В. Ермаков - Домовенок. Рассказы

Фотограф Владимир Ермаков

Благодарности:

Елена Сивкова

© В. Ермаков, 2020

© Владимир Ермаков, фотографии, 2020

ISBN 978-5-4498-3372-3

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Не спалось. Прошедший день просто выжал наизнанку. Автоматические транспортные тележки, которые изготавливало и ремонтировало мое бюро «сыпались» одна за другой. Были ясны причины, почему они ломались. И я уже в постели, в очередной раз доказывал мысленно своему руководству, конструктору, механику о необходимости переработки конструкции проблемных механизмов, о необходимости закупки других комплектующих. Время ушло уже далеко за полночь, но я ворочался и ворочался, приводя все новые и новые доводы, уже по третьему кругу размышлений.

– Ты чего не спишь?

– Да, работа покоя не дает? – ответил я.

Но вдруг понял, что голос-то незнакомый и довольно странный. Я открыл глаза и взглядом уперся в глаза, круглые, большие, немигающие.

– Ты кто? – спросил я, совершенно не ощущая страха.

– Домовой.

– Какой домовой?

– Здешний домовой. Только не говори вслух, Лену разбудишь. И не закрывай глаза, я не такой страшный. Поговори со мной. Я впервые встречаю в моем доме, что меня кто-то воспринимает, слышит и видит.

– Странно, но я совершенно не чувствую страха.

– Конечно. Приходится немного управлять тобой, иначе ты бы уже сидел на потолке в самом дальнем углу. Прошу, не говори вслух, я ведь с тобой не голосом общаюсь, а мысленно.

– Ладно, – голосом отвечаю я и, спохватившись, мысленно добавляю, – чего тебе надо?

– Просто поговори со мной, мне скучно общаться только с кошками. Они не понимают меня и постоянно гоняются за мной. У тебя ведь завтра суббота, на работу не надо и на дачу завтра не поедете.

– Это почему?

– Завтра дождь с утра и на целый день.

– Откуда ты знаешь?

– Никита с пятого этажа только что прогноз смотрел на завтра, я подсмотрел.

– А ко мне почему пришел на первый?

– Смотрю, ворочаешься бедолага, все никак от своих тележек отвязаться не можешь. Судя по твоим доводам, я понял, что ребятки эти твои все понимают, но им лень принимать во внимание твои измышления. Это же все надо перелопачивать, переделывать, но сроки отпущенные уже ушли, а у них другой работы невпроворот. Ты все доказываешь Петровичу, что Леонида Андреича надо удержать любой ценой от увольнения. Я не знаю, что на это говорит сам Петрович, но ты уже зациклился на этом и все доказываешь ему, доказываешь – поэтому не можешь успокоиться и уснуть. Я тебе потом дам рецепт, как можно быстро засыпать, но не сейчас.

– Как ты меня с пятого этажа увидел?

– Я могу видеть сразу все.

– Сразу все? Вот интересно. Для чего тебе это?

– Я как бы душа, хранитель дома. Могу в нужный момент позвать на помощь.

– Как? Если тебя никто не видит и не ощущает?

– Косвенно. У Николая-храпуна на десятом этаже дыхание останавливается во сне, так я кота ему на грудь загоняю, бужу. Кстати, у жены твоей подобная проблема, учти.

– Я знаю.

– Знать мало, это для жизни опасно в зрелом возрасте.

– Так ты теперь вовремя это заметишь.

– Теперь буду следить, тебя разбужу если что.

– Спасибо, а ты что, все мысли мои читаешь?

– Да, в этом нет ничего странного. Природа создала нас такими, это как одна из обычных наших возможностей. Другое дело ты. Как бы это повежливей сказать – некоторый природный брак. Меня увидел только сейчас, среди ночи, среди маяты метания в рассуждениях. Хотя я давно вас знаю и вижу, с момента вашего заселения в наш дом.

Сейчас только полпервого ночи, завтра можешь спокойно спать до десяти. Леночка твоя сама раньше полдесятого не проснется.

– Почему так думаешь?

– Ну, ты даешь? Она же увидит дождь утром и не будет вставать и тебя не будет будить, чтоб не удумал врань под дождем на дачу поехать.

– Это запросто. Она бы с удовольствием и в солнце туда не ездила рано утром. И потом, какая рань? Мы пока утром соберемся, уже половина одиннадцатого бывает, пока приедем, пол двенадцатого. Пока обойдем и посмотрим что за неделю выросло – пора уже чай пить. Мы же не фанатики с лопатами и мотыгами наперевес. Мы вдвоем сами себе хозяева, что хотим, то и делаем.

– Вот это правильно. Ты только не спи сейчас.

– Как же, уснешь сейчас. Может перекусим немного? Я обычно, когда долго не засыпаю, чай с пряниками пью.

– Знаю, знаю. Именно на этом я тебя и заприметил. Ты как то странно смотришь на кухне, когда пьешь чай. Как будто высматриваешь кого.

– Ну, да, домового.

– Вот те раз. Но я не мог прочитать тебя в этот момент. Ты как то ускользающе-неясно думаешь. Мысли конкретно и я смогу тебя услышать.

– Еще что охраняешь?

– Ваш покой от неприкаянных душ, умерших в нашем доме людей.

– И что, много их у нас?

– Три.

– И как они беспокоят живых?

– Над вами, на третьем этаже, душа Натальи Ивановны изводит собаку, та постоянно лает, докучая соседям. Ты ведь слышишь часто собачий лай?

– Да, достала эта собака. Еле живая сама ходит, все никак не издохнет. А причина то в чем?

– Сосед у Натальи Ивановны алкоголик Виктор жил. Постоянно друзья, пьянки, дебоши. Она часто милицию вызывала, ругалась с ним. Один раз Виктор даже ударил ее, она в милицию заявила. А там только пятнадцать суток дали ему и отпустили. Он опять за старое, стращать начал Наталью Ивановну, двери похабными словами исписывал. А в последний раз на лестничной площадке толкнул ее, она упала, ударилась головой о ступеньку и умерла. Его арестовали, но через три месяца отпустили, не смогли поставить ему в вину убийство. С тех пор собака его и лает беспрерывно. Я разговаривал с душой Натальи Ивановны, чтоб она оставила собаку в покое, весь этаж волнуется от собачьего лая. А она мне и говорит: «Они меня не поддерживали, музыку погромче делали, чтоб не слышать пьяных дебошей, я одна с пьяницей воевала. Теперь я им покоя не дам, пока Виктора в могилу не сведу». А Виктор уже перестал пить, печень надсадил.

– Может сказать Виктору, чтобы квартиру сменил? Она ведь не поедет за ним на новое место?

– Нет не поедет. Может быть будет докучать другим хозяевам квартиры, или за тебя возьмется, раз Виктора надоумишь. Да и Виктор уже не в состоянии менять квартиру, немного ему осталось.

– А ты откуда знаешь?

– Вижу. Лечиться не лечится, по ночам не спит.

– А потом душа этой Натальи Ивановны куда денется?

– Скорее всего успокоится и уйдет в свой мир.

– Еще чья душа у нас томится?

– Замдиректора фирмы на пятом этаже. Умер от инфаркта, когда узнал, что на директора уголовное дело завели, боялся, что и его посадят.