Анна Китаева - Мой ВРБ

ВРБ:

«Среди главных режиссёрских качеств бойцовский характер едва ли не на первом месте. Ты режиссёр, ты – лидер! Понимаешь? Ты должен обладать всепоглощающим чувством цели! Цена, которую платят за лидерство – жесточайшая самодисциплина, постоянный риск и вечная внутренняя борьба».

Не я рассказываю, рассказывает муж. Занесло его в 89-ом году в театр на Юго-Западе, и он принялся смотреть спектакли. Там хитов было, как у Битлз в 65-ом. «Трилогию» только что поставили. Авилов в расцвете сил играет Мольера и Гамлета. Гоголь – любимый драматург. После всего этого Кит смотрит «Жаворонка». Посмотрел, пошёл к Романычу и говорит: «Это же капец как здорово!». А тот смотрит недоверчиво, ищет иронию. Он уже спектакль снимать собрался. В театре стали говорить, что зрителю скучно, он и поверил. «За кулисами» и впрямь устали чуток от пафоса Ануйя. Помню, дежурю в гардеробе, Миша Хитров (звукорежиссёр) выскакивает из зала в фойе с шуткой: «Чем быстрее её осудят и сожгут, тем для всех для нас лучше». Очень было смешно, было дождливо в тот день, с крыши капало, хотелось быстрее домой. Наверное, мы были правы, впереди были 90-е, время другой эстетики, другой морали и другого пафоса. Тем не менее даже одно из последних представлений «Жаворонка» произвело на Кита глубочайшее впечатление. Даже став неактуальным, спектакль не растерял своей силы и правды.

Галина Галкина была умопомрачительно хороша в том спектакле. Она вдохновляла, прекрасная Жанна д’Арк наших 80-х. В очереди за входными билетами ходила сплетня, что Олег Павлович Табаков после этой роли пытался переманить её к себе в театр-студию. От себя могу добавить, что если бы не она, я могла бы так никогда и не попасть в театр на Юго-Западе. Мои мама с папой посмотрели «Жаворонка», их впечатления были настолько сильными, что мама чуть не насильно заставила меня туда пойти.

Вячеслав Гришечкин блистал в роли Карла. Это было так пронзительно, так трогательно, это была особая грань его актёрского таланта, позже нигде уже не использованная. А муж мой, вспоминая сегодня спектакль, требует Оскаров за роли второго плана: Сергею Беляковичу и Алексею Ванину.

Из нашего с Галей Галкиной интервью от 2012 года.

– Расскажи, пожалуйста, как ты первый раз попала в помещение театра на Юго-Западе? Первое впечатление от дома по адресу проспект Вернадского, 125?

– Это было так давно, что трудно вспомнить все свои ощущения. Ты меня заставляешь, только поэтому стало вспоминаться. Помещение со стёклами, со странными большими окнами. И дверь, за которой начинался волшебный мир. Стёкла приходилось краской замазывать, чтобы свет не мешал нам создавать иллюзию волшебных миров. А помещение, которое мы первый раз увидели, было, как Сберкасса в соседнем доме. Пусто, только колонны. Вот потом, когда стали варить ряды, начали прорастать миры. А первые впечатления: надо всё это обустраивать, обживать.

– Как твои родители отнеслись к твоему решению стать актрисой?

– Я не решала стать актрисой. Слово «театр» всегда присутствовало в нашем доме, то с большой буквы, то с маленькой. Оно всегда было со мной. Если меня нет дома – значит, я в театре. Если я чего-то не сделала, то потому, что я была в театре. Если я поздно пришла домой – я была в театре. Так что когда театр окончательно стал для меня с большой буквы, моих родителей это нисколько не удивило. Их скорее удивило бы какое-то другое слово, другой выбор.

– С дочерью Ольгой было так же?

– Думаю, что с Ольгой так же. Первые стихи, которые наши дети учили, были монологи из «Гамлета».

– Твой любимый юго-западный спектакль, если считать за все годы?

– Спектакли, которые заставляли меня плакать, заставляли испытывать те чувства, ради которых я так люблю ходить в театр… это «Старый дом». Хоть я в нём и играла, но я его изнутри очень любила. Я обожала приходить и смотреть «Шукшина». И моё театральное потрясение – это «Носороги». Я когда посмотрела спектакль, я чуть с ума не сошла. Меня так всё потрясло. И игра актёров, и режиссёрское решение, и музыка, и так всё это было необычно, эти носороги курящие. Это был такой восторг, это незабываемо.

Лев Аннинский:

«Героика этого театра – героика долга. Верность судьбе. Верность «голосу» внутри себя. Один из вершинных спектаклей героического стиля на «Юго-Западе» – «Жаворонок» Ануя. Тупой рок ведёт палачей Жанны Д’Арк, но рок ведёт и её; ведут голоса, светлый жребий. Лучше не раздумывать. Злу как необходимости противостоит не добро как свобода, а добро как другая необходимость».

Иду к Вячеславу Климову в гости поговорить о ВРБ. Идти мне шага три, Слава живёт в соседней квартире. Однажды много лет назад у нас ремонт делал другой человек с Юго-Запада (его Сергей Романович еще Майонезом прозвал за покрашенные в белый цвет волосы). Так вот, Майонез делал нам ремонт в квартире, запутался с электропроводкой и позвал для консультации своего начальника по театру на Юго-Западе и режиссёра по свету Климова. Слава в тот день познакомился с нашей соседкой, и теперь у них два чудесных сына. Старший хочет стать, как папа, световиком, когда вырастет. Причём Матюхе не нравится словосочетание «режиссёр по свету», он настаивает на «световике». Для него в этом слове гораздо больше волшебства.

Мы разговаривали на кухне, по ходу нашего разговора оба пацана незаметно оказались рядом. Смотрели на папу не дыша, как положено смотреть на волшебника.

До того как переехать в наш дом, Слава жил с другой стороны улицы 26-ти Бакинских Комиссаров, ближе к театру. Через дом от театра, там, где сейчас Ян Примус (или что-то ещё), была ледяная горка. На этой горке Слава, будучи первоклассником, катался с друзьями. Горка была для серьёзных пацанов, выкатывались аж на проспект Вернадского. И вдруг к ним подходит тётя Боча, «собирает всех в охапку и отводит в театр». Они идут и смотрят спектакль «Одуванчик».

Однажды десять лет спустя, окончив училище по специальности «сборщик музыкальных инструментов», Слава решал для себя, чем бы заняться, вспомнил о том самом «Одуванчике» и пошёл проситься в театр на работу. С тех пор там и работает. Больше 30 лет на одном месте. Вот такая анкета для отдела кадров.

Меня всегда волновал вопрос, как можно быть режиссёром по свету в театре, где есть только один режиссёр по всем вопросам. Спрашиваю Славу о том, как он взаимодействовал с Беляковичем во время репетиций. Слава улыбается в усы. Захожу издалека, спрашиваю, как появился кардинально новый свет в последней премьере Олега Леушина «Кабала святош».

– Олег сказал, что ему нужен занавес, я придумал, как сделать занавес из света.