Артём Посохин - Создатели утопии. Мерцающие мосты

Кстати о Святославе: я рад, что мальчик вернулся домой. Я, искренне, верю в его светлое будущее и с радостью продолжаю с ним дружеское общение. Когда-то, он, по глупости, попал в тот мир, прямо в миг его создания. Однако, несмотря на все испытания, он вернулся назад. Судя по всему, через гибель там – хотя сам я этого не видел, так как в это время защищал его друзей, а после и, вовсе, получил пулевое ранение и не выжил. Теперь, по-видимому, путь «туда» мне заказан, хотя я и не знаю, где в настоящее время могу быть наиболее полезным: там или здесь.

Поначалу места появления тел и исчезновения людей помечали специальным символом: наносили краску через трафарет, получая на асфальте или стене дома перечеркнутую горизонтальной линией букву «Я». Но, со временем, отметок стало слишком много, да и не показали они никакой систематики и упорядоченности, а лишь пугали и без того напуганных людей. Поэтому перечеркнутый символ потерял свою актуальность.

Газеты и журналы ведут еженедельную статистику и обновляют списки пропавших в своих бумажных изданиях и на электронных ресурсах. По мере появления «вернувшихся», в основном, в виде мертвых тел, а затем, опознанию их, имена из этих списков удаляются. Все остальное строго-настрого запрещено – руки СМИ сковывают новыми законами, а рты заклеивают угрозами агенты специализированных секретных служб. Но, несмотря на это находятся смельчаки, которые в погоне за сюжетом или правдой, не опасаясь за собственную жизнь, решаются на отъявленные глупости и поступки. Обычно, подобные решения ни к чему хорошему не приводят, но бывали редкие случаи, когда информация с их помощью попадала в общий доступ. Тогда люди узнавали новые факты и некие скрытые нюансы касаемо прогрессирующего явления.

Среди людей уже ходят слухи о всех тех, кто вернулся назад живыми. Учитывая отношение некоторых правительственных фигур и агентов ФС «КНЯЗ» (Федеральная служба «Контроля нестандартных явлений Земли), к вернувшимся в наш родной мир, им пока что не стоит раскрывать сего факта. Поговаривают, что эти специально созданные службы, занимающиеся подобными происшествиями, изолируют чудом вернувшихся людей от общества и назойливых журналистов. Остается лишь догадываться, что происходит с этими индивидами…

Некоторые считают, что они безгрешны, ну, или, как минимум, чисты перед людьми и своей совестью. Само собой, многие представители церквей и других религиозных учреждений подобные домыслы называют ересью – правда далеко не все так думают. Есть сообщества, именуемые в народе сектами – те постоянно вспоминают страшные проклятия из религиозных источников. Именно они, в один голос начали вопить о том, что у Бога закончилось терпение, что мир скоро канет во тьму, а апокалипсис уже стоит на пороге нашей цивилизации. Наверняка, верхушке правительства и начальству силовых структур известны более интересные детали и факты, но, скорее, мир канет в пропасть странных событий, чем все эти тайны и дела под грифом «Явь» раскроются, став общедоступными для всех.

Утопия, о которой мы так мечтали, теперь топит без разбора любого, кто хоть немного оступился. Человечество стоит перед сложным выбором: пустить все на самотек и опустить руки, или же разгадать сверхъестественную загадку и найти возможность всем вместе попытаться остановить нарастающую опасность. Как правило, оба негласных лагеря ежедневно пополняются новобранцами из числа тех, кому совсем недавно был безразличен завтрашний день, и тех, кто, молча, бредет по жизни, ничего не предпринимая. В таких вопросах нейтралитет не уместен и действовать нужно уже сегодня…

***

Город Белозерск

По пыльной дорожке бежал изрядно запыхавшийся монах. Впереди уже показался храм братства под названием «Обратное сияние» (многие считали его неким закрытым обществом или, даже орденом, в основе которого, по большей части, лежат религиозные убеждения и некая секретная цель). Подтягивая трясущимися руками полы рясы вверх, чтобы она не путалась между ног и попутно поправляя накинутый на голову глубокий капюшон, он с дикими глазами преодолел ступеньки, распахнув увесистые двери. Вбежав внутрь, наскоро осмотрелся. На ступенях, ведущих на второй этаж, замерла удивленная женщина – больше в холле никого не было. От ветра, влетевшего в помещение вместе с монахом, заколыхались шторы и даже немного закачалась увесистая кованая люстра. Не обращая на все это внимания, монах сделал глубокий вдох, провел ладонью по мокрому лицу и побежал по длинному коридору к двери, находившейся в самом его конце.

– Преподобный, преподобный! – Выкрикнул он, с трудом сглатывая слюну и тяжко дыша. – Преподобный Феодор!

Слова безжалостно рассеивались в разношерстных деталях богатого интерьера просторного коридора, частично улетая в приоткрытые форточки прямоугольных окон, расположенных вдоль всей стены, по левую руку от бегущего.

Наконец, его цель была достигнута. Рука толкнула дверь и та, податливо отворила вход в просторный кабинет старшего собрата Феодора. Формально для всех, живущих вне стен этого здания и не являющихся участниками подобного ордена или братства, он был директором закрытой организации «Обратное сияние». Между прочим, Феодором его называли только собратья – все остальные – либо просто Фёдором, либо Фёдором Ивановичем.

Преподобный Феодор сидел за столом. Сложив ладони, между которых был зажат крест, он, практически, беззвучно шептал молитву. Приглушенный свет, исходящий от небольшой настольной лампы и высокого торшера в дальнем углу, беспомощно боролся с полумраком. В данный момент, это было даже хорошо – ведь так, с приглушенным светом, было уютнее, спокойнее по отношению к миру, раскинувшемуся во все стороны там, снаружи.

– Извините, что так беспардонно врываюсь… – начал оправдываться монах.

Закрытые глаза Феодора резко открылись. Он, прищурившись, посмотрел на растерянного позднего гостя. Разглядеть, кто пришел, он смог не сразу – сначала пришлось нащупать на столе очки и надеть их.

Прибежавший мелкими, но быстрыми шагами переместился к Феодору и низко кланяясь, уселся напротив него. Большой деревянный стул, местами обитый кожей, заставил тело откинуться назад. Руки, положенные на подлокотники, почувствовали удобство и поддержку.

Феодор верил, что у каждой вещи есть своя энергетика, и если вещь старая и не имеет, в прошлом, отрицательного заряда от черно—душных владельцев, то она способна, даже исцелять. Не все разделяли его философию и подобные высказывания, но, сейчас, Степан был готов поклясться – этот предмет ему по душе.

– Еще раз простите, Бога ради! – Протараторил Степан.