Михаил Воронков - Синдром Золушки

Алексу стало не по себе, он вспомнил о своем сне, в котором главный рейдер тем же тоном говорил ему то же самое. Он хотел что-то возразить, но словно под гипнозом Владимира Багратионовича остался молча сидеть в своем кресле.

Посетитель направился к двери, но, прежде чем выйти, произнес:

– Хорошо, вы будете богатым. Только не забывайте, что я вам сказал.

Что это было? Явно не попытка скомпрометировать, скорее – завербовать. Но почему-то казалось, что цель была намного более расплывчатой и зловещей, выходившей за пределы бизнеса и вторгавшейся в личную жизнь Алекса. Особенно ему не понравилось, что главный рейдер догадался, что Алекс безнадежно застрял между американцем и русским.

Алекс, как и полагается человеку в смятении, вышел в пустынный коридор – где же все? Ах да, уже полшестого… Он пошел в одну сторону, потом решительно направился в другую. Дойдя до офиса Петрова, он подергал ручку запертой двери и вернулся к себе.

На его столе по-прежнему лежал злополучный пакет с лентой. Помня наказ Петрова не открывать никаких незнакомых пакетов в одиночку, а тем более от «Кобракома», Алекс пошел к Валере и застал его стоящим у стола и собирающим обрывки оберточной бумаги и скомканную белую ленту.

– Тебе что, тоже пришел пакет? – озадаченно спросил Алекс.

– Ага, – ответил Валера, разглядывая что-то на столе и засовывая собранные обрывки в корзину для бумаг. – Они это всем нашим хлопцам прислали.

Валера что-то рассматривал на столе, заваленном финансовыми отчетами с бесконечными таблицами чисел, просторными графиками производства различной продукции «РосФарма» и еще всякими разными бумажками. Алекс подошел ближе и увидел, что это был большой красочный календарь на дорогой глянцевой бумаге. Темой календаря был мир подретушированных добрых животных – месяц румяного снегиря, месяц улыбающегося дельфина, месяц целующихся белых лебедей. На обложке же красовалась лохматая морда серо-коричневого волкодава с обрезанными ушами. Эта тварь, выжидающе замерев, не сводила своих оловянных глаз с Алекса. Большая надпись под фотографией доходчиво сообщала «Лучше с нами!».

– А что, неплохой подарочек от «Кобракома», – Валера взял календарь со стола и стал прикидывать, куда его повесить.

Рассказать Валере про визит главного рейдера или нет? Утаивать от своих правду было как-то неловко. Но и давать возможность подозревать себя в том, чего не было, тоже не хотелось. Алекс не знал, что делать.

– У тебя чаем сегодня угощают?

У Валеры всегда угощали вкусным и дорогим чаем, это знали все свои.

Валера указал на столик в углу:

– Чайник только вскипел. Завари по дружбе на меня тоже.

У Валеры было несколько видов листового чая, которые можно было купить только в особых чайных магазинах. Пока Алекс заваривал взятый наугад чай, Валера задумчиво сказал:

– Понимаешь какая штука. Нас завели на это предприятие, а нам его брать никак нельзя – все поставщики и сбыт работают на рейдеров. Без их «Кобракома» всё сразу обвалится.

Нет, наверное, лучше сейчас Валере о странном визите Владимира Багратионовича не рассказывать.

– Но эти хлопцы еще те плохиши, – продолжил Валера. – Мало того, что эти гады с нашим приходом волокут отсюда все, что могут, – от патентов на лекарства до оснастки таблеточных прессов, они под неликвидный товар набрали кредиты. Заметь, не на рост, не на новое оборудование или инфраструктуру. Кредиты прямехонько идут на зарплаты, поскольку завод весь в долгах как в шелках. А ты догадываешься, как эти кредиты придется возвращать? Это давно известная схема. Здесь нет, как вы там на голливудщине говорите, «хэппи-эндов».

И чтобы рассеять в голове американца всякие иллюзии, Валера подытожил:

– Завод вынужден будет расплачиваться землей, на которой находятся наши же производственные площадки… Вот ради чего, собственно, и идет вся эта мышиная возня. Так что не брать власть – тоже беда.

– То есть ты хочешь сказать, что наша команда, как долгоиграющий проигрыватель – сколько бы мы здесь ни продержались, мы все равно проиграем? – попытался пошутить Алекс.

– Точно. Если встанем хоть на день, то банки, подконтрольные старомосковским, нас обанкротят. А перекредитоваться в других банках с нашими долгами просто невозможно.

Уже во второй раз Алекс слышал про старомосковских чиновников. Невидимые, но всемогущие, они теперь представлялись толстыми, самодовольными упырями из сказок, которые ему в детстве читал отец. Увидев, что Алекс совсем загрустил, Валера спросил:

– Ну что, учат ли этому у вас в Америке?

– Нет, – вздохнул Алекс. – Что можно сделать?

Прежде чем Валера успел ответить, в кабинет вошел Петров. Алекс готов был поклясться, что еще несколько минут назад дверь в приемную Петрова была закрыта.

При виде генерального сработал американский инстинкт, и настроение у Алекса сразу улучшилось – ведь фэйс-тайм с начальником прямо пропорционален карьерному росту. Он мгновенно забыл о незваном посетителе.

Внимательно посмотрев на Алекса, Сергей Вениаминович обратился к Валере:

– Я поговорил с «Кобракомом» насчет еще одной капсульной машины. Они готовы дать свою за тридцать тысяч в день. Потянем?

Валера задумчиво почесал затылок.

– Вот же жулье! Новая капсульная машина, пусть даже китайского производства, стоит от силы два миллиона. Это же почти пятьсот процентов годовых!

Валера повернулся к Алексу и объяснил:

– Мы думали удвоить выпуск аллохола – он у нас топовый препарат.

– Ну так зачем нам «Кобраком?» – удивился Алекс. – Давайте сами скинемся и свою поставим. За тридцать процентов годовых я даже готов заложить свой дом в Нью-Джерси.

Петров задумчиво затянулся сигаретой и пристально посмотрел на Алекса.

Валера улыбнулся и похлопал Алекса по плечу:

– А что? Американец предлагает дельную мысль.

Петров покачал головой:

– Да брось ты, ну как мы ее поставим? У нас тут государственное ОАО, и мы здесь управленцы.

– Но ведь у завода нет денег, банки нам в долг не дают, а капсульная машина нужна для бизнеса?! – удивился Алекс.

– А скажи, пожалуйста, как ты будешь это прокурору объяснять? – Петрова иногда раздражала наивность Алекса. – Ты ему так сразу и скажи, что хочешь получать с госпредприятия выгоду себе в карман.

– Но ведь это и для бизнеса выгодно, – не сдавался Алекс. – А если бизнес нам не важен, зачем мы тогда здесь вообще собрались?

– Пойми, нас сюда поставили отстаивать интересы Российской Федерации, а ее интерес на сегодняшний день заключается только в том, что это предприятие нужно отбить у рейдеров любой ценой.

Петров был прав, нужно вернуть государству украденную компанию. Украденную жадным и всесильным «Кобракомом». Да-да, как в сериале «Неприкосновенные», когда несколько умных и отчаянных парней вывели на чистую воду могучую чикагскую мафию. Алексу стало стыдно за свои меркантильные мысли пятиминутной давности.