень модно. А если у кого ёжиков не было, то это был моветон, плохой вкус то есть. И когда тети и дяди по вечерам собиралась на бал, то обязательно брали с собой ёжиков. Потому что какой бал без ежей?

По правилам этикета взрослые тети ёжика держали в правой руке, а взрослые дяди в левой. А свободные руки они давали друг другу, чтобы просто гулять или потанцевать. Там даже танец был под названием «Вальс с ежиками».