Г. Флейшер - Очерки о пережитом

– Я хочу, чтобы мы жили вместе постоянно. Я не хочу украдкой проникать в твой дом, я хочу бывать с тобой везде вместе, и меня не волнует, что о нас скажут.

– Милый Игорек, сейчас так не модно, нам никто не мешает жить вместе, но поскромнее, не бравируя общественным мнением. Я слишком известная личность, чтобы обо мне писали лишнее в прессе. Я и мое искусство принадлежит народу.

– Ты принадлежишь мне! Разве ты не понимаешь, на что я пошел, чтобы мы были вместе, а ты меня отталкиваешь…

Она все поняла… Она поняла, что ради нее он убил свою жену и, вольно или невольно, стала участницей убийства.

– Игорь, иди в милицию, говори, что совершил в состоянии волнения. Я и мои друзья тебе помогут. Если ты так не сделаешь, недалеко и смертную казнь получить.

– Как это самому идти сдаваться.

– Да, самому, год-два в разлуке и снова жизнь будет прекрасной. Я тебя не брошу, ты не думай!

Когда следователь все больше и больше убеждался в том, что убийство совершил Игорь, он сам пришел к нему и написал явку с повинной. Следствие продолжалось недолго, а суд и того короче. Учитывая ряд обстоятельств, суд приговорил Игоря к 10 годам лишения свободы, отправив его отбывать в одну из Уральских колоний, где и пересеклись наши пути.

Конечно, для «чистенького, ухоженного» москвича Игоря северная колония впечатления не произвела, но постепенно он стал ощущать, что его не забыли. Сначала по распоряжению администрации его забрали из лесной бригады и перевели на работу в жилзону, а затем, нарушив все мыслимые и немыслимые статьи, расконвоировали и перевели на правах домашнего рабочего (обслуги) в особняк начальника колонии.

От балерины из Москвы он почти каждую неделю получал письма, каждое из которых можно было назвать произведением искусства. Сколько они несли тепла, доброты, искренних чувств. Игорь снова стал расцветать, он понимал, что недолго будет продолжаться его черная Уральская полоса в его жизни. Дело его пересмотрели в Верховном суде, скостили почти половину, да и настоящее времяпрепровождение больше подходило на длительную командировку в Уральскую глубинку. Начальник колонии, видимо по чьему-то приказу сверху, разрешил краткосрочную поездку в Москву, где Игорь увидел повзрослевшего сына и свою «как он звал» баронессу. Спустя почти месяц вместо 10 дней счастья и снова на Урал.

Конечно, ждать освобождения не хотелось, а бежать было просто пределом глупости. И в голове Игоря родился новый план. В семье начальника колонии была старшая дочь почти 25 лет, очень красивая, неглупая, самостоятельная, только что закончившая пединститут, работавшая в Перми и на выходные приезжавшая к родителям. Она не могла не заметить Игоря, а его внешние данные и манеры не могли не приворожить девушку. Она полюбила Игоря своей первой любовью, отдав ему все свои искренние чувства, позабыв о его прошлом, думая лишь о счастливом будущем. Отношения молодых становились все более серьезными, и родители понимали, что влиять на все это уже поздно. Папа-начальник все сделал, чтобы досрочно освободить Игоря, предоставив тому возможность переехать в областной центр – Пермь, где сыграли пышную свадьбу, молодоженам сняли квартиру, и они счастливо зажили. Родители ждали прибавления в семействе. Игорь устроился на работу, но правда иногда уезжал в Москву повидаться с родней и сыном. Эти поездки были короткими, Игорь всегда возвращался в хорошем расположении духа с дорогими подарками для жены и ее родителей. Ничто не предвещало беды, как вдруг однажды Игорь, вернувшись из поездки в Москву, не нашел дома свою жену; не знали где она и в школе, не знали и родители. Начались поиски пропавшей девушки, но они ничего не давали. На Игоря нельзя было смотреть без слез, он был убит горем утраты, ездил к родителям жены, всячески их успокаивал, да и они его жалели.

В это время наша рабоче-крестьянская милиция делала свое дело. Она добросовестно искала труп, ибо все прекрасно понимали, что вряд ли удастся найти девушку живой. И опять Игорю «повезло», розыскник попался дотошный, он не просто выполнял обязательные мероприятия по розыску пропавшей, но и постарался всесторонне изучить личность как исчезнувшей, так и ее мужа. Он скрупулезно ознакомился с предыдущим уголовным делом Игоря, где он обвинялся в убийстве своей жены. Его внимание привлекли ходатайства известных в стране лиц, просивших не применять к Игорю длительного срока заключения. Он понял, что за всем этим стоит известная на весь мир прима нашего балета. Он читал ее полные любви письма и в личном деле осужденного Игоря и прекрасно понимал, что если кто и убил жену Игоря, то он сам и, наверное, сделал это, также как осуществил убийство своей первой жены. Сопоставляя факты, инспектор уголовного розыска понял, что сделал Игорь вероятнее всего по дороге в аэропорт, куда он ехал на машине, в последствии оставив ее на стоянке авиаотряда. Складывалась версия, по которой жена поехала провожать Игоря в аэропорт, а по дороге он и убил ее, а труп закопал рядом с дорогой, используя то обстоятельство, что удобных для этой цели мест по дороге в аэропорт Савино было много. Доложив свою версию руководству УВД, инспектор предложил, используя силы двух училищ МВД и ВВС, осмотреть 30 км путь в аэропорт, особое внимание уделив так называемым удобным местам. Капитан даже не радовался, когда на третий день одна из поисковых групп нашла признаки раскопок в пригородной обочине 21 км дороги Пермь-Савино. Была вызвана следственная группа и после непродолжительных раскопок на глубине около 50—70 см обнаружили труп жены Игоря. Проведенным вскрытием было установлена причина смерти (и тут Игорь был постоянен и вторую жену он убил несколькими ударами молотка по голове), дата смерти, совпавшая с датой отлета Игоря в Москву и др. важные детали. В суде Игорь свою вину не признал, хотя и был приговорен к 12 годам лишения свободы. Следователь, который вел дело, прекрасно понимал, что и срок и сколько он просидит зависит не от сути дела, а от того влияния, которое оказывает знакомая Игоря из Москвы, несмотря на свои 70 лет она продолжала его любить и беречь!

«Красная стрела» стремительно уносилась в ночь, увозя с собой пассажиров, решивших к новогоднему празднику успеть в Санкт-Петербург к своим близким и знакомым. Как метеорит в космическом пространстве, самый быстрый российский пассажирский лайнер разрезал вечернюю тишину.

Люди, уже рассевшись по местам, углубившись в свои дела и мысли, слились в одно целое с красотой салона поезда. Те, кто ехал не в первый раз, в окна особенно не смотрели, ибо быстрое мелькание проносившихся мимо строений, придорожного леса, фрагментов пейзажа только раздражали утомившееся за день зрение.