Игорь Михайлов - След на песке

Но даже в том состоянии, несмотря на болезнь и подготовку к отъезду, Чехов пытался работать и помогать людям. В те дни в Крыму и Москве рассказывали историю, как к нему в Ялте пришёл учитель из Мухалатки. Он с горечью поведал известному писателю, что школу, где работает, хотят закрыть из-за нехватки средств. Антон Павлович собрал все деньги в доме, около 500 рублей, и передал их учителю. По тем временам это была немалая сумма.

3 июня, за несколько часов до отъезда на вокзал, писатель отправил письмо редактору «Русской мысли» В. А. Гольцеву с просьбой помочь его знакомому дьякону перевести его сына, студента Юрьевского университета (Эстония), в Московский: «Милый Виктор Александрович, как раз перед отъездом я получил прилагаемое письмо. Это пишет дьякон Любимов, учитель нескольких городских училищ, очень хороший, превосходный человек. Нельзя ли сделать что-нибудь? Подумай, голубчик. Дьякон беден, а теперь приходится посылать в Дерпт сыну».

Перед отъездом в Берлин он ещё успевает отправить из Москвы партию книг для библиотеки его родного Таганрога…

3 июня 1904 года Антон Павлович и Ольга Леонардовна выехали на скором поезде в Берлин.

Возможно, смена обстановки, общение и беседы с женой, новые впечатления в дороге положительно повлияли на улучшение состояния здоровья писателя.

Когда прибыли в Берлин и разместились в гостинице, по просьбе Антона Павловича они вскоре поехали в местный зоологический сад.

7 июня Чехова принял известный немецкий профессор Эвальд, специалист по внутренним заболеваниям. Осмотрев писателя, он развёл руки и, молча повернувшись к выходной двери, решил попрощаться и уйти. Он не понял, зачем надо было везти и мучить тяжелобольного, обречённого человека за тысячи километров в Берлин. Неловкость момента смог преодолеть сам Антон Павлович и продолжил с ним беседу, уже не имевшую отношения к его состоянию.

Активную помощь писателю и его жене оказал в Берлине Г.Б. Йоллос, корреспондент газеты «Русские ведомости» в Германии. Писатель с большой благодарностью позже написал о нём редактору этой газеты В.М. Соболевскому: «Это превосходный человек, в высшей степени интересный, любезный и бесконечно обязательный».

Антон Павлович отправил из Берлина несколько писем, в том числе 8 июня 1904 года своей сестре, Марии Чеховой. Оно интересно тем, что, несмотря на болезнь, Чехов продолжал подмечать в окружающих такие детали жизни, которые ему могли бы пригодиться в его творчестве: «Милая Маша, мы сегодня уезжаем из Берлина на своё длительное местопребывание, на границу Швейцарии, где, вероятно, будет и очень скучно, и очень жарко. Мой адрес: Германия, Badenweiler Herrn Anton Tschechow.

Так мою фамилию печатают здесь на моих книжках, стало быть, и я так должен писать её. В Берлине немножко холодно, но хорошо. Самое нехорошее здесь, резко бросающееся в глаза, – это костюмы местных дам. Страшная безвкусица, нигде не одеваются так мерзко, с совершенным отсутствием вкуса. Не видел ни одной красивой и ни одной, которая не была бы обшита какой-нибудь нелепой тесьмой. Теперь я понимаю, почему московским немцам так туго прививается вкус. Зато здесь, в Берлине, живут очень удобно, едят вкусно, берут за всё недорого, лошади сытые, собаки, которые здесь запрягаются в тележки, тоже сытые, на улицах чистота, порядок.

Здесь проездом Екатерина Павловна (жена М. Горького), у неё дети заболели корью, она в отчаянии. Вчера виделся с ней.

Ноги у меня уже не болят… катаюсь по Берлину; только вот беда: одышка…

…Живите и, если можно, не хандрите. Крепко жму руку и целую.

Твой А.».

Вскоре состояние короткой ремиссии у Чехова сменилось резким ухудшением самочувствия. Он вновь стал задыхаться и ощущал слабость. Журналист Иоллос в своей статье о здоровье писателя перед его отъездом написал: «В Берлине ему было трудно подняться на маленькую лестницу Потсдамского вокзала; несколько минут он сидел обессиленный и тяжело дышал».

Проехав 600 километров на юго-запад Германии, до окрестностей Фрайбурга, они приехали в Баденвайлер. Перед их глазами предстал утопающий в зелени небольшой ухоженный курортный городок Шварцвальда. С древности это место было известно своими термальными источниками, которые оценили ещё римские легионеры. Город известен своим уникальным микроклиматом, который обеспечивали высокие холмы, на ближайшем из которых находились величественные руины древней крепости Баден.

Поселились в напоминавшем дворец отеле «Ремербаден». Несмотря на усталость после дороги, Чехов чувствовал себя лучше и смог с супругой гулять по аллеям уютного парка. Писатель пытался заниматься творчеством и сообщил жене, что у него родился план: если будет себя хорошо чувствовать, они смогут съездить ещё и в Италию и после отдыха там смогут вернуться в Крым через Константинополь на пароходе.

Но оптимизм первых дней вскоре сменился очередным ухудшением состояния и грустью. Через неделю Чехов настоял на переезде в другой отель. Они решили поселиться в небольшом уютном отеле, на окраине парка у пруда «Вилле Фредерика». Но и там писатель через два дня заговорил о поиске нового, более уютного номера. Ольге Леонардовне понравилась гостиница «Зоммер» на главной улице городка, где на третьем этаже ей предложили удобную светлую комнату с балконом.

Сидя на этом балконе, Чехов с интересом наблюдал за проходившими по улице людьми.

В комнате стояли две кровати, стол, кресло и рядом с выходом на балкон диван, на котором часто сидела Ольга Леонардовна и они могли вести беседы. Рядом находилась почта, которая и до сих пор существует в Баденвайлере. Туда каждый день спешили местные обыватели и приезжие отдыхающие, за которыми с интересом наблюдал писатель.

Там же, на почте, жена покупала свежие немецкие газеты и, вернувшись, тщательно переводила вслух статьи, которые интересовали писателя, особенно сообщения с фронтов Русско-японской войны.

Благодатный климат Шварцвальда, сосны и секвойи, сухой целебный воздух вначале улучшили самочувствие писателя. Лечением Антона Павловича занимался в Баденвайлере опытный доктор Шверер. Вскоре врач с удовлетворением отметил положительную динамику состояния здоровья у пациента. Но воспалительные процессы в кишечнике и лёгких продолжались. 27 июня (по старому стилю) болезнь нанесла неожиданный удар – у Чехова начался тяжёлый сердечный приступ. Шверер и его ассистент Винтер, оперативно действуя, впрыснули больному камфору и дали для приёма наперстянку. Им удалось купировать приступ. Но на следующий день он повторился, причём в более тяжёлой форме.

Ольга Леонардовна, устав от бессонницы, тяжело переживала ухудшение состояния мужа. Она и сама чувствовала недомогание: врачи сообщили ей, что у неё поднимается температура.