Никита Каховка - Альтернатива

Августин поднял руку и, удостоверившись, что на него обратили внимание, вынул из кармана брюк тонкий кошелек.

– Что-нибудь еще? – спросила подошедшая миловидная девушка.

– Нет, спасибо, я уже ухожу, – поблагодарил молодой человек и рассчитался за кофе.

– Приходите. Буду рада видеть Вас снова, – улыбнулась на прощание официантка.

– Спасибо, обязательно приду.

Август поднялся и, прежде чем уйти, осмотрел женщин и задержал взгляд на шатенке. Ему очень хотелось вклиниться в беседу и поддержать ее, но осажденная с двух сторон женщина была невозмутима и тверда в своих убеждениях. И вряд ли ей требовалась помощь.

– Вы что-то хотели? – обернулась она, почувствовав