Александр Аврутин - Шанс длиной в Жизнь. Идя к цели, выбери правильный маршрут

Зазвонил телефон. Тони от неожиданности вздрогнул: не любил телефонные звонки. Они, как правило, приносили проблемы. Достав из кармана куртки телефон, посмотрел на экран: высветился домашний номер.

– Папочка, дорогой, где пропадаешь? – раздался весёлый звонкий голос дочери.

– Задержался на работе, – соврал Тони. – Что-то случилось?

– Нет, всё хорошо! – прокричал телефон. – Просто соскучилась. И, вообще, сколько раз говорить: задержался – звони. Я каждый раз волнуюсь за тебя. Ты такой рассеянный. Ты не голоден? Понимаешь…

– Подожди, милая, – перебил дочь Тони. – Ты так быстро говоришь, что я не успеваю понять все слова. Я очень занят. Конец месяца, полно документов. – Тони решил сменить тему. – Как у тебя дела? Как самочувствие? Кто-нибудь звонил?

В ответ раздался заливистый смех:

– Папочка, мы так похожи! Ты так быстро говоришь – ну точно, как я. Нет, это я точно, как ты. У меня всё хорошо, ничего не болит, даже ходила по квартире целых двадцать четыре минуты. Конечно, могла и больше, но, извини за детали, пришлось зайти в туалет. Ой, совсем забыла! Звонил дядя Гривас.

– И что он хотел?

– Ничего. Поинтересовался как дела и не нужно ли что-нибудь купить.

– Что ты ответила? Как всегда попросила чёрносмородиновое мороженое и новую книгу. Я прав?

– Увы, – девочка смутилась, – прав. А как узнал?

– Очень просто, – впервые за весь разговор рассмеялся Тони. – Видел, как ты выкинула пару дней назад пустую банку из-под мороженого. Твоего самого-самого. А про книгу ещё проще. Ты всегда просишь принести новую книгу.

– Так ты не сердишься?

– Нет, конечно. Как я могу сердиться на самую симпатичную, самую добрую и лучшую дочку на свете.

– На свете? – подозрительно переспросила Никки. – Привираешь, папочка.

– Милая, что за слово? Ты же хорошо воспитанная и начитанная девочка двенадцати лет.

– Извини, папуля. Ты не привираешь, а слегка фантазируешь! Так лучше? – прощебетала Никки, судя по голосу, явно не опечаленная замечанием папы.

– Ладно, хорошо, – согласился Тони. – Пусть не в целом свете, но в Соединённых Штатах – точно. Значит так. Мне тут пару часиков нужно посидеть, – Тони сказал правду, – и я приду. Хорошо?

– Хорошо, – вздохнула Никки. – У меня ведь нет другого выбора. Буду ждать. Крепко целую.

В трубке раздались гудки. «Расстроилась, – подумал Тони. – Даже не дождалась моих привычных: в обе щёчки. Бедный ребёнок».

В то же мгновение снова зазвонил телефон. «Ага, вспомнила и решила перезвонить», – подумал Тони. Но из трубки прогремел густой баритон дяди Гриваса:

– Ты где? – без всякого приветствия спросил он.

– Здравствуй, дядя Гривас. Тружусь. А что?

– Здравствуй, сынок, – буркнул дядя Гривас. – Мне позвонил ребёнок и пожаловался на тебя. Ты уже давно должен прийти с работы, а тебя всё нет. И, вообще, разве…

– Подожди, дядя Гривас, – прервал того Тони. – Она звонила или ты?

– Какая разница кто звонил – я или она? – начал сердиться дядя Гривас. – Ты мне зубы не заговаривай. Дочь сидит целый день одна, ждёт своего любимого и непутёвого папу, а он, видите ли, рассуждает кто первый позвонил. Ну я позвонил! Так что, ругаться будешь?

