Алексей Муренов - Нонстоперы #2

– Я знаю, что тебе нравятся девушки, – зачем-то сказал Кит. – Ты бисекшуал …

– Ох, Кит! – разозлилась Виолетта. – Это здесь вообще не причём! Почему у вас, мужиков, на уме одни «потрахушки»?

Услышав последнее слово, Кит с вопросом посмотрел на меня и одними губами попытался его воспроизвести, как бы спрашивая, что оно означает. Я не выдержал и рассмеялся.

– Что? – засмущался Кит. – Я знаю, кто такие потаскушки, но не знаю, кто такие потрахушки. Это то же самое, нет?

После этого на заднем сидении «двухсотки» согнуло пополам Виолетту. Я же ржал так, что пришлось остановить машину, потому что смотреть перед собой, я уже просто не мог.

В нашем лагере в поздний вечерний час царила спокойная и почти домашняя атмосфера. В мини-гостиной кемпера на диване развалился Гай, потягивая пиво и просматривая на «плазме» наши майские видосы. Шурик сидел неподалёку и тоже пялился в экран.

– А где девчонки? – спросил я.

Гай потянулся. Вошедшая в кемпер Виолетта одарила его дежурным поцелуем в губы.

– Вызвали такси и уехали в сауну, – сказал Гай. – Рапунцель хотела взять «Мегу», но я сказал, что за это ей придётся отсосать у мистера Тауэра. Вот она и раздумала.

– Дурак! – ругнулась Виолетта и легонько шлёпнула его по губам.

– Дурак, – согласился Кит, и добавил: – Она не потрахушка !

В середине ночи я неожиданно проснулся, ощущая необъяснимое чувство тревоги и страх. В какой-то момент разум попытался объяснить произошедшее посторонними звуками, и даже предположил, что в номер могла зайти Марина. Но я тут же вспомнил, что ключи были только у меня и горничной. За окном тихо шелестел дождь, свидетельствуя о вновь разыгравшейся непогоде.

Я оторвал голову от подушки и осмотрелся. В темноте были видны очертания моей крошечной комнатушки. Дверь в санузел выделялась ровным белым пятном прямоугольной формы. Я уже собирался вздохнуть с облегчением, как вдруг неожиданно вспомнил, чётко и ясно, что перед сном закрывал её на шпингалет.

Эта мысль вызвала новую порцию страха, который на этот раз граничил с паническим. Первым желанием было просто подняться с кровати и выброситься в окно, но затем я включил холодный разум и попытался взять себя в руки. Наверняка я поднимался ночью и ходил в туалет, после чего забыл закрыть дверь и завалился обратно в постель. Эта мысль показалась спасительной, но неправдоподобной, поскольку я всегда помнил, что делал по ночам, даже если находился в очень нетрезвом состоянии.

Цепляясь за позитивные воспоминания, как за спасательный круг, я поднялся с кровати и босиком дотопал до входной двери, справа от которой располагался выключатель. Лампочка вспыхнула, как прожектор, на некоторое время заставив меня прикрыть глаза. А когда зрение вернулось, я понял, что времени уже половина третьего ночи, а возле входа в санузел валяется моё скомканное полотенце.

– Что за чёрт? – спросил я тихо самого себя, чувствуя, как по спине пробежала волна «мурашек». Пугающее подозрение внезапно закралось в моё сердце. Уж не сомнамбула ли я?

– Этого ещё не хватало!

Мнительной натуре подобного подозрения оказалось достаточно, чтобы ухватиться за него и тут же начать с готовностью раскручивать, облепляя деталями и нюансами, взятыми из моего не в меру яркого воображения. Я заставил себя войти в помещение санузла и осмотреться. Здесь всё, вроде бы, лежало или находилось на своих местах, не считая того самого полотенца, которое каким-то образом оказалось возле входа.

Неожиданно я почувствовал, прямо-таки ощутил всем сердцем, что хочу немедленно уехать отсюда куда подальше. Тягостное чувство безысходности навалилось на меня многотонным грузом, заставляя устало сесть на кровать и осознавать, как тяжёлая беспричинная депрессия обволакивает разум серой вуалью. В голове застучали молоточки тревоги.

– Что происходит? – спросил я пустоту в номере.

В голову пришла совершенно шизоидная мысль: будто все мои друзья – это плод воображения, либо долгий и красочный сон, который, в конце концов, закончился. А моя реальность – это вот этот одноместный гостиничный номер, в котором я проживаю уже давно, потому что собственного дома у меня нет.

Подобный бред можно было рассеять единственным способом – выйти на улицу и посмотреть на наши автомобили, возможно даже, не смотря на дождь, подойти к ним и потрогать руками, чтобы убедить свой сумасшедший разум в реальности происходящего.

Так я и сделал: влез в джинсы, накинул толстовку, надел кроссовки и вышел в пустой тёмный холл отеля. Входная дверь жутковато скрипнула, разнося по тёмному пустующему коридору зловещее эхо. На этаже по-прежнему, кроме нас никто не жил. Утром сюда заглянули два дальнобойщика, но номера им не понравились. Помню, как один из них просто так, что называется, между делом, предложил не морочить себе голову и доехать сегодня же до Ноябрьска. И, если я всё правильно понял, речь шла о городе в Ямало-Ненецком АО, до которого отсюда было не меньше тысячи четырёхсот километров.

Я спустился вниз по лестнице в маленький приёмный зал со стойкой ресепшен, которая сейчас пустовала. Тусклый ночник в виде маленького торшера освещал дежурный телефонный аппарат, винтажный ручной звонок и табличку с написанным на ней номером мобильного. Я успел подумать, что безопасность здесь не в почёте, прежде чем узрел пожилого охранника в чёрной униформе, который спал в тёмном углу на стуле, сложив руки на груди, как покойник.

На улице тихо шелестел дождь. Огромные лужи на парковке с вечера увеличились в несколько десятков раз. Одна из них примыкала ко входу в кемпер. Заднее боковое окно подсвечивалось изнутри ночником. Возможно, кто-то из девушек ещё не спал, но тревожить их в такой час мне всё равно не хотелось. Огромный кунг нашего автодома резко контрастировал с прочей обстановкой, и в какой-то степени напоминал астронавта, вышедшего в открытый космос. С другой стороны, он был похож великана, надёжно охраняющего самое ценное, что у нас есть – наших девушек. И только теперь я понял, что в Серове мы почему-то поделились на две команды, мужскую и женскую. Первая сейчас отдыхала в мрачных недрах отеля, а вторая заполняла помещение кемпера тихим сладким посапыванием и комплексом ароматов парфюмерии и косметики.

Я постоял под дождём некоторое время, глядя на светящееся окно кемпера и постепенно успокаиваясь. Неподалёку с грохотом пронёсся очередной товарный состав. Со стороны железнодорожного вокзала донеслась искажённая пространством речь диспетчера. Вроде бы, через пять минут должен был прибыть поезд из Нижневартовска. На исходе месяца мы должны были познакомиться и с этим городом.