Ирина Шанина - Снять «Сталкера»

В сегодняшнем выпуске новостей известный психиатр доктор Лоувилл давал комментарий по этому поводу.

Брайан выключил звук, он всегда стремился к «высокому искусству», а жанр «реалити шоу» почитал за деятельность второго, если не третьего сорта. Кстати, и НАСА, и русские сильно возражали против показа, но…

Решающим аргументом оказались деньги, огромные деньги. Бюджет марсианской экспедиции несколько раз озвучивался в СМИ, но, как показал социологический опрос, большинство зрителей было твердо уверено, что реальный бюджет намного больше.

Он пошел налить себе второй стакан сока, а когда вернулся, то увидел на экране лицо Зака. Как нарочно, пульт закатился под диван, система голосового управления отказала два месяца назад, а Брайан так и не удосужился вызвать мастера.

Пока он доставал пульт, Зак уже исчез с экранов, вместо него возникла приятная во всех отношениях дикторша, Брайан уловил конец последней фразы: «Продюсерами фильма выступают Зак Виальдо и Эндрю Николаенко, снимет фильм режиссер Брайан Делафонте, известный зрителям своей работой «Пришелец с Ориона»…»

Сначала он решил, что ослышался, но тут стали транслировать эпизод из «Пришельца», сцену смерти блондинки, полюбившей не того парня, и Брайан понял, что не ослышался, что минуту назад диктор произнесла его фамилию.

Зазвонил телефон, Делафонте нажал кнопку «принять вызов» и машинально произнес «алло». Звонил Зак Виальдо.

– Ты смотрел сегодня новости? – поинтересовался он, нагло ухмыляясь.

– Ты мог бы предупредить меня, – у Брайана Делафонте не было сил возмущаться.

– Я хотел сделать тебе сюрприз, – спокойно ответил Зак, – ты прочел сценарий?

Брайан его даже не открывал, но сказать об этом Заку было чистым самоубийством, пришлось выкручиваться.

– Я начал его читать, тяжеловато идет. Кто автор?

– Подружка второго продюсера, некая Лена Шебо. Она русская.

– Это многое объясняет, – саркастически заметил Брайан, – а я еще удивлялся, почему это так нечитабельно.

– Мне понравилось, – коротко заметил его собеседник, – так что тебе придется напрячься и дочитать это до конца. А потом хорошо подумать, как ты будешь это снимать. Нам нужен шедевр.

– И это говоришь ты? – искренне удивился Брайан, – Ты сам несколько часов назад упрекал меня в бездарности.

– Я не говорю, что ты гениальный режиссер. Я думаю, что это хороший сценарий. Прочти его внимательно.

Зак помолчал, а потом, когда Брайан уже решил, что соединение прервалось, неожиданно добавил:

– Я пришлю фильм, римейк которого тебе предстоит сделать. Советую изучить его кадр за кадром. Мне нужно, чтобы ты сделал не хуже. Лучше не получится, так как это шедевр, но ТЫ ДОЛЖЕН СДЕЛАТЬ НЕ ХУЖЕ.

И отключился. Брайан плюнул и в сердцах ударил ладонью по потухшему экрану. Что-то было не так, Зак что-то явно не договаривал. Брайан всегда четко представлял себе границы собственных возможностей и никогда не думал о себе как о непризнанном гении. Может быть, именно это и мешало ему подняться на вершину кинематографического Олимпа.

Он с отвращением взял текст, сочиненный незнакомой русской барышней, сел в кресло и открыл первую страницу.

На табло будильника высветились цифры 3.0 AM, но спать совершенно не хотелось. В причудливых поступках главных героев, непонятных и нелогичных, в их бесконечных монологах постепенно стала прорисовываться определенная логика. Финал оказался изящным и неожиданным. Кем бы ни была эта (тут Брайан посмотрел на первую страницу обложки и не нашел там имени автора) девушка, голова у нее работала хорошо.

