Хелен Джонс - Все любят лис. Каждый любит лис по-своему

Мгновение. Взгляды Хаги и Йако соприкоснулись, и без слов лисица поняла, что нужно спасать Бунко и бежать. Второй лис, совсем недавно дравшийся с Саа, тут же переключился на Йако. И теперь уже вдвоем они старались выпустить горячую кровь лиса наружу.

Выстрел. Еще один. Испуганные птицы разом взлетели с веток. Все лисы на секунду остановились от кровожадной борьбы. Но тут же продолжили, когда выстрелы стихли.

– Сюда идут охотники, – прокричала Бунко. Снова выстрел. Еще три лиса из племени Рейко накинулись на Саа.

– Бежим! – прокричала лисица, отбиваясь и, на бегу хватая Бунко за шкирку, кинулась бежать. В племени Кико почти никого не осталось. Хаги видела, как один за другим замертво падают ее близкие, а чужаки продолжали нападать.

Погоня. За Хаги и Саа бежало уже четверо взрослых лиса. Снег проваливался под натиском лап, бежать было тяжело. Саа ловко перепрыгивала через ямы и кочки, стремясь вперед. Боль от укуса собаки не давала Хаги бежать также быстро, как ее сестра.

Снова выстрел. Лисы из Рейко остановились, прислушиваясь. Хаги помедлила. Бежать было невозможно. Хвост Саа мелькнул где-то между кустов и скрылся совсем, вместе с Бунко. Шаги. Хруст снега.

– Стреляй! – послышались человеческие голоса. Хаги рванула вперед. Ей было совершенно все равно, куда бежать, лишь бы найти укрытие. Человек догонял.

Хаги споткнулась о сухую ветку и упала прямо в лужу, разломав лед. Холод окутал ее горячее тельце. Мокрые волоски придали дополнительный груз.

Выстрел. Острая боль в лапе. Перед глазами поплыли темные круги. Последнее, что видела Хаги – знакомый сарай. Знакомая девочка. И нежное прикосновение.

***

Лисица очнулась, когда заходило солнце.

«Только не это!», – пронеслось в голове. Хаги нырнула под кровать. Ее тело постепенно начало приобретать человеческий вид: выходить было нельзя. Шаги. Хаги увидела мужские ноги в ярких синих носках.

«Хоть бы не нашли», – взмолилась девушка. Алан постоял в комнате несколько секунд, не двигаясь, и заглянул под кровать.

– Этого не может быть! – не уставал повторять Алан, глядя на девушку. Хаги сидела на стуле, укрывшись в теплый шерстяной плед, и едва касалась губами горячего кофе.

– Алан, разве ты не видишь? – Роззи, улыбаясь, пододвинулась поближе к девушке.

– Вы можете снять это. В доме тепло, – Алан указал на лисью шкуру. Хаги послушно сняла ее, выпустив рыжие волнистые волосы наружу. Перебинтованная нога жутко болела. Роззи не отрывала взгляда от новой знакомой, улыбалась, вскрикивала и двигалась ближе и ближе.

– Я так и знала, что ты необычная, – девочка взглянула единственно видящим глазом в лицо девушки. Хагги улыбнулась.

– Откуда у тебя это?

– Лиса напала на наших кур в сарае, и вот, – девочка пожала плечами и коснулась перебинтованного глаза, – но мне не больно.

– Я прошу прощения за все это, – начала извиняться Хаги, но Алан ее остановил.

– Не стоит. Это все инстинкты. Как только заживет ваша нога, вы отправитесь к своим родным и пообещаете больше не возвращаться сюда. Взамен я вас подлечу. Идет?

Алан был груб и холоден. Девушка сидела, поджав ноги под себя, держа в руках кружку с горячим напитком. Парень бросил взгляд на Хаги, а затем на Роззи. Девочка была недовольна решением брата, но она понимала, если отец узнает о кицунэ в их доме, то разразиться скандал на все поселение.

