Александр Гордеев - Жизнь волшебника

55

Попробуй вообразить, что Лев Толстой или, например, Леонардо да Винчи шепчет какой-то

женщине «я тебя люблю». Ведь это ж какая женщина должна быть!? Бывают ли такие в принципе?

Конечно, Серёгу-то великим пока не назовёшь, но то, что он и Элина друг другу не подходят, видно

невооруженным взглядом. И потому в их союзе есть что-то странное, загадочное.

– Сергей! – выглянув из кухни, удивленно восклицает Элина. – Так вы что же, сюда даже не

заходили? Даже чай не пили?

– Нет, – растерянно отвечает Серёга, в разговорах забывший обо всём.

Элина быстро собирает на стол. На кухне, уже в полных её владениях, чисто и уютно. На столе

фиолетовые чашки и блюдечки с какими-то затейливыми вензелями. Порезано немного колбаски,

немного твёрдого сыра. Все это дефицит, так что данные студенты отчего-то неплохо обеспечены.

Находится и бутылка ликёрчика.

С этого дня Роман становится самым почётным гостем семейного гнезда Макаровых, свитого в

его восприятии из бронзовой ручки, на дверях обитой пухлой дерматином, комнаты, запруженной

книгами, уютной кухоньки со столиком и фиолетовыми чашками на нём, но главное из неизменного

душевного уюта и гостеприимства. Он забегает сюда при каждом удобном случае, всякий раз

удивляясь обходительности и предусмотрительности хозяйки. Элина сразу запомнила, что лучший

друг её мужа любит густой чай с молоком, и никогда не забывает им угостить. Во всём городе для

Романа нет другого такого же места, где его встречали бы так приветливо, куда можно приходить,

как на какой-то нравственный полюс. Особенно ощутимой эта очистительная полюсность бывает

тогда, когда он заходит к ним после какого-то очередного приключения, с новым «фантиком»,

пристёгнутым к душе. Хорошо, что эту «ордененоносную» душу нельзя увидеть, а то Макаровы и

на порог своего гнезда, наверное бы, не пустили…

ГЛАВА СЕДЬМАЯ

Искренний день

В день рождения, в середине января, от родителей приходит перевод в пятьдесят рублей.

Вернувшись в общежитие с почты, Роман падает на кровать и, расслабившись, погружается в

зыбкую поверхностную дрёму. Открыв глаза минут через десять уже отдохнувшим и посвежевшим,

он, не поднимаясь, достаёт из кармана рубашки обе синих четвертных и квитанцию, заполненную

круглым почерком матери. Кто, интересно, придумал такое, что имениннику в день рождения дарят

подарки родители? Почему не наоборот? Что сделал именинник для того, чтобы родиться?

Напротив, это отца и мать надо постоянно благодарить за жизнь на этом белом свете. А в день

рождения – тем более. «Интересно, что внешне я почему-то не похож ни на маму, ни на отца, –

мелькает на мгновение в голове Романа неожиданная мысль и тут же гаснет, не успев

осмыслиться. – Как-то они, дорогие мои, поживают там без меня? Надо бы как-нибудь съездить к

ним или уж хотя бы письмо написать». Во время службы переписка с родными была нужна, как

воздух, а теперь, вроде, как не совсем обязательно. Почему так? Из армии его ждали, питали

надежду, а теперь уже не надеются, махнули рукой – отломанный ломоть. Как-то всё-таки неловко

перед ними…

День рождения… «Бог мой! – расстроенно думает Роман. – Мне уже двадцать один, а я ещё

никто и ничто…» Что это за событие такое – день рождения? Зачем праздновать факт, который

был , но уже никогда не повторится? Не умнее ли отмечать то, что ещё предстоит? Ну, день

неминуемой смерти, например? Жизнь всякого человека имеет начало и конец. Начало он

отмечает ежегодно, а о конце старается не помнить. Да и как этот конец отмечать, если не ясно,

когда он настанет? Точный год своей кончины не установишь – тут полная неопределённость. А вот

то, что датой станет один из 365-366 дней года, – это уж наверняка. Месяцем твоей смерти станет

один месяц из двенадцати, а числом – одно из тридцати одного. Вот и определи подходящие

координаты… Или последи за днями в течение года и выбери самый плохой. Зачем это нужно? Так

для того, чтобы облегчить день рождения. Ведь жизненные итоги, даже если они хороши, всегда

неприятны уже тем, что они итоги . Поэтому не лучше ли подбивать их в день смерти? То есть,

надо отделить одно от другого: день рождения праздновать как день планов и перспектив, а день

смерти – как день итогов. И тогда день рождения, освобождённый от лишней заботы, потеряет

печаль. А впрочем, как тут ни умничай, сколько ни рассуждай, что правильней, что не правильней,

а только дату смерти всё равно никто намечать себе не захочет. Праздником это быть не может.

Так что, вся нагрузка итогов как лежала, так и будет лежать на дне рождения, которому радуются

лишь в детстве – на подъёме, а на спуске, как всем известно, от него уже грустят…

По хорошему-то, день рождения надо бы вообще проживать вместе с близкими людьми. Пусть

они пособят пройти через него. Пусть поддержат в этот день, когда время обнажено и

воспринимается болезненно, остро, как в тот самый момент, когда из ствола жизни проклюнулся

новый росток. Именно в этот день человек был опущен откуда-то с вышних далей и лёгким

56

шлепком направлен по жизненным годовым виткам с неизвестным их количеством. Только связь

его с мистическими высями не прерывается, потому что на каждом витке он возвращается к этому

обнажённому, не изолированному от обыденности месту. Так что день рождения – это самый

мистический, самый искренний день любого человека…

Повернув голову, Роман смотрит в окно, а там уже смеркается. День практически позади, а ведь

именно сегодня, в этот промежуток обнажённого времени, как раз и могло бы прийти что-то

необычное. Именно сегодня любое событие способно напрямую прикипать к Судьбе. Так что, в

любой рядовой день можно было бы полежать ещё немного, поразмышлять, а потом взяться за

книжку и читать её, так же размышляя, но только не сегодня. Каким был этот день двадцать один

год назад? Как выглядели тогда родители? Конечно же, они были молодыми и счастливыми…

Расспросить бы их как-нибудь о разных мелочах главного этого дня …

Но как быть сегодня? На заводе он про день рождения умолчал, чтобы избежать предложения

поставить бутылку. Бутылки, положим, не жалко, да только что интересного в перспективе

банальной мужской выпивки? Сегодня хочется тепла. Навестить кого-нибудь из своих женщин, что

ли? Но все они – для будней. Для душевного события женщины нет.

Конечно, теплей, чем в гнезде Макаровых, его не встретят нигде. Они с Серёгой помнят дни

рождения друг друга и, скорее всего, Серёга поджидает его вечерком. Однако у друга всё своё. Как