Андрей Балабаев - Вижу сквозь сумрак Тебя…

И рай, и ад во мне безмерно стонут:
Страдания и горечь дум, утрат.
Всё было истинно и ложно,
Теперь невзгодой мой черёд объят.

Я в страданиях дошёл до края,
Но не тоскую, не скучаю.
Просто с каждым годом
Угасаю, угасаю… Естество
Отмирает.

Мой путь от надежды к надежде лежит.
Неизвестен итог, и сомнения ранят душу;
Бичую себя, и навзрыд разрывается сердце
От стужи. Бесконечен в стенаниях стон,
Зов и просьба к Всевышнему:
– Напои моё сердце, Господь! Без любви
Нет нужды жить. Ощущенье, что лишний.

Когда нисходит ночь на землю,
В таинственные думы погружаюсь я,
И грезится мне вновь надежда,
Что я живу не зря и где-то есть
Мой дол, моя вселенная, без коей
Не было б меня на свете никогда.

Всё полнится любовью чистой,
Когда она нисходит в бренный мир, —
И лик святой, и пламень глаз лучистый,
И искра божья, – освещает путь кумир.

Так чудно в этот миг, прелестно:
Душа горит, горит огнём!
И благозвучна трель соловушки
Под сенью лиственницы, полною красой.

Никто, никто не в силах столь дивную тревогу
В сердце превозмочь! И рад ей всякий путник:
Находит близ листвы осенней
Приют святой любой.

Приветливою зорькой разлилась её улыбка —
Тайна и очарованье, – блеск глаз
Сердечное звучанье не оставляет ни на час.

Прекрасна! Спору нет, и волны влас —
Златое очертанье красы, не меркнущей от нас:
Всё торжествует! Всё полно радости и тщанья.

В один из дней печалью напоённый
Бродил поэт, в уста блаженные влюблённый:
Он тосковал, страдал вдали от взора милого.
Украдкой он, сквозь зубы, имя светлое шептал:
– О Элла, будь со мною рядом,
И день незримо освети своей красой!
Пусть будет благ он к смертному поныне,
Пока любовью сердце так истомлено, любимая,
Тобой.

Я в сердце истину впустил:
Оно любовью к ненаглядной воплотилось.
С тех пор, насколько мне хватает сил,
Восславить я её обязан.
Пусть век наш яростен, суров
До чувства краткого и ныне,
Обязан я воспеть мою любовь,
И неподвластна будет пусть отныне
Ложь моим устам. Святыне
Сей властной покорюсь,
Даст Бог – не отрекусь вовеки!
Страх из души моей изыдет.

Томлюсь любовию который день.
Который сон она мне грезится ночами.
Свет глаз и лик небесный изумительной красой
Меня пленили и околдовали.

И скрыться мочи нет от нег,
Не избежать бунтующего чувства,
Что беспокоит каждый божий день.
Тоскует сердце, мучит вновь предчувство:

Она – единственная, всех милей!
Она – нужда мне и отрада.
О, как изысканно плывёт в потоке дней
Её походка, стан и грация так ладны!

Не убежать, не скрыться, не пропасть
От столь безукоризненного взгляда.

И будет счастлив тот, кто к нежным губам Эллы прикоснётся,
Прильнёт устами к праведным устам, – блажен тот миг!
Он в сердце стуком отзовётся, счастливейшим из дней —
Таков любви, надежды, веры Храм. Увы, не мне ласкать тебя!
Увы, не мне в глаза чистейшей красоты смотреть… Но тот,
Кто дар прекрасный примет этот, Рай познает – Любви оплот —
На зависть всем богам. Хулители! Молва! Что вы трепещете украдкой?
Насмешкою тщеславной тешите себя! Вся зависть ваша есть злословие,
Исшедшее из праха сожжённых душ, сердец разбитых в хлам.
Да, принять Любовь не всякому по силам, не всякому по силам
Ею дорожить, нести сей крест всю жизнь: из мрака пробираться к свету,
Возрождаться на зависть бесовским богам. И будет счастлив тот,

Кто к нежным губам Эллы прикоснётся, прильнёт устами к праведным
устам
Счастливейший из дней! Но да, увы! Увы, не мне нести сей крест,
Лелеять этот Святый дар. Из мрака в мрак блуждать, искать себя,
Страдать! Увы, не мне лелеять и беречь чудесной Эллы любви оплот