– Идет, – Хаги опустила голову. Роззи убрала рыжие локоны, лезшие в лицо девушки, и заметила лисьи слезы.

– Ты ее обидел! – зловеще произнесла девочка, – она плачет!

– Нет-нет, я просто… мое племя оно… на нас напали… у меня больше нет дома… я не знаю куда мне идти, и где искать выживших… – Хаги вытерла рукавом свитера, который был ей явно велик, выступившие слезы, – все хорошо, правда. Спасибо за помощь.

Роззи посмотрела на Алана так, словно он отнял у нее куклу. Большие глаза отражали свет лампы, от чего казались еще больше и жалостливее. Парень закатил глаза.

– Роззи, я сказал нет! Не хватало, чтобы все узнали, что у нас одна из этих… – Алан поджал губы, боясь сказать лишнего. Жители еще издревна были против кицунэ. Они считали их посланниками дьявола и нечисти. Люди верили, что в образе человека кицунэ приходят, чтобы отомстить за убитых лис. А девушки-лисицы считались коварными соблазнительницами. Они влюбляли в себя мужчин и безжалостно их убивали. Но страшилки про кицунэ со временем забывались так же, как забывались сказки про леших и водяных. Однако в поселении, где жили Финчи, до сих пор говорили, что видели в лесу кицунэ. И старались их как можно быстрее уничтожить.

– Но она ведь добрая! – вскрикнула Роззи, – ей некуда идти, она же сказала! – девичий голосок закладывал уши.

– Тише! – шикнул Алан на сестру, – ты хочешь, чтобы отец проснулся?

Девочка тут же замолчала, обнимая Хаги.

– Ты будешь жить у меня в комнате, там папа тебя не найдет. Он не заходит туда, не волнуйся.

– Спасибо, Роззи, – Хагги обняла в ответ девочку, и Алан от такой картины еще больше разозлился.

– Через неделю вы сможете с полной силой ступать на ноги, – твердо сказал парень, – не сидите тут долго, Роззи. Тебе завтра в школу.

Девочка кивнула. Алан ушел смотреть телевизор, а Роззи принялась расспрашивать Хаги о жизни в лесу.

***

Роззи проснулась, когда рядом с ней лежала уже не девушка, а лисица, свернувшаяся в клубок. Девочка, стараясь не шуметь, сползла с кровати, налила в чашку холодной воды для Хаги и ушла в школу.

Алан готовил суп из остатков продуктов. Этот запах разбудил лисицу. Обычно Хаги просыпалась рано, как только снова превратиться в лисицу, но в то утро ей невыносимо хотелось спать и, чувствуя себя в безопасности, лисица поддалась желанию.

Она осторожно высунула нос из комнаты Роззи: в гостиной, сидел мистер Финч, пялясь в экран телевизора. На кухне гремели тарелки, свистел чайник. Хаги осторожно пробралась к Алану на кухню. Тот сразу же заметил лисицу:

– Зачем вы вышли?! – испугавшись, шепотом спросил он. Лисица прижала уши и хвост к тельцу, глядя на Алана. Парень отодвинул стул, предлагая Хаги присесть.

– Вы должны быть у Роззи в комнате. Я бы принес вам обед прямо туда!

Лисица рассматривала Алана непонимающим видом. Парень смутился.

«Я разговариваю с лисой?!» – подумал он, уповая на то, что все, что произошло прошлым вечером – сон. Алан взъерошил и без того стоящие торчком волосы, и тяжело вздохнул: за что мне все это?

Хаги прекрасно все понимала в образе лисицы. Она смотрела на Алана, пытаясь понять, хочет ли он видеть ее в своем доме. При первой встрече он показался ей смешным и одновременно милым. Таким Хаги запомнила Алана. Но теперь перед ней стоял хладнокровный серьезный парень, грубый снаружи, но девушка верила, что в душе он не такой, каким себя показывает. Это все маска. Все люди носят маски, думая, что жизнь – это маскарад. И у кицунэ так было. Но Хаги продолжала смотреть на Алана, не отрываясь.