Ева Энкели - ЗАПАХ

Я уверился в том, что отец мог слышать каждый мой крик, которым я наполнял уносящийся ввысь туннель. Потому что я слышал как отец звал на помощь, когда я стоял на заднем дворе. Я решил мучить его до конца, чтобы он тоже испил ту чашу боли и терзаний, давящую тесноту почти замкнутого пространства и чувство брошенности… У отца всегда была власть надо мной. А теперь он не лучше собаки…

Когда его стоны стихли, я долго стоял над ямой и говорил с этим жирным телом внизу. Я высказал все, что наслоилось внутри меня и стало давить на мою психику. Я так ненавидел его!

Но меня еще ждала Жизель. Совсем не в моем вкусе, но раз уж она так удовлетворяла отца, я решил, что они умрут вместе. Я не стал проводить с ней никаких церемоний, не хотел посвящать ее в свой мир, потому что она была грязной и использованной. Но мне хотелось крови… Я завязал этой блондинке глаза, провел ножом по горлу и пустил алую струю в районе плеча…

Кровь стекала по руке… я углубил рану и уже красная река бежала по коже, напитывая блестящий топ этой проститутки. Я совсем не хотел ее. И хотя всегда проникал в тело своих маленьких фей, эта удостоилась только умереть.

Я сбросил ее тело в яму. А потом закидал эту яму свежей землей. Никто и никогда не узнает, что здесь было место страданий. Я продам этот дом без воспоминаний. Я уеду и покончу с этим местом…

_________

Ночной поезд мчал меня на восток. Я читал интересную книгу, когда услышал женский смех и возню в начале вагона. Девушки явно перебрали алкоголя, запах которого я не мог переносить. Но одна из незнакомок была чертовски привлекательной и я не смог отказать себе в удовольствии представить ее смерть.

Я представлял, как смогу помучить нежную кожу веревками. О, это нарастающая боль, сливающаяся с дискомфортом, к которой нехотя привыкаешь… Девушка улыбнулась мне, я почуял мерзкий запах джин-тоника и отвернулся.

Меня начинала злить их беззаботность, я чувствовал как в крови бушует адреналин и мне хотелось закричать. Но я встал и вышел в другой вагон. Бросив взгляд на пассажиров, я увидел как в самом конце вагона спит женщина на плече у хрупкой юной особы. Кровь застучала в висках. Я медленно двинулся вдоль вагона и присел напротив девушки. Она тоже читала. Подняв свои глаза и встретившись с моими, она вдруг залилась румянцем и уткнулась в книгу. Но я уже уловил ее флюиды и теперь придумывал чем же выманить прелестницу подальше от любопытных глаз.

– Что вы читаете? – в тусклом свете одинокой лампочки я не мог разглядеть название книги, но мне это и не было нужно.

Девушка кажется вжалась в кресло и испуганно покосилась на женщину рядом. Наверняка, ее мать. Почему же ты так боишься ее?..

Видимо убедившись, что та крепко спит, девушка осторожно приподняла книгу и я увидел томик Джека Лондона.

Я снова пытался поймать взгляд этой девушки, но она как будто никогда не общалась с мужчинами.

– Я читал «сердца трех». Вы не читали?

Девушка замотала головой. Она возбуждала меня все больше своей неловкостью и стеснением.

– Хочешь, я угощу тебя чаем? Я кивнул в сторону соседнего вагона в надежде, что может быть эта недотрога голодна.

Но тут глаза женщины, казавшейся погруженной в глубокий сон распахнулись и впились в меня холодностью и яростью.

Я поспешно удалился. Я вернулся в свой вагон и обнаружил новую соседку. Судьба была благосклонна ко мне той прохладной ночью. Я познакомился с Луанной.

Луанна была словно соткана из света. Это покорило меня с первого взгляда. Она лучилась силой и смелостью, которых я никогда не встречал в девушках. Я сел на свое место и она сразу одарила меня взглядом янтарно-ореховых глаз. В них был вызов. Я всегда мог раскусить всех этих тихоней… Я мог проникнуть в их мысли и вытащить на поверхность все секреты. Но Луанна была загадкой. Тайником со множеством замков. На ней было сиреневое платье из хорошей ткани. В нос мне ворвался запах свежести и какой-то мятный аромат, может зубной пасты.

Луанна долго смотрела в окно на проносившуюся темноту. А у меня спутались мысли… Меня влекло к ней. Но не так как раньше, не так как ко всем, кого я в итоге убил. Мне было интересно о чем молчит ее душа. Откуда она родом. Куда отправляется. Мой пах зудел. Но я мог наслаждаться непривычной мне внешностью Луанны и превосходить свои животные порывы.

Я задремал, разглядывая эту девушку и проснулся со звуком поезда, обозначавшего остановку.

Еще пол дня в пути и я окажусь в пространстве свободы, похожей на чистый лист. Я мог начать заново, но приноровился быть убийцей. Меня ждали новые жертвы, меня ждала одна из выдуманных мною историй…

Я смотрел в окно и уже почти забыл о девушке, взволновавшей меня поздно ночью. Но она снова появилась в вагоне и села так же напротив.

– Держи. – она протянула мне стакан чая.

– Он немного остыл, но я почти уверена, что ты любишь теплый.

Луанна улыбнулась мне и моя кожа покрылась мурашками.

Я отпил чай. Девушка напротив сидела в ожидании моего вердикта и тогда я ей улыбнулся.

Так мы и познакомились. Не на темных остановках или прилесках, не возле старых забегаловок или входа в библиотеку. Нет, это было обычное знакомство нормальных людей, о которых я читал в книгах. После своего побега из родных краев, я стал много читать. Это еще один пунктик моего созданного алиби.

________

Детектив Обермли пытался понять этого маньяка… В его жертвах прослеживалось едва уловимое сходство. Но таинственный убийца перемещался по стране и у Обермли появилась мысль, что могут быть замешаны сообщники. Или этот гад чертовски богат. Но что-то позволяло убийце бродить на свободе и весьма легко прятаться. Есть ли у этого типа план? Прославиться, убить 100 девушек или доказать кому-то что-то. Но Рэймонд знал ответ. Этот убийца пережил насилие сам. Это стало его натурой, текло по его жилам и нервной системе. Убивать – это его рефлекс. Последняя девушка пропала в Арканзасе. Подруга сказала, что жертва провела ночь в мотеле с каким-то парнем и исчезла. Конечно, парня никто не видел. Преступник прячется от полиции, обходит «острые углы»…Но детективу «черной птице» это только на руку.

Потому что это стало настоящей манией, намерением, молитвой Обермли. «Найти зацепку. Найти зацепку». Детектив верил в правосудие, как люди верят в Бога. Он держал это при себе, но не сомневался, что раз им не удалось хотя бы что-то узнать об убийце, значит тому была причина. А пока долгими осенними ночами Рэймонд просиживал с папкой дела, изучая причудливый узор убийств. Цветы, дорогая одежда. У парня был вкус. А значит его детство было отмечено или нищетой или грязью. Страсть к молоденьким девушкам – отражение комплексов. И еще. Все пропавшие были довольно примерными гражданками, послушными дочерями или верными подругами. А значит этим убийцей движет жажда силы и власти.