Роза Сарьянова - Жить после смерти…

Слезы брызнули из глаз, она хотела зареветь, но сдержалась: иначе отец никогда не посадит её на мотоцикл. Бабушка первой заметила её слезы, заохала, тут же достала простоквашу, густо смазала место ожога, завязала чистой тряпкой. Боль потихоньку утихла. Все детские боли и болячки проходят. Не проходит боль от утраты родимого, с этой болью в сердце прошла первая ночь воспоминаний после смерти отца. Не отпускает горечь утраты и через двадцать лет.

Вспоминая отца, рядом с гробом сидят осиротевшие дети. Ненадолго прерывается поток воспоминаний – преодолев далекое расстояние, приехала ещё одна из сестер с семьей.

Больше всех рассказывает старшая сестра, ведь она помнит и о каждом из детей: как нянчилась с маленькими, какие интересные истории случались с ними.

У Ирины воспоминаний об отце, может быть, даже больше. Ведь её в детстве называли «ниткой» – куда отец, туда и она. Как нитка за иголкой бегала за ним, ни на шаг не отходила. Отец тоже привык к этому, куда ни поедет по делам, всегда брал с собой Иру. В лес за дровами или за березовыми вениками, на дальний покос за сеном – везде с отцом дочка-помощница. Всему научил её отец: пилить и строгать, штукатурить и кирпичи ровно класть, дерево посадить и за ним ухаживать. Поэтому Ирина может выполнять всякую физическую мужскую работу. Повзрослев, Ирина поняла: самое главное, чему научил её отец – не перекладывать ответственность на другие плечи, принимать решения и выполнять обещанное.

Зятья, послушав воспоминания своих жен, тоже начинали рассказывать свои истории. Мужья всех сестер отца уважали, не перечили никогда. Несмотря на то, что пришли в семью зятья с разным характером, с разным укладом жизни, отец для них тоже был непререкаемым авторитетом.

За ночь приехали все дочери, собрались все шесть детей – на другой день похороны.

На похороны собралось много народу, во дворе не умещались, стояли группами на улице. В знак глубочайшего уважения мужчины гроб с телом отца от дома до кладбища несли на плечах, меняясь, по очереди друг с другом. Молча, шли за траурной процессией, испытывая на себе сочувствующие взгляды. Ира шла, опустив голову. Ей не хотелось ни с кем разговаривать, она не хотела увидеть эти взгляды, было великое желание стать незаметной, забиться в щель. Нет, не может быть, это случилось не с ней, только не с ней. Почему судьба так несправедлива! Вот идет рядом старик сосед, ему уже больше восьмидесяти, а он шагает бодро! Их отец так ещё молод, ему нет и семидесяти… Похороны отца Ирина помнит все до мельчайших подробностей: около могилы народу много. Опустив головы, склонились в глубоком горе сестры. Обняв за плечи своих жен, стоят, молча, зятья. Произнесены речи, прочитана молитва. Наглухо закрыли крышку гроба. Гвозди впивались как будто не в крышку гроба, а в её сердце: вот ещё миг, и уже не видно такого родного и уже отчужденного лица. Боковым зрением Ирина невольно запоминает: поодаль стоят старейшины, ровесники, сослуживцы отца. Молодые мужчины – сослуживцы, соседи – суетятся, обсуждая, как передать гроб с телом, как удобнее поставить в могиле. Это брат так задумал: не в землю ставить гроб, а на брусья, ему все кажется, что отцу будет там холодно, что его нужно согреть.

«Нужно детям бросить вначале ком земли, а затем уже закопают», – слышится чей-то голос. Ирину эти слова как будто разбудили. Как это случилось? Как брат оказался в могиле – никто из сестер понять не мог. Сестры бросились к могиле: «Брат, не покидай нас, выйди!» – крикнули все и заголосили.

Оказывается, не так поставили гроб, вот брат и не выдержал. Он ведь так решил: на крышку гроба не упадет ни один ком земли: он велел подать толстые доски, тщательно ими укрыл гроб отца, потом разложил рубероид, как младенца укутывал отца в последний путь. Затем мужчины его подняли наверх, и он, не оглядываясь, пошел прочь. Тряслись только плечи.

Потом, когда уже похоронили отца и все разошлись, сын подошел к свежему холмику, подровнял края, подправил венки и сказал: «Весной посажу такую же сосну, какую ты, отец, посадил пред домом». Отец почему-то любил именно это дерево, может быть, потому, что гордая, стройная сосна растет выше многих деревьев и стоит века.

Похороны и поминки прошли, нужно было возвращаться в свой дом, к своим семьям, детям, мужьям. Боль утраты с каждым часом, с каждым днем становилось сильнее. Дыхание захватывало, воздуха не хватало, болело сердце. А в голове сверлила одна мысль: зачем жить, как можно жить после смерти отца? Ирину раздражали разговоры сестер. Как можно говорить о чем-то, строить планы, даже смеяться? Хотя умом понимала, что всем очень плохо, видимость создают только для того, чтобы ещё больше не расстраивать мать, которую поддерживали только уколами. Первая мысль у всех была одна и та же: увезти мать с собой. Наотрез отказалась:

– Никуда не поеду, кто же будет охранять дом, построенный отцом по бревнышку. Здесь прошли мои лучшие счастливые годы, здесь вы родились, здесь вы росли. Кто будет рядом с его могилой?

– Как же, мама, ты одна здесь будешь жить?

– Я не одна, здесь в сырой земле ваш отец лежит. Кто будет рядом с его могилой? Приезжайте сами почаще.

В последнюю ночь перед отъездом Ирина долго не могла уснуть. Вошла в комнату матери, оказывается, она тоже не спит, читает молитву. Долго они беседовали, вспоминали отца. Видя, как безутешно горюет Ирина, мать сказала:

– Какая ещё ты молодая, доченька. Не хватает тебе терпения, мудрости. В священных книгах написано, что не мы вечны, а душа вечная, тело нам дано Богом только на время. Мы гости на этой земле, наша задача – достойно прожить эту жизнь, пока Господь не призовет нас к себе. Поэтому и к смерти нужно готовиться заранее. Нужно читать молитвы, соблюдать обряды.

– Почему, мама, ты раньше не говорила об этом?

– Время было такое, нельзя было о Боге открыто говорить. А сейчас религию разрешили. У нас тоже молельный дом открыли, я две зимы ходила в воскресную школу, училась молиться. Сейчас стараюсь не пропускать службу. Езжай, доченька, к семье. Ты ведь говоришь, что и у вас в городе построили храм. Иди в храм, поклонись Господу, тебе станет легче.

С таким напутствием уехала Ирина от матери. Наступало первое сентября, детям нужно в школу, а у неё отпуск закончился, нужно было возвращаться на работу.

Приехав в родной город, Ирина старалась с головой окунуться в работу.

Она на людях держалась, некогда было думать о своем личном, о горе. Но её спокойствия хватало только до того момента, когда она шла с работы домой. Перед глазами стоял образ отца. Все мысли были только о нем. Она шла и плакала навзрыд всю дорогу, никак не могла смириться с мыслями о невозвратности потери.