Валерий Мармышев - Вереск у моря

Гэбриэл проснулся от сильного гула и толчка содрогнувшейся земли. В 3.25. Это было время, когда возникшие вследствие сдвига поля резонансные частоты расплавили оболочку плазматора и колоссальное количество неконтролируемой энергии, прежде чем плазма распалась, испепелило здание лаборатории и всю восточную часть города, оставив полыхающие останки домов. Анабэль, как и тысячи жителей, были уничтожены за долю секунды. Они даже не успели осознать, что произошло. Этот день навсегда вошел в историю человечества как Великая Плазменная Ошибка… На лобовом стекле скьювера уже несколько секунд тревожно мигал красный значок. Гэбриэл, вынырнув из мрачных воспоминаний, резко потянул руль на себя. В миг скьювер замер на месте и в ту же секунду заработала система аварийной компенсации движения, создавая для пилота ощущение полета и постепенно уменьшая тормозную перегрузку. Мимо скьювера на полном ходу промчался длинный товарный грузовоз. Дождавшись, пока тот пролетит мимо, и загорится сигнал, разрешающий двигаться дальше в заданном эшелоне, Гэбриел снова набрал скорость.

Вот, наконец, вдалеке показалось здание лаборатории, стоящее на берегу широкой реки, которая, впрочем, уже сильно измельчала за последние несколько лет. Стеклянное здание в форме огромной капли очень отчетливо и красочно выделялось днем, ночью же с легким искажением отполированной поверхности окон отражало светящийся разноцветными огнями город, а верхняя часть его была и вовсе не видна в темноте небосвода. Лишь сигнальные огни вышки, находящейся на крыше здания, давали понять, какой оно высоты. Рядом со зданием располагались высокие ряды полуколец гравитационной парковки. На лобовом стекле скьювера вспыхнула зеленая стрелка, указывающая индивидуальную траекторию подлета на свободное парковочное место. Повинуясь указаниям бортового компьютера, Гэбриэл сделал вираж и совершил вертикальную парковку прямо посередине кольца на место 05И—25. Как только скьювер коснулся поверхности парковочной площадки, в работу включилось искусственное гравитационное поле. Надев оксишлем, мистер Уайт вышел из скьювера и направился к лифту.

Спускаясь вниз в стеклянной капсуле лифта, Гэбриэл рассматривал небольшой хвойный лесок, который отчаянно противостоял «капризам» природы, изо всех сил стараясь произвести как можно больше кислорода, которого, к сожалению, катастрофически не хватало.

– Если бы мы не упорствовали в своем безжалостном отношении к природе, если бы мы все понимали, что мы творим – этого можно было избежать. Но все было так, как было. И что мы теперь имеем? Мы погибаем из-за нехватки кислорода! Мы так к нему привыкли, что мысль о дне, когда мы будем умирать от его недостатка, казалась бредом душевнобольных! Теперь же половина поверхности планеты выжжена войной, три четверти растительности погибло, а та что осталась, не способна в полном объеме вырабатывать кислород из-за постоянно меняющихся температур и пепельных облаков, берущих свое начало у кратеров пробудившихся от древней спячки вулканов. Планета почти мертва, – при этой мысли мистер Уайт невесело улыбнулся. – Я помню еще те времена, когда все грезили полетами на другие планеты, верили в возможность их колонизации. Верили в способности человека к эволюции. Небывалая волна технологических и научных свершений окутала планету, сердце которой вскоре отказало как у давно болеющей старушки. Все верили, что мы, люди – вершина эволюционных свершений, все исправим или, по крайне мере, успеем улететь отсюда. Эти утопические мечты были расколоты реальностью на мелкие части, ранившие каждого жителя Земли и оставив им шрамы безнадежности. Достигнув ближайшей возможно обитаемой планеты, всех постигло разочарование. Человек не сможет обитать на ней из-за содержания в атмосфере планеты неизвестного ранее газа Глизия. Открытие нового элемента периодической таблицы ни у кого не вызвало восторга. Токсичность газа оказалась невероятно велика, а его количество при спектральном анализе планеты принималась за несущественную погрешность. Человечество потратило десятилетия на поиски и исследования новых планет, но безуспешно. До некоторых даже не удавалось долететь – в полете люди не выдерживали и сходили с ума. Всё, что оставалось это медленно умирать от удушья.

– Нулевой этаж.

Гэбриэл вышел из лифта и снял оксишлем. Пройдя добрую сотню метров по белоснежному освещенному коридору, он повернул налево, к служебной лестнице, ведущей на минус первый этаж. Преодолев еще один коридор, мистер Уайт увидел в его конце массивную металлическую дверь. Не снижая скорости ходьбы, он скорчил смешную гримасу, но датчик распознавания лиц и зрачков всё равно сумел выполнить свою функцию и в последнюю секунду распахнул дверь перед человеком, известным для него как доктор Уайт.

Зайдя после ярко освещенного коридора в помещение с сильно приглушенным светом, Гэбриэл замер на месте, растирая глаза, не привыкшие к полутьме. Как только перестали мелькать болезненные вспышки миниатюрных фейерверков и исчез высеченный светом образ коридора, он разглядел в помещении, похожем на огромный купол древнего храма, электромагнитное кольцо, оборудование на высоком постаменте и стоящий чуть в стороне от него стол. Над столом, сосредоточившись на работе, склонились мужчина и молодая девушка. Светлые отблески экранов вычерчивали силуэты их лиц, выделяя тенью образовавшиеся от изнуряющей работы морщины усталости. Гэбриэл, уже привыкший к полумраку, направился в их сторону, нарочито громко ставя ногу полной стопой на гладкий, отражающий пространство зала, пол, чтобы не испугать коллег своим появлением. Вопреки всем принимаемым мерам для заявления о своем присутствии, стоило ему приблизиться вплотную к столу, как мужчина, вздрогнув, отступил на пару шагов назад с выражением ужаса на лице. Девушка вскрикнула и, схватив мужчину за локоть, спряталась за его плечо.

– В чем дело Том? – произнес Гэбриэл, чувствуя вину за испуг друзей.

– М-м-мы думали, ч-ч-что это они приехали, – ответил мужчина вздрагивающим в такт с пульсом голосом, смотря в темноту слепым котенком и только по голосу узнав Уайта.

Том Холл, коллега мистера Уайта, говорил о «спонсорах» исследований – нескольких влиятельных людях, которые в последние для планеты мгновения жизни хотели заполучить в свои окровавленные руки путь к спасению их мерзких душонок. Весь последний год они выделяли немалые суммы (даже сейчас все еще подчиняются деньгам) для разработки ничего иного как временного перемещателя. Разумеется, ученые понимали, что им это нужно не для массового спасения обреченных жителей Бэксити.

Читать дальше