Игорь Галеев - История Сочинителя. Творческое начало

Тогдашние люди отличались от теперешних и по своему физиологическому устройству. Не во многом, но этого незначительного отличия хватало для того, допустим, чтобы быстро забывать вчерашние ощущения и жить, что называется, только «сегодняшним днём». Почему многие племена и занимались бесконечными набегами.

(Подобных реликтовых индивидов и сейчас достаточно во всех человеческих типах. Перефразируя Пушкина, можно сделать такое, вечно злободневное, резюме: все мы грешим, но великие личности грешат не как все, по великому.)

Люди жили по муравьиному принципу, и воюющие племена и их вожди действовали чисто механически, марионеточно, заполняя сражениями «неисписанное» пространство. И чего бы, казалось, не сидеть на местах, не развивать государственность и культуру. Но нет, собирались в поход и покрывали гигантские расстояния, и гибли армиями, завоёвывая и вновь теряя завоёванное.

Историк отыщет множество объективных причин, из-за которых начинались войны. Но все эти причины – только внешняя сторона проблемы. Косяки рыб пересекают океаны, саранча сбивается в орды, и всё это движется по писанным законам «древнего» Творчества.

И народы жили по писанному. Кем и когда? Давным-давно пра-мною, многоликим и не познанным, подогреваемым огнём творчества, фантазирующим от жара этого огня всё новые и новые мифологические битвы, программирующим и гипнотизирующим судьбы, захватывающие воображение своей мнимой грандиозностью. Катастрофы и ужасы легче фантазировать, чем создавать поистине величественное и желанное (Это к вопросу о самокритике).

Человек был и остаётся животным. Неживотным может быть только «дух святой», не получающий никакой энергии.

Говорилось, что отличает человека от животного – изобретение орудий производства. Но это всё равно, если с важностью заявить, что у акулы есть зубы, а у птиц – крылья и крепкий клюв. Орудия производства – те же зубы и тот же клюв – для добывания пищи, для потребления.

Отличает же человека от животного – способность мозга фантазировать, создавать образы, извлекать звуки, выдумывать формы, то есть наибольшая, чем у животных, свобода развивать в себе Творческое Начало, некоторое проявление которого, кстати, названо «душой». Она есть у каждого изначально, но, как говорилось выше, её то придушат, то задавят и не дают развиться («душе» – Творческому Началу).

И понятно, что наибольшие возможности её становления имеют Авторы, а таковые уже не-человеки.

Такая вот цепочка:

Вот немного и определились с понятиями и с основными «представителями» творческой иерархии. Здесь схематично отражён процесс становления Сочинителя и обратное воздействие авторского творчества на природные и общественные процессы.

В любых, в том числе и древнейших, общественных системах имеет место лишь этот процесс развития Сочинителя. Само же человечество не развивается, а лишь принимает различные формы земного существования, материализующиеся как побочные результаты авторского развития.

Неуёмная творческая энергия существовала в человеке всегда, но она существует и во всей природе. Этой энергией строятся коралловые рифы, термитники, гнёзда, рождаются миллионы «излишних» рыб, зверей, извергаются вулканы, сыплются с деревьев никогда не прорастающие плоды.

Каждая древняя цивилизация – это почва для прорастания Сочинителя. Не всегда процесс завершается его появлением, но авторство не стоит на месте, и вот уже «отколосившийся» социальный проект заменяется новым, и вновь возникает почва для развития Сочинителя.

Когда-то человечество могло пойти совершенно иным путём, я его называю – Путь без Колеса. Физиономия Земли была бы совершенно иной, и гораздо быстрее человек достиг бы осознания Творческого Начала.

Но победило Колесо. Победили леность и излишество. Победил земной индустриальный Автор. И художественному творчеству пришлось с трудом пробиваться и доказывать свою значимость тысячи лет.

Творческое Начало в человеке развивалось посредством образно-понятийного Слова. Музыка и живопись – вспомогательное творчество, производные ипостаси от Слова. Художественное Слово – это естественное и полное развитие Творческого Начала, ибо оно вбирает в себя и звук, и форму, и образ, и краски, и понятие, и желания, и устремления.

Художнику нужны краски, холст, кисть. Музыканту – инструменты, исполнители. Владеющим Словом ничего не нужно. У них есть естественный орган – язык. Живопись как бы показывает «внешнее» развитие языка, а музыка – внутреннее.

Словом владеет Сочинитель, и потому музыка и живопись есть производные от процесса развития Творческого Начала и поиска желаний Сочинителя.

Музыка и живопись – это тоже язык, но чисто образный, беспонятийный (подобный знаковый системе глухонемых), передающий эмоции и чувства с помощью образов и звуков.

Музыка и живопись – вспомогательные функции творческого процесса, составные части художественного языка. Они отражают развитие Творческого Начала точно так же, как философия пыталась его осознать и отразить понятийностью, а наука – системами природных законов. Художественный Метод, о котором речь впереди, и есть моё открытие (вернее – знание), соединяющее вновь расчленённую художественность и понятийность воедино.

Осознанное Творческое Начало – есть единое полноценное знание естества жизни. Использование этого знания может влиять на саму жизнь, на её принципы, законы и основы.

Можно уловить ритмы Творческого Начала (музыка), отразить созданные им формы (живопись), познать некоторые законы его развития (философия и наука), но войти в творческий процесс всем своим существом, становясь личностным «Я» Творческого Начала, можно только владея художественным языком и Художественным Методом. Тогда знание о Творческом Начале и его процессе приходят как бы сами собой, являются тобой и в тебе содержатся.

В человечестве существовали как бы первые пра-сочинители, которые могли, используя пра-художественный метод, проникать в «сердцевину» Творческого Начала – это шаманы, жрецы, колдуны. Они привносили в Творческое Начало свои желания, но так как эти желания были заземлённые, утилитарные и попросту бытовые, то это вхождение (без внутреннего развития, без определения своих глубинных хотений и без творческой авторской жертвенности), оборачивалось земными бытовыми воплощениями желаний.

Многие наркотики также способствуют подключению к Творческому Началу, к его информационным возможностям. Но без авторского творческого развития человек ничего, кроме хаоса и демонстрации возможностей Творческого Начала, не может получить – в наркотическом состоянии он как бы спит и видит те же сны, только наиболее яркие и красочные. Он видит свои нереализованные возможности, неосвоенные пространства, он видит тот не пройденный творческий путь, для которого родился.