– Зачем ругаться, спасибо скажу, – засмеялся Тони. – Просто говорил с ней минуту назад. Она всё рассказала – про мороженое, про книгу…

– Вот лапушка, – ласково проговорил дядя Гривас. – Просила ничего не говорить, а сама сказала. Да, люблю нашу Никки. Кстати, вчера купил телескоп небольшой. Пускай на звёзды смотрит.

– Телескоп? – удивился Тони.

– Как думаешь, – дядя Гривас не обратил внимание на вопрос, – сейчас подарить или до дня рождения подождать?

– Дядя Гривас, зачем так баловать? Ну раз купил, то подожди до дня рождения. Отличный подарок будет.

– Вот и договорились. Заскочу завтра и принесу мороженое, книгу и телескоп. А на день рождения ещё что-нибудь придумаю. И не спорь со мной. Пока.

♠ ♣ ♥ ♦

«Странный разговор, – подумал Тони. – Зачем звонить и советоваться, если всё равно сделает по-своему? И он всегда так делает. Да, столько лет знаю, а привыкнуть не могу. Кстати, сколько же лет я его знаю?»

Он наморщил лоб, пытаясь решить такую несложную арифметику: ему сейчас тридцать один, а тогда четырнадцать. Семнадцать лет прошло. Вот и ответ задачки.

Первую встречу с Гривасом Тони запомнил навсегда. Высокий крупнолицый и широкоплечий седой старик – конечно, тогда для него все мужчины старше сорока старики – уверенно вошёл в их маленькую кухню, где они с бабушкой готовили вторую порцию фокаччи 4 4 Фокачча – итальянская пшеничная лепёшка из дрожжевого или пресного сдобного теста. Иногда фокаччи делают с начинкой. :он месил тесто, а бабушка «колдовала» над начинкой. А первая – аппетитная и ароматная – уже дымилась на столе. Бабушка не любила покупные, пекла сама и по старым рецептам. Поэтому её фокаччи получались необыкновенно вкусными. Втянув в себя воздух, в котором плавали немыслимые запахи испечённого хлеба, мужчина деловито поинтересовался:

– Фокачча с сыром, оливками и розмарином?

Бабушка, посмотрев на незнакомого гостя, за спиной которого переминался с ноги на ногу дедушка, ничего не ответила. Гостя это не смутило:

– Да, – согласился он с самим собой. – Это, несомненно, фокачча. Но такого чудесного аромата я никогда не чувствовал. Уверен, – он обратился к Тони, – ты знаешь семейный секрет. Я прав?

Бабушка, не отрываясь от работы, ответила гостю:

– Спасибо за «чудесный аромат», – и назидательно прибавила: – Каждая итальянская семья, если она, конечно, не оторвалась от традиций предков, имеет свой секрет. Я помню, как моя бабушка пекла фокаччи. Она меня и научила. Мне было меньше, чем ему, – бабушка посмотрела на Тони, – а я уже трудилась и в поле, и на кухне. А вы кто?

– Извините, я не представился, – смутился гость. – Димитриос Гривас. А вы – Симона, любимая жена моего друга Лоренцо. А этот юноша – ваш внук Тони. Я прав?

– Прав, прав – в один голос сказали бабушка и Тони. Бабушка предложила: – Посидите полчаса в комнате, я поставлю печь фокаччи, а потом мы дружно пообедаем. Я права?

Последнюю фразу – я права? – бабушка произнесла, имитируя голос Гриваса. Тот добродушно рассмеялся и закивал головой.

За обедом Гривас вёл себя как старый знакомый – шутил, хвалил бабушкину стряпню, делал ей комплименты, рассказывал разные истории о знаменитых артистах, политиках и писателях; и ел с большим аппетитом всё, что стояло на столе.

После обеда, поблагодарив за прекрасно проведённое время и извинившись, что нужно ехать на работу, Гривас ушёл. Но перед тем, как закрыть за собой дверь, он внимательно посмотрел на Тони и молча подмигнул, только из глаз выкатились несколько слезинок.