Никита МакКоннелл - Незаметка

Она прошла мимо меня. Я вздохнул с облегчением. Время шло. Ответов не прибавлялось. «Может попробовать достать тетрадь?» подумал я. Опасно. Но хуже не будет – это точно. Либо «два» за отсутствие ответов, либо «два» за попытку списать. «Двойка» – она и в Африке «двойка». Я достал тетрадь. Марья Васильевна гипнотизирует моего одноклассника всего в двух метрах отсюда. Я листаю страницы. Шум невыносимый. Но всё в порядке.

– Твою мать, где ж эти клапаны?! – нервничаю я.

Не нашёл. Огляделся по сторонам. Учебник. Мне нужен учебник. Он мне необходим! Срочно.

Лезу в портфель за учебником. Кладу его на парту. Марья Васильевна направляется в мою сторону. Я трясусь. Встаёт у моей парты. Я тянусь руками, дабы отдать учебник «по-хорошему», но Марья Васильевна на меня даже не смотрит.

– Андрей? Ты ничего не хочешь мне сказать? Ничем поделиться не желаешь?

Мой сосед съеживается до габаритов первоклассника. Дрожащими руками он протягивает Марье Васильевне крошечную мятую шпаргалку. Она хмыкает.

– Минус бал. Будет «четыре» – поставлю «три». Будет «три» – поставлю «два».

– О нет, – захлёбывается Андрей в слезах и негодовании.

– В следующий раз будешь знать, – сухо и даже ехидно отвечает Марья Васильевна и идёт дальше

Я пожал плечами и открыл оглавление учебника. «Сердце». То, что нужно. Не веря своему счастью, я поспешно перечитываю полугодичный школьный курс по биологии.

– Сдаём контрольные!

Ну вот, всё готово. Я положил свою контрольную и задание к ней на стол Марьи Васильевны, и на сей раз направился прямиком домой, ибо на улице лил дождь.

Я хлопнул входной дверью, снял портфель и зашёл на кухню. В прихожей появилась мама:

– Мне показалось, дверь хлопнула.

Мама огляделась. Я помахал ей из кухни. Она пожала плечами:

– Странно.

И ушла. Я достал из холодильника молоко и вместе с пакетом отправился в путь. В гостиной мама занималась глажкой. Я прошёл мимо – в свою комнату.

Если вы разбудите меня посреди ночи и спросите, что больше всего омрачает мою жизнь, я, не раздумывая, отвечу – «общая комната с братом». Двухэтажная кровать. Как думаете, кто спит наверху? Я? Ага, конечно! Естественно, мой брат. А я, как немощный старик, ючусь на нижней полке. Но это ещё цветочки. Целыми днями Артём играет, и я не имею возможности подойти к компьютеру. И наконец, его друзья. Целая орава десятилетних крикливых сопляков, которые у меня только что по голове не шастают. И вот опять. Всё в точности как я и описал.

Я открыл дверь и вихрем на меня набросился подростковый рёв. Человек шесть кучковались у заветного компьютера, подпрыгивали и выкрикивали странные бессмысленные фразы, типа «Щемись на базу!» и «Кемпери в кишке!». Я плюхнулся на кровать с полупустым пакетом молока. Они меня не замечали. Отчасти, я был рад тому.

Я задавался вопросом – зачем моя мама вообще родила Артёма? Может родители не заметили, что у них уже есть один сын, и подумали «Хм, чё-то мы хотели…. Ах да, ребёнка завести!».

Где-то через полчаса, молодежь расселась вокруг меня, надо мной, подо мной и вместо меня, и принялась обсуждать насущные школьные проблемы. Мои уши свернулись в трубочку, а лицо пошло морщинами – всю драматичность моего мироощущения можно легко осознать, представив себе человека, только что съевшего хрустящего кругленького майского жука. Боже, как я страдал.

– У Женьки уже сиськи появились!

– Да это фигня! Вот у Аньки!

– Да у неё ваще офигенные! Прикинь, чё с ней будет лет через пять!

– Да это ваще до земли тогда!

– Это ж даже неудобно! А блин, если ещё растолстеет!

– Ну, блин! Тогда вообще охренеть!

Я выглядел измотанным, но они меня не жалели. Они буквально восседали на мне, не переставая дрыгаться и плеваться.

– Парни, – обратился я к ним, – Может, потише, а?

Они меня не расслышали. Не мудрено. В таком бардаке звуков и шум реактивного двигателя затеряется.

Я печально смотрел в противоположную стену и ждал, когда мама позовёт Артёма обедать, и вся эту шушера разойдётся по домам. Мама, где же ты, когда ты мне так нужна?

– В воскресенье у меня! Никто не забыл?!

Перемена. Маша Попыванова стояла у доски и объявляла.

– Адрес-то, какой? – поинтересовался мужской голос с носатой внешностью.

– А ты всё никак не запомнишь? – съехидничала Маша.

– Ну, напиши на доске! Чего зря стоишь?!

Маша всплеснула руками и достаточно красивым почерком вывела мелом надпись: «Тургенево, дом 16». Далековато, подумал я. Минут двадцать пешком, наверно. Надо будет кроссовки надеть. И ту лиловую футболку – она очень подходит к моим серым глазам…. И тут я опомнился. О чем я вообще? Меня же не приглашали!

– Так, сколько у нас народу то идёт? – обратился к общественности Паша – активист всего сущего.

– Десять, вроде, – Коля недавно побрил голову и теперь походил на исхудавшую черепаху, которой панцирем служил безразмерный, но совершенно пустой сине-зелёный ранец.

– Какие десять?! Десять – это только из нашего класса. А ещё из «А» человек пять.

– Шесть.

– Да, шесть. Дима, Егор, Олег…, – началось народное перечисление.

– Наташа, Катя… и…

– И…

– И Лена Пушкина, – вот и недостающее звено.

– Правильно. Надо теперь только подсчитать, как скидываться будем! – обратился к общественности Паша – активист всего сущего.

– Ну, если по двести допустим…

– Да по сто пятьдесят должно хватить!

Я потерял интерес к животрепещущим вопросам – из всего класса не приглашены лишь пять человек. Пять неудачников – либо отмороженные жмурики, типа Паршикова, Пасечника, Крысова и Макарова… либо я. Обидно – не то слово.

– Так, по местам! – в класс вошла Любовь Владимировна.

Балаган стихал и расползался по партам. Я тихо клевал носом, изредка причмокивая.

– Так, к доске пойдёт…

В кабинете – гробовая тишина. Любовь Владимировна «прочёсывает» список учеников указательным пальцем сверху вниз, то есть, от А к Я. «Только не меня, я сегодня вообще не готов», молился ваш рассказчик.

– …Романов!

Четырнадцать человек выдыхают с облегчением. Романов идёт к доске.

– Ну, реши-ка мне задание 567 – квадратное уравнение.

Я скептично выдохнул, расслабив губы – эффект лошадиного фырканья. «Это и я могу!».

Как же интересно, что делается на этих вечеринках, думал я, пока другие корячились у доски. Вечеринки…. Наверно, там всякий разврат и пьянство, мечтательно мечтал я. Эх. Может там будет группой секс? Было бы кстати. Я бы даже не отказался. Да и Машка, в общем, ничего так девчонка. Симпатичная. Ну и Катька нормальная. Да, чего уж там, и Ленка сойдёт. Блин.

Девушки. Девушки меня не замечали. Впрочем, я ими не очень-то интересовался. Ну, не то чтобы совсем. По 10-ти бальной шкале, где-то на пятёрочку. Весной, однако, и до семи доходило. Зато зимой – не выше тройки.