Ирина Костевич - Невечнозелёное

И вообще, не мамино это дело. Конечно, она мамулю обожает, но мама такой слоупок иногда. Возраст, всё-таки. Нервы. Милый розовый слоупок, не понимающий очевидного. Например, такую простую вещь, что её, Ирмины чувства – это вообще ничьё, кроме как её собственное, дело. А если ей нравятся взрослые парни, что теперь? Дима вот ничего, только мелковат, жалко. А Чубрик – он славный, няшечка. Правда, лучше его не доводить. Но Ирма всегда умеет вовремя остановиться. Потому что Чубрик иногда бывает ужасно обидчивым. И ужасно милым, когда разозлится и орёт. Он так умеет хлопать ресницами в случае несогласия! А ресницы у него пушистые, светленькие. Длинные девчачьи ресницы. А ещё Ирме нравится, что Антоша всегда её понимает, поддерживает. Если ей весело, то и он веселится. Настроения не портит, не зануда, вообще. Свой парень. Также он очень хорошо может всё рассчитать – Ирма-то опаздывает, то есть задерживается, постоянно. А с Чубриком в этом смысле надёжно. Ну, может быть, потом, потом-потом, она возьмёт и выйдет за Чубрика замуж. Ну, только сильно потом. Потому что мало ли как сложится. Сходит первый раз замуж не за Чубрика, а потом уж, может, и за него. Если он дождётся и не сильно обидится.

Замуж первый раз надо идти в белом платье. Денег будет много-много. А иначе что за свадьба, кому она нужна? Значит, так: поскольку хватит на всё-всё-всё, можно, не экономя, заказать платье от Каролины Эрреры. Ну, например, кружево шантильи по тюлю. Да, а тюль пусть будет телесного цвета. Отмечать можно будет в Светлогорске, на море. А потом сразу – в свадебное путешествие по Швеции. А гостей будет человек двести, не больше. Нет, чего это она? Уже ведь всё решено. Сначала официальная часть пройдёт у них в Концертном зале. Надо к гастролям какой-нибудь знаменитости подгадать. Уговорить, пусть выступит у неё на свадьбе, жалко, что ли? И потом она такая выходит на сцену, в свадебном платье. Играет… ну, потом решит, что играть. Платье со шлейфом, жених такой красивый-красивый, ослеплён ею, ничего не соображает. А она его за руку берёт и ведёт. А во внутреннем дворике уже все гости собрались, администратор из загса ждёт, расписывает их, и можно ещё заказать такие специальные облака. Сейчас есть машины, они облака любой формы выдувают. Ну вот, потом облака летят, никто ничего не понимает, все обалдели, фотают: что за облака в виде имён? Музыка опять, торт свадебный – взбитые сливки с вишней, надо будет кружевные тарелочки всем гостям одноразовые, шампанское дорогое. Все поздравляют, и ведут к карете. А карета – ландо такое, запряжена двумя лошадьми изабелловой масти. И они садятся с женихом, и выезжают. А у них же там кругом брусчатка: копыта лошадей цокают по брусчатке, все останавливаются, смотрят, снимают. И она сидит со своим теперь уже мужем, и вокруг цветы. А в небе облака с их именами плывут. А люди стоят на тротуарах, и снимают, снимают, снимают их. А потом все приглашённые рассаживаются по машинам – хорошо бы, чтобы у всех такие, либо белые, либо мокрый асфальт, одинаковые, и мчатся к морю, в Светлогорск. А там уже в ресторане банкет, столы накрыты скромно, но со вкусом. Там тоже музыка живая, скрипки, ну, это-то несложно, скрипачей найти. Такая классика везде, Шуберт, хрусталь, свечи, белые розы в высоких вазах…

Тут Ирме внезапно стало скучно. Но картина была всё-таки ня. «Ладно, в первый раз замуж схожу торжественно, а на второй свадьбе оторвусь!» Вот с Чубрюхой можно оторваться на свадьбе. А первый раз – нет. Всё должно быть элегантно. Мы с Андрюшей… Ой, не надо про это сейчас!

И влип же Яшка в историю! А вот Яшенька нравится Ирме куда больше Антоши. Он брутальный такой, вырастет – вообще классный мужик будет. Но всё равно так, как друг он ей. Ну, ругаются, конечно, с Яндексом. У них интересно – на расстоянии или в компании там всё более-менее, каждый своим занят. А когда одни – такая хрень начинается, туши свет. Ладно, ерунда. Маленькие они все пока, мальчишки. Глупые-глупые. Эгоисты. Дима ещё этот – старается. Ага, так она и разбежалась в него влюбляться! У Ирмы есть своя тайна, и никто из них никогда о ней не узнает. Да, Андрей совсем взрослый. Работает у них в Концертном зале. И она всё правильно рассчитала – пусть ему скажут, что Ирма уехала в лес с ночевкой: посмотрим, будет ли злиться? Интересно, просто ужас как! Она наслаждалась тем, что становится всё старше и старше. Жизненный опыт появляется. И к Андрею всё так серьёзно, что…

– Что? Ну-у, Чубрюха, мне надоело уже. Пойдём вниз! Да не нужна мне твоя куртка, я всё равно замёрзла, как собака. Хочешь тоже замёрзнуть за компанию? Идём уже отсюда!

А звёзды, конечно, красивые. Но вот если бы здесь сейчас сидел её Андрюша, а не Антошка… они были бы ещё лучше. Вот как бы это сказать? О, точно! Бриллиантовее. А так, с Антошкой – ну, светятся, будто стразики.

3.

Мишаня заключил с Элизабет Альбертовной небольшую сделку. Он никогда не старался специально совершать сделки на выгодных для себя условиях, но почему-то в итоге всё оказывалось именно удобно. А удобно – это значит сытно, уютно и К О М П.

Старушке Элизабет требовались новые глаза. Да, так она и выразилась, энергично размахивая двумя тяжеленными на вид лупами. Очки она не признавала потому, что они – любые – сваливались с её короткого кукольного носа. А также натирали череп за ушами. Контактные же линзы кончились, и следующие курьер обещал привезти только через два дня.

Так и продал Мишаня этой правозащитной ведьме свои молодые глаза. Стал читать ей вслух письма из колоний для несовершеннолетних – долго и нудно, прерываясь лишь на взрывные комментарии Элизабет Альбертовны. Было ему не то чтобы интересно, однако, если задавать побольше вопросов, то старушка разговорится. А в это время можно свернуть Элизабетин почтовый ящик и тихонько слазить на любимый Steam; проверить, чего там свеженького «ВКонтаче» выложили, перекинуться парой мемов с одним кентом под ником Семьслоноводинкотейко из какой-то неведомой Лойны. Вот почему Мишаня то и дело изобретал вопросы.

Да и Яшку потом можно будет грамотно потроллить, как раз его сейчас тема.

– А если собираются на малолетнего заявление подать, что ему делать?

– В первую очередь, рассказать всё до мельчайших деталей взрослым, родителям. Это если они адекватны. – Элизабет Альбертовна что-то вспомнила, и её совиное лицо с набрякшими мешками под ледяными глазами немного сморщилось. Мишаня в это время успел набрать сообщение симпатичной, судя по аватарке, Аномалии, стараясь при этом не клацать клавишами: «Чо как дел, крассаффка?» Ответ не приходил, Мишаня заскучал и даже вслушался в старушкино скрипение:

– … и это самое главное, чем реально можно посодействовать в таком случае.