ИВАН ЗАНГЕЗИ - Мифы 21 века

Город пылал в радостном буйстве! Он перерождался в нечто живое, бодрое и прекрасное. Весело они насмехались над недовольным воем стариков в прокисших штанах и плачем матерей-наседок. Молодые громили котлетные столовые заодно с некоторыми идейными поварами, нещадно срывали и жгли пошлую рекламу, били со всех сторон по всей безвкусице и тут же провозглашали новую эпоху.

Высвободившееся в горячих сердцах творчество не заставило долго ждать: один из молодых подпольных поэтов в тот же день основал «Союз Диагонали». Под топот и стук оружия, на фоне огромного костра из горящих учебников и прокламаций прошлого был прочитан одним из вождей ещё один манифест новой эпохи: «Мы провозглашаем славу Великой Революционной Диагонали! Бросаем вызов горизонтальному унылому спокойствию и вертикальной давящей иерархии. Даём бой тухнущей стабильности и власти недостойных, что препятствуют развитию че-ло-ве-ка! Горизонталь и вертикаль это крест на надгробии Движения. Даёшь разнообразие подходов! Диагональ это творчество! Стремление развиваться! Диагональ это авангард! Диагональ это революция!»

Так от нового заряда пошла новая волна бунта. Революция молодых неостановимо развивалась, на всём скаку мчала вперёд.

Всюду играли песни, читались стихи, горели обжигающие умы дискуссии и обсуждались безумные проекты. Город, точно многократно расстрелянный из маузера, был покрыт в разных местах огромными кострами, за каждым из которых провозглашались новые содружества, союзы и объединения.

Так свершилась новая великая революция! Революция Свободы, Движения и Духа. Триумф во имя света, во имя красоты.

Ивашка сидит на скамейке парка рядом с отчим домом. Читает книгу и пьет капучино с лавандовым сиропом. В ус не дует! Только закончил школу, поступил в один из главных университетов страны и наслаждается жизнью перед многолетней каббалой. Из хорошей семьи с достатком выше среднего, где его даже никто не бил никогда. Да! Его любили, и он любил. С сильным характером, всегда заступался за слабых перед более сильными выродками (это было его рыцарским кредо). Много знакомых, но из друзей ограниченный круг общения, но проверенные временем люди. Со среднестатистическим членом. И девушка была любящая. А он даже без жестких сексуальных перверсий на подобии тентаклей, гуру и других веселых вещей! Вы представляете? Легкое БДСМ не считается. Умеренные политические взгляды, только лишь с зачатками радикализма. Все было в норме. Веду я это к тому, что никто со стороны не ожидал от него того, что потом произойдет.

Ти-ти-ти. Пели счастливые и добродушные птички.

Уютный старый парк с целым комплексом арт−объектов, разбросанных по всей территории. За спиной его наблюдали за происходящим мемориальные доски Дали, Хармса, Лихачёва и еще одна темная скрижаль с непонятным сочетанием египетского анкха с марихуаной (хуй пойми к чему такой ансамбль, но эта недосказанность задавала тон всему месту).

Ивашка называл это место своим личным «Эдемом», ибо только здесь он мог в полной мере концентрироваться на своих мыслях и избавиться от ощущения пустоты и избитости этого мира.

Ивашка сидел прямо у входа в «Эдем» на уютной скамейке и в перерывах на чтение глядел на собравшуюся толпу скейтеров, что колесили перед ним в метрах двадцати на широкой гранитной площадке. Банда из человек сорока, одетых в дешевое трепьё без всякого намека на гармоничное сочетание цвета и вкуса. Ивашку воротило от всей этой субкультуры безнадежных лентяев (из-за этого чуть меньше он ненавидел рэп). Вообще его много от чего воротило, но от этих двух вещей желчи выделялось особенно много. «Ездят туда-сюда, портят улицы царапинами от своих досок, после школы пойдут в шарагу, где снова продолжат ездить туда-сюда, сидя на шее у мамки. Еще и гордятся перед тупыми девками-позершами, что перепробовали много травы и какие они свободные духом! Дешевки. Все, чем они занимаются, это езда туда-сюда и понты друг перед другом. Амёбы. Где генераци хотя бы крошечной новизны? Отбросы». Не то, что у него: стремления, самосовершенствование, самоанализ, самодисциплина. Рядом с ними он ощущал себя сверхчеловеком. И он действительно был лучше их. Во всем, кроме этих проклятых досок, на которых они постоянно спотыкаются. Раньше в этом парке гуляли великие люди, композиторы и поэты сажали деревья, находили вдохновение, страдали, творили и снова страдали! Была краска, была жизнь! А теперь эта толпа долбоебов портит все одним своим существованием. Как побелкой по Мадонне Рафаэля. Тьфу!

Скейтеры, играясь со своими приблудами, режуще матерились прямо в паре шагов от детской площадки. Ивашка не был ханжой, сам использовал в своей речи брань к месту, но всему же надо знать место и время. Какой пример детям! Недовольные мамы играющих детей смиряли бездельников гневным взглядом, но ничего не высказывали. А зря! Ивашка ощущал приливы ненависти к себе, ибо в своем сознании он не противостоял этому очевидному злу, а, следовательно, был заодно с этими социальными паразитами.

«Суки».

Как же он хотел сказать им все, что думает! Кинуть в морды точные и колющие фразы, чтобы им было неспокойно, чтобы их передернуло от мысли о собственной никчемности. Но это было бессмысленно. Вот так подойти и сказать им, что они говно, наплевав на возможность получить в морду? Как же жаль, что рациональность мешала ему это сделать. Дело не в опаске за морду, а в бессмысленности всего этого со стороны. Отрицательный кпд! Люди скажут, что он ебнутый! Хам! И никому пользы не будет, никому ничего не докажет, его чувства никому не нужны. Ну уж нет. Как-нибудь потом разберется со своими бесами в себе и в нужный момент все скажет. Не время для искренности. А пока остается сидеть и представлять кладбище, где вместо надгробий будут порубленные куски скейтерских досок. Но какой-то бес закрался в него. Это та самая сущность, которая толкает людей на какие-то идеальные преступления. Маленький такой убермен. Однако многие бояться его послушать, надламываются, в простонародье «ссут». Юноша продолжал бурлить.

Чтобы отвлечься, Ивашка принялся за новую книгу. Это лето выдалось невероятно удачным на подбор литературы. Многие вещи смогли правильно модернизировать его взгляды, тем самым создав внутри него пороховую бочку. И это было прекрасно. Он был подобно цветку, что вот-вот распустится и озарит этот мир какими-то новыми демоническими красками. А Ивашка вообще всегда был падок на мистическое ощущение прекрасного. Он искренне проникался искусством, но после прочитанных книг в нем будто зияла космическая дыра. Казалось, что ничего лучше он не найдет. Каждый раз ему казалось, что в современном мире люди израсходовали свой ресурс, свой запал, страсть, свет. Самоповтор на самоповторе. Юношу душил этот факт, но все же он воодушевленно ощущал великий Дамоклов меч новой эры, что изменит этот мир навсегда, убив уродливого и гниющего старика пост-модерна, и изменит наконец и его самого, Ивашку. Полностью извратит с ног на голову! Он трепетал от одной мысли о ярком прыжке в сумрачную смерть, после которой неминуемо настанут новые идеалы, новая героическая эпоха.