Вита Горностай - Забытая серенада

– Слушаюсь, – коротко произнесла служанка и удалилась, вскоре пришла и Глафира, лесная эльфийка. Лицо её было похоже на шар, хотя тело было тонким и изящным, словно у лани. Обычный цвет кожи, тёмно-русые волосы, чёрные глаза и невысокий рост – вот что отличало её от остальных слуг.

– Приказывайте, госпожа, – высоким звенящим голосом будто пропищала пришедшая.

– Прикажи конюху снарядить двух выносливых скакунов для путешествия в горы и принеси бумагу, перо и чернила.

– Да, госпожа, – ответила она и удалилась.

Джави-ко, кайночианка, пришла не скоро. Можно сказать, что та вообще не торопилась. Её кошачья внешность (в прямом смысле этого слова): большие кошачьи уши, шерсть тёмного цвета с рыжими пятнами и полосами по всему телу, пушистый хвост, глаза бирюзового цвета с вертикальными узкими зрачками – привлекала внимание. Когда та появилась, то даже слова ни проронила, что заставило забыть то, что нужно было ей приказать и заставляя отвернуться от зеркала и задать лишь один вопрос:

– Почему ты так поздно?

– А я обязана была торопиться? – по-простецки, с шипением ответила она, прижимая уши к голове и обнажив клыки. Пушистый хвост бил по ногам в полупрозрачных грязных шароварах, а руки, недавно скрещенные на груди, были опущены вниз и сжаты в кулак. На запястьях, как браслеты, висели кандалы. В покоях воцарилась напряженная тишина, изредка прерываемая криками птиц и тихим шипением кайночианки. Они сверлили друг друга взглядами.

– Отвечай! – твердо потребовала Императрица, нахмурившись и сжимая губы.

– Нет! – дерзко ответила кайночианка.

– Стража! – закричала Мирабелла, и через секунду в покои ворвались двое стражников в сверкающих доспехах, а за ними и маг, хотевший было что-то произнести, но увидев то, что происходило в покоях, замолчал. – Отведите её в темницу!

Они схватили рабыню и повели её прочь из покоев. Та сопротивлялась, и, когда кошка в очередной раз попыталась вырваться из их хватки, из кармана её шаровар выпало золотое кольцо с большим камнем цвета солнца на закате. Девушка заметила это и приказала:

– Стойте! – она подошла к украшению и подняла его с пола. Немного покрутив его в руках, она обратилась к служанке: – Откуда оно у тебя?

Джави-ко молча сверлила её взглядом. В этот момент в покои вошла Глафира с пергаментом и прочими принадлежностями для письма и, увидев кольцо, сказала:

– Госпожа, это кольцо я и Джави-ко нашли на берегу реки за городом. Мы были у оценщика, и он сказал, что эта вещь не стоит и одной медной монеты.

– Оно напомнило мне закат в пустыне, – вдруг хриплым голосом произнесла кошка. – И я решила оставить его себе.

– Ты права, – согласилась наследница престола, разглядывая украшение. – Оно будет у меня до тех пор, пока я не узнаю о нем всё сама.

Девушка надела кольцо на указательный палец правой руки, откуда оно намеревалось слететь, упасть на пол и потеряться, а затем махнула рукой стражникам, которые теперь вели спокойную рабыню в темницу. Глафира, всё это время прижимавшая к груди пергамент и небольшую деревянную коробочку с чернилами и пером, вышла из оцепенения, прошла вперёд, положила все на столик у зеркала и поспешно удалилась. Левеллин начал что-то говорить, но Мирабелла сняла кольцо и молча вложила в его руку. Эльф посмотрел на украшение и замолк.

В покоях были только наследница престола и оцепеневший маг, когда вошла Ядвига.

– Госпожа, доспех и оружие будут готовы через несколько дней…

***

– Арон! Какая чччесть видеть такого героя, как вы, в нашшших рядах. Вы не представляете как я…

– Заткнись, недоящер! Я устал от этой болтовни. Где можно отдохнуть?

– Я покажжжу вам лагерь, но сссначала представлюсссь. Я Говорящщщий-с-Богами…

– Оно и заметно, – пробормотал волк.

– Чччто проссстите?

– Ничего, продолжай, червь.

– Так вот, прошшшу в нашшш лагерь…

«О, Владычица, в какое приключение ты меня втянула?» – мысленно задал вопрос воин.

– Ядвига, я скучаю по Лесу…

– Глафира, может тебе стоит отправиться туда пока нет госпожи?

– Но она может вернуться в любой момент.

– Тогда оставь письмо госпоже. Если она вернётся раньше, а тебя не будет, то я перелам ей его.

– Отличная идея, но…

– Что но?

– Я хочу вернуться туда. Понимаешь, навсегда. (Ядвига тяжело вздохнула.) Я знаю, что мы нужны госпоже и знаю, что сама во всём виновата…

– Тогда не ной!

– Прости…

***

Вот уже несколько недель они были в пути. Сначала кони скакали веселым галопом, но вскоре перешли на рысь, а последние две недели шли шагом, не реагируя ни на какие воздействия. Вокруг путешественников были лишь степи с редкими берёзовыми колками и ещё более редкие населённые пункты. Доспехи, сделанные на манер стражников – полностью заковываться в дешевую, некачественную сталь – в начале пути казались легче шелков, из которых были сшиты её одеяния, но теперь даже голову казалось повернуть невозможным. Погода была невыносимой: жаркий день, характерный степям и холодная ночь, характерная пустыням. На небе всю дорогу не было ни облачка.

Прячущийся-в-Ночи постоянно пытался подбадривать Императрицу и старался помогать ей во всём. Зелёные солнечные поля к северу сменялись жёсткой и чаще желтоватой сухой травой, а ближе к границе и вовсе пропала вся растительность. Вокруг были каменные пустыни и виднелись они – величественные горы, имя которым Драконьи. Небо, такое ясное и чистое, при приближении к горам стало серым, иногда даже лил дождь, и гремела гроза.

Вскоре путники добрались до главного и, возможно, единственного поселения в этих горах – Хакоша. Селение представляло собой небольшую долину с несколькими десятками пещер и деревянных некогда хижин, от которых теперь остались обугленные куски крыши и обвалившиеся стены. В них жили гномы, люди и гоблины, но с возвращением Великой Матери драконов всё вокруг пришло в некоторое запустение. На «улицах» городка, несмотря на проливной дождь, бегали несколько детей, у своих домов-пещер сидели старики, которые не хотели куда-либо уезжать или же не имели возможности на это. Проезжая на лошадях мимо домиков, путешественники натыкались на взгляды, полные злобы, недоверия, но в то же время и страх. В воздухе ощущалось какое-то напряжение, какая-то тревога. Вскоре перед ними выскочил гном: маленькая круглая головка с сильно выделяющимся носом-картошкой, кустистые тёмные брови, сдвинутые к переносице, образуя многочисленные морщины на лбу, железный, явно не по размеру, шлем-шапка, закрывающий лоб, длинная тёмная с несколькими седыми прядями борода и усы, остроносые большие кожаные сапоги, в лохмотьях и с копьем в руках. Уставшие лошади вдруг встали на дыбы, пытаясь выкинуть из седла наездников.