Любовь Сушко - Убийственная страсть. Литературный детектив

Когда они дождались вторую рукопись, то только развели руками и посоветовали опубликовать за свой счет, потому что она была откровенно слабой, хуже тех, которые приходили к ним самотеком. В глубине души он подозревал, что все так и есть, что он тот самый Милый друг, и не обойдется без соавтора, который выполнит за него всю работу, но допустить этого даже в мыслях никак не мог. Он чувствовал себя писателем, настоящим писателем и никак иначе.

Вот после этого отторжения и унижения он понял, что она переживет то же самое, что испытал он, что к ней должен вернуться бумерангом этот кошмар. И дело по отмщению шло не плохо. Организаторские способности у него были значительно лучше, чем творческие.. А когда он наткнулся на Светку, то понял, что Мефистофель на его стороне. И зря Алекс не думал о том, что бес может заманить в ловушку и добить в момент, когда ты воскликнешь, что жизнь прекрасна и восхитительна. Он, конечно, читал «Фауста», со словарем, в переводе Пастернака, но читал, хотя и не считал его таким уж великим творением. Но что-то мог извлечь из старого мифа, но в момент, когда месть затмила все его мысли и чувства, думается не так и хорошо, как хотелось бы.

Главное, чтобы Светка не отказалась и не ушла в сторону, потому что без нее, его триумфа не состоится – все усилия будут напрасными. В случае же ее удачи, он станет литературным агентом. А когда все рукописи будут у него в руках, доверчивых писак всегда хватало, что-то да найдется, чтобы продолжить его творческую деятельность. И если это будет что-то стоящее, то он не перед чем не остановится тогда.

Но пока надо было убрать Милу, если не физически, он не собирался отправляться в тюрьму, вряд ли он там напишет свои лучшие творения, чай не Даниил Андреев, то растоптать ее морально. Дать почувствовать то, что чувствуют все, не наделенные даром, чтобы она пожалела о том, что не была ему верна, не оставалась с ним до конца. И пусть доказывает, что это она написала, да кто ей тогда поверит.

Пока Алекс писал сюжет дальнейшей жизни, творил далеко идущие планы, он не заметил, как подружки пропали, словно растворились в воздухе. Он напрасно вернется в разные стороны, их след простыл, как говорится в русской сказке.

Ну что за день такой, ни эрекции, ни врагини, ничего и никого не было рядом- он как и обычно был страшно одинок. Он мысленно плюнул в сторону похоронной процессии и отправился в свою съемную квартиру, пройдясь по набережной Иртыша. И если бы он прислушался к своим мыслям и знакам, то понял бы, что уже теперь все идет не совсем так, как ему того бы хотелось. Но проигрывает тот, кто заранее верит в поражение, а он не верил, потому и шел к своей мифической победе, оказавшись в одиночестве в чужом и странном городе, все-таки упорно шел, не сворачивая с пути. Хотя долго ли ему придется так идти? Этого не мог знать никто.

А между тем девицы наши забыли об усопшем, хотя как они могли так быстро его забыть, непонятно, и двигались по той самой аллее, где ступала нога Рыжего недавно, хотя, возможно, он там и не оставлял следов, но все-таки был, оперативники не дадут соврать.

Светка думала о судьбе поэтессы, о том, что может рухнуть ее роман с Алексом из-за капризов Милы и последняя надежда сгорит дотла. Этого она хотела меньше всего на свете. И готова была, в крайнем случае, придушить свою старую подругу, если почувствует, что это как-то ей поможет стать другим человеком.

Мила же, как человек более опытный и искушенный в творчестве, понимала, что если сейчас она не настоит на своем, не расставит все по своим местам, то у нее отнимут все, что она смогла сделать. Разве не об этом красноречиво говорил взгляд Алекса, представшего совсем другим человеком, вовсе не тем, какого она знала три года, делила с ним дом, пищу, кровать. Светка, черт, наверное, их познакомил, не понимает, во что она вляпалась, да и не поймет. Ослепленная перспективной стать и поэтессой и женой, она и не мечтала о таком комплекте сроду, и вдруг он почти у нее в руках, тут и более хладнокровный свихнется быстро и на все пойдет. Вот насчет жены пусть сама решает, это Милу не волновало, хотя и врагине такого мужа не пожелаешь. А то, что касается поэзии – она к этому приложила руку, что тут скажешь, тут надо точно что-то делать. Ей было жаль в какой-то мере эту парочку, но жалостью делу не поможешь, да и лучше ей было себя пожалеть, а не их. Реальные работы отнимали у нее, и ничто их не останавливало.

– Ты была совсем по-другому настроена, что же изменилось? – спросила Светлана.

– Да все изменилось, я отдавала стихи тебе, а не этому твоему серому кардиналу, ему и снега в зимний день пожалела бы, – спокойно отвечала Мила. И такой твердости в ее речи давно не помнила Светлана.

Прозвучало это для Светки неожиданно, но списала она все на обычную ревность. Да и не мудрено, ей ничего или почти ничего не было известно о том, чем занималась ее подруга четыре года, когда она оставалась в дорогой столице. Мила же по старой привычке говорила так, как будто ей все было известно. Она сама поймала себя на этой мысли и остановилась невольно. Решила все-таки пояснить, скорее для очистки совести, чтобы потом напомнить «Я же тебе говорила».

– Как ты уже поняла, я знаю этого типа, он не перед чем не остановится, потому что слишком обижен и пока не отнимет у меня все, не уймется. А тебя он использует вслепую, как это делал всегда и со всеми.

– Вы знакомы, я так и думала, но зачем создавать такую таинственность вокруг, почему ты этого сразу не сказала.

– Потому что не была уверена, что речь идет о нем, пока его не увидела сегодня, и не убедилась, что это он явился сюда и руководит процессом.

– Наверное, у тебя с ним что-то пошло не так, но у меня все получится, – глухо, тихо проговорила Светлана. Хотя чувствовала она как раз обратное, что ничего у нее не получится, уж если у Милы не получилось, то у нее – то откуда такое возможно. Хотя если постараться и все сделать правильно.

– Ты не перечеркнешь все. Ты не поступишь так с нами, – пыталась то ли просить, то ли требовать она.

– Перечеркну, поэму о Достоевском вы у меня просто забрали сами, почему я должна с вами церемониться? Тем более, что она достаточно известна, и отвечать за то, что я ее у тебя украла я не собиралась. Но ты плохо соображаешь, вероятно, а этот Остап слишком хорошо. Не будите во мне Раскольникова и оба останетесь живы.

В тот момент остановилась машина, и старый ее знакомый Сергей, обрадовавшись встрече, пригласил ее проехаться.

Понимая, что это лучшее, что можно было сделать, она заскочила в машину, оставив Светку между храмом и Серым домом, словно и забыв, что они были вместе. Но ей показалось, что Сергей был ее ангелом-спасителем, иначе бы случилось что-то непоправимое. А пока она все хорошо обдумает и решит, как ей действовать дальше. Мила не тешила себя надеждами на то, что та одумается, а если и будет так, что Алекс вряд ли оставит ее в покое, потому надо было срочно готовить план Б для того, чтобы что-то решить.