Сергей Хоршев-Ольховский - Четыре бездны. Книга 2

Нелепая и страшная трагедия, приключившаяся с подругами, до такой степени потрясла Веру, что она тоже слегла в постель на нервной почве. В эти дни её часто навещал по вечерам Саша и всеми силами старался отвлечь от невесёлых мыслей. Вера поначалу относилась к Саше настороженно, но со временем привыкла и рассказала ему о своих подозрениях, когда бородатый клиент снова принёс на стирку сомнительные вещи.

Вскоре милиция арестовала банду, промышлявшую на окрестных дорогах разбоем и грабежами. В тот же день, под вечер, к Кристине Эрнестовне пришёл младший брат перекупщика старья. Такой же здоровенный, бородатый и хмурый, и грозил расправой за дачу каких-либо показаний против арестованных.

Кристина Эрнестовна жутко перепугалась. Она вечером выждала во дворе Сашу, напрямую причастному к этому делу, и с мольбой кинулась к нему в ноги.

Саша, без памяти влюбившийся в Веру с первого взгляда, давно ждал подходящего для объяснения случая. И этот случай сам свалился к нему в руки. Он тоже упал на колени и умоляюще вскричал: – Кристина Эрнестовна, отдайте Веру за меня замуж! – Что же ты, милок, ко мне с этим вопросом цепляешься?.. – опешила Кристина Эрнестовна. – Ты её спроси.

– А вдруг откажет?

– Всяко может быть. Строптивая она у меня.

– Я ведь хочу как лучше. Чтобы вы были подальше от этих негодяев.

– Пустое. С чего это мы вдруг станем дальше?

– Меня на днях переведут вместо Валерия в Смоленск.

– Ладно, я поговорю с ней, – подумав, пообещала Кристина Эрнестовна. – А ты, от греха, убирайся. Завтра узнаешь свою судьбу.

– Вера, вставай. Да вставай же ты!.. – трясла дочь за руку Кристина Эрнестовна. – Полдень скоро.

– Мама, ну что ты говоришь? Какой полдень? Дай хоть в воскресенье выспаться, – полусонно лепетала Вера и всё норовила укрыть голову одеялом.

– А как же дети? Ты обещала покружить их на каруселях!

– Обещала.

– Тогда вставай. Они завтракать не садятся без тебя.

Последний весомый аргумент Кристины Эрнестовны окончательно разбудил Веру. Она свесила с кровати ноги и протянула к детям руки.

– Мама! Мамочка! А на слониках покатаемся? – первой кинулась к ней белокурая веселушка Галя и обняла за шею.

– Обязательно.

– А на лошадках? – пробасил чернявый степенный толстячок Валерий и залез к маме на колени.

– А как же. И на лошадках.

– Хватит к маме приставать! Дайте ей одеться! – прикрикнула на внучат Кристина Эрнестовна и подхватила их под мышки.

– Бабуля, а папа с нами пойдёт? – загалдели дети, болтая ногами.

– Он на службе. Сколько вам повторять, – мягко, но внушительно объясняла внучатам Кристина Эрнестовна, усаживая их за стол.

– А после службы? Он же рано вернётся?

– Когда вернётся, тогда и вернётся. Не нашего это ума дело. Ешьте и не задавайте лишних вопросов, – опять повысила голос Кристина Эрнестовна и стала накладывать в тарелки манную кашу.

Вера наскоро привела себя в порядок и стала ухаживать за детьми. А Кристина Эрнестовна, пользуясь случаем, выскочила на улицу посудачить с соседками. Но вернулась она тотчас и прямо с порога закричала срывающимся голосом:

– Вера! Война!..

– Мама, – рассердилась Вера, – ты опять сплетен нахваталась.

– Война, доченька! Правда, война! – ошеломлённо твердила Кристина Эрнестовна, делая неуверенные шаги.

– Ты-то откуда знаешь? – подхватила её под руки Вера и усадила на стул.

– Так дом же офицерский. По тревоге всех подняли.

– А почему нам не сообщили? – с подозрением посмотрела Вера на мать и дала ей полную кружку холодной воды.

– Кому? Саше? Так он и так на дежурстве. Первым, наверно, всё узнал.

– Это точно! – согласилась Вера и стала торопливо переодеваться.

– Куда это ты собралась? – насторожилась Кристина Эрнестовна, жадно выпив всю воду.

– На работу.

– Верочка, оставайся лучше дома. Немцы, говорят, Минск уже бомбили. А оттуда до Смоленска рукой подать на самолётах.

– Нет! – категорически возразила Вера. – Мне никак нельзя сидеть сложа руки! Я член партии, заведующая сберкассой и в конце концов – жена офицера!

– Ладно, беги. За детьми я присмотрю, – угрюмо буркнула Кристина Эрнестовна, понимая, что дочь в данной ситуации не переубедить.

Первым делом Вера проверила сберкассу. День был выходной, на работу никто не приходил, и сторож Родион Кузьмич даже не знал, что началась война. Вера велела ему быть повнимательнее и направилась в горком партии.

«Уж там-то точно объяснят, что да как!..» – думала она, задыхаясь от быстрого бега.

В горкоме была страшная суматоха. Невозможно было с ходу прорваться ни в один кабинет, все они были забиты невесть откуда взявшимися людьми. Вера оторопела, не зная куда идти и к кому обратиться. Она стояла в растерянности в фойе и искала взглядом кого-либо из знакомых. На её удачу со второго этажа как раз быстро сбежал, звонко стуча по ступенькам каблуками хромовых сапог, начальник Смоленского областного управления гострудсберкасс и госкредита Фрадков. Фрадков подтвердил, что на рассвете фашистская Германия напала на Советский Союз без объявления войны, и на ходу – он спешил в своё управление – приказал ни под каким предлогом не открывать сберкассу без его команды.

– А мне что делать? – крикнула Вера, едва поспевая за Фрадковым.

– Иди домой и жди моих личных указаний.

– Домой? – совсем растерялась Вера. – Дак как же это? Война ведь?..

– Домой, домой. Да поскорее! – прикрикнул на неё Фрадков и поспешно заскочил в свой служебный автомобиль.

«Как же так?.. На прошлой неделе секретарь обкома партии утверждал на открытом партийном собрании, что наша армия сильна и ни за что на свете не допустит никакого врага на свою территорию! А тут… фашистские самолёты уже кружат над нашими городами и не ровён час появятся над Смоленском! Может, это неправда?.. Может, это случайный приграничный конфликт или вовсе – проверка бдительности?..» – роились у Веры в голове многочисленные трудноразрешимые вопросы. Она даже не заметила в горьких думах, как прибежала домой. Опомнилась только тогда, когда навстречу выскочили дети и наперебой загалдели:

– Мама!.. Мамочка!.. Мы и позавтракали, и пообедали, а тебя всё нет и нет! Когда пойдём на карусели?

Вера взяла детей за руки и молча, под вопросительные взгляды Кристины Эрнестовны, прошла в комнату. Включила местную радиоточку и обессилено опустилась на стул.

Дети, видя суровое, озабоченное лицо мамы, сразу притихли и крепко прижались к ней.

– Неужели правда настоящая война? – побледнела Кристина Эрнестовна.

– Налей во фляжку воды, – попросила Вера вместо ответа.

– Зачем?! – в недоумении воскликнула мать.