В семь утра, когда уже вполне прилично звонить, Брайан Делафонте набрал номер Зака Виальдо. Через пятнадцать гудков включилась запись. Секретарша Зака, всем своим видом выражая огорчение, сообщала, что «господин Виальдо в данный момент не может с Вами переговорить», и тут же предлагала «оставить сообщение или переслать информацию, которую господин Виальдо просмотрит в ближайшее время». Сообщение Брайана было очень коротким:

– Я был не прав, Зак. Я хочу снять этот фильм.

Он выключил телефон, принял душ и с наслаждением завалился на диван. Он проснулся с неприятным ощущением, что на него кто-то смотрит. Брайан открыл глаза, в кресле рядом с кроватью уютно расположился друг-недруг Зак Виальдо.

– Вставай, – сурово сказал гость, – пора начинать работу. Через час у нас встреча с Эндрю Николаенко.

– С кем? – Делафонте потряс головой, но так и не проснулся окончательно, фамилия Николаенко показалась смутно знакомой, где он мог ее слышать…

– Одевайся, – Зак проигнорировал его вопрос.

Брайану очень не хотелось вылезать из-под одеяла в присутствии Зака. Он почему-то стеснялся своего начавшего дрябнуть тела, жиденькой щетины на груди и любимых полосатых трусов-боксеров. Но Виальдо, даже если и почувствовал смущение Брайана, не отвернулся, не вышел из комнаты, а продолжал сидеть и смотреть.

«Робот проклятый», – подумал Делафонте и нарочно откинул одеяло, смотри мол, любуйся…

Через сорок минут они уже ехали в автомобиле Зака на встречу с незнакомым мистером Николаенко.

Мистер Николаенко не понравился Брайану Делафонте сразу. Самодовольный тип, лет на десять моложе Брайана. Из тех, которые «родились с серебряной ложкой во рту» и на основании этого твердо уверены, что их мнение и есть истина в последней инстанции. Делафонте сразу навскидку вспомнил человек пять из своей школы, отличавшихся точно таким же подходом к жизни, как и мистер Николаенко. Нелюбовь оказалась взаимной, Эндрю Николаенко еле поздоровался с Брайаном, а весь свой последующий монолог произнес, обращаясь к Заку Виальдо. В процессе разговора он несколько раз выразил сожаление, что ограниченность бюджета не позволяет им взять более маститого (читай между строк – более талантливого) режиссера. Зак улыбался своей крокодильей улыбкой и согласно кивал, искоса поглядывая на Брайана, как он все это стерпит. Брайан понимал игру Зака, не понимал только, зачем тот все это делает. В какой-то момент Брайану показалось, что Зак подал болтливому и невоспитанному мистеру Николаенко знак глазами. Николаенко поперхнулся на середине фразы и, резко сменив тему, заявил, что, «несмотря на разногласия, которые, несомненно, будут», так как «мистер Делафонте личность творческая», он, Эндрю Николаенко, твердо уверен, что «они сработаются и снимут хороший фильм».

– Теперь актеры, – вступил в разговор Зак, – я думаю, Брайан, тебе надо будет держать этот вопрос на контроле.

Он опять улыбнулся и добавил:

– Особенно выбор блондинки. Как она умрет на этот раз, Брайан?

Вчера вечером Нэнси Вайз в очередной раз пришлось долго разговаривать с матерью. Опять придет огромный счет от телекоммуникационной компании. И придется платить, ничего не поделаешь. У матери дурная привычка звонить за счет собеседника. Правда Нэнси подозревает, что такую шутку она проделывает только с ней, с Нэнси, но от этого не становится легче. Вчера мать перепутала, она почему-то решила, что у Нэнси день рождения, позвонила, якобы, чтобы поздравить. Когда Нэнси напомнила, что до дня рождения еще четыре месяца, мать даже не смутилась. Хихикнула в трубку, после чего в течение получаса рассказывала о своих соседях, людях, с которыми Нэнси даже не знакома.