Михаил Евстафьев - Как поживаете, мистер Влипл? Сочинения в 2-х томах

– Купили еще питья…

– Минуточку! Питье вещь аналоговая, должно делиться на сколько хошь?

– Неделимость возникала в процессе деления.

(читают проект):– «Покрытие жидким стулом…?» А, жидким стеклом…

«Сделать кондиционеру лопасть»

Вякл: – Лопнул пополам!

Шмякл: – Лопнул на куски.

Геракл: – Лопнул вдребезги…

выходят Братья Черномазовы: Вякл, Шмякл и Геракл

Баннер: «Тем временем „Роботы входят в жизнь“»

– Работа есть, работать – жесть

– Всякий труд по умолчанию является непосильным

– А у меня вообще листок нетрудовой способности

Он: – «ОНИ пытались, но у них не вышло»

Они: – Ваше указание выполнено, перевыполнено, и даже чуть-чуть недовыполнено!

Он: – Они все хотели быть моряком

Они: – Зато теперь Я машинист-имажинист.

Он: – Водите воображаемые поезда?

– Нет, я оператор чушь-машины. Поставангардная отрасль машинописи. А до того – в духовом оркестре трубочистом – музыка «туш!», по чирику с душ.

Экскурсовод, Васильевский спуск с английским уклоном. Вулкан Безумий, гигантский земной прыщ.

Если подыметесь вверх, то увидите вид.

Красота прекрасна, куда ни плюнь. Никуда не плюнь!

Она:– Что же вы целый день делали, и ничего не сделали?

Рубилкер: – Отнюдь, хозяйка, день делали- день сделали.

Колкер: – Клевретто нибельмесисто

Пилкер: – И напрямую напряжение не напрягалось

Она: – И зачем нам их столько надо, если нам их столько не надо?

выходят трое, выдворяне: Колкер, Пилкер и Рубилкер

со скоростью курьерской черепахи входит еще один Заслуженный Работник Труда

– Вон! Вы какой…

Оглоухов, (заходя): – Здорово, глюки!

– Принял постриг ногтей.

– Я 35 лет был фрезеровщиком, а теперь перестал.

Он: – А, так ты теперь – перестал?

Она: – Да, не знала, что ты теперь – перестал…

(Все вокруг): – Смотрите, смотрите, он ПЕРЕСТАЛ!

Оглоухов (выходя): – Кому Перестал, а кому и Переставил.

– Поплавский, капитан последнего ранга. С флагом капитуляции Берлина.

– Изволите пожелать что-нибудь захотеть?

(поет нараспев):

Прихожу работать в среду, а в проект никак не въеду,

А когда настал четверг, интерес к труду померк.

Он: – Песнь заводит? Значит опять идёт налево. Вот же котяра!

Она: – Они сделали даже больше, чем не надо было!

Он (осматриваясь): – Да, наворотили… Ну, двое-трое из них были совсем никто, зато остальные – неизвестно кто или кто попало…

Входит Ломидзе.

– Бери топор, Ломидзе.

Пролог:

[аллегретто перегретто]

Он: – Что-то мне нехорошо поплохело.

Она: – Да, не все яды одинаково полезны.

(на двери надпись: Доктор Ж. У. Ть)

Доктор Жуть: – Страдаете чем-то?

Он:– Страда в самом разгаре.

Доктор Жуть: – А какой у Вас стул?

Он:– Табуретка.

Доктор Жуть: – Да, от этого можно пострадать. По закону подлости, минус на минус дает два минуса.

(листает болезнетворную историю)

Ржака-недержака.

Бяка-раскоряка.

Затруднённые проблемы

Трепедень

Хорошо воняет, но плохо пахнет.

Он:– У меня болит болезнь внутри нутра, где-то в органах организма.

Доктор Жуть: – Даю справку, что больной, идите в кассу.

Он: – Я в прошлый раз с этой справкой чуть не умер до смерти, меня лечить лекарством надо!

Доктор Жуть: – Пока Вы не умерли, идите в кассу! Придете с лекарством – будем лечить лекарством, а пока вы с болезнью – будете болеть с больничным.

Он: – А процедуры после рецептуры?

Доктор Жуть: – Колоноскопируем за колонной всех скопом, дактилоскопируем на дактилоскопе всех дятлов. Скопом. Как скопление птеродактилей. Короче, все по очереди в кассу!

Доктор Жуть: – Вернётесь- поговорим. О том, о сём, о томографии…

Он (в тон):– о сёмографии…

Доктор Жуть: – – У Вас и с этим проблемы? Ну, Вас там просто заждались!

(минуту молчания смотрят друг на друга)

Доктор Жуть:– Вы еще здесь? Да Вы атрофан!

(прописывает): – Кулачный (оздоровительный) массаж.

Он:– Спасибо, мне уже увесисто полегчало!

Доктор Жуть:– Ну тогда немедленно в кассу!

Проходит группа, впереди Целитель: – от нас скрывают правду: насморк неизлечим!

Пролог:

[сфарцандо состянуто]

входит Некто с проспекта, непрост как неправда, дешевый пиджак в дорогую клетку застегнут не на те пуковицы и заправлен в брюки, кроссовки на манном кашле, балбеска набекрень. За неимением смартфона читал в метро социальную карту, чтобы не уступать место инвалидам, пассажирам с детьми и беременным женщинам обоего пола.

Некто: – Привычно захожу в незнакомое место… Они здороваются? Милые люди!

Она: – Значит, нужно снять кепку и что сказать?

Некто: – Смотрите все, я лысый!

Некто: – А спросите себя: «Зачем сияет здесь этот блистательный овал?»

Некто: – Могу предложить по сходной цене причисление к лику святых со списком богоугодных дел. Гарантия? Если запишетесь на наши процедуры по нетленности мощей, абонемент с пожизненной скидкой, то – 100%. Фото на памятник можете заказывать с нимбом.

Если же Вы такой неверующий, могу предложить развеяние праха по Млечному Пути. На Вояджоре-7 осталось еще три свободных урны.

Он: – Так мы и так в Млечном Пути, развеиваемся задаром. И сколько ни развеивайся, никуда больше не развеешься…

вбегает старец с суковатой палкой и вывернутыми карманами, и гонится за Нектом с криком: «Мошенник, мошенник!»

Некто (убегает): – Аллюзий Августеевич, заседание Св. Синода по Вашему вопросу просто перенесено! Погодите, так и Вы же еще не!…

входит с преферансной фамилией Канделябров. Как всегда, сморкается в занавес.

С-преферансной-фамилией-Канделябров: – Большое Вам человеческое «Здрасьте».

(Они смотрят на него)

С-преферансной-фамилией-Канделябров: – Не смотрите на меня так, потому что это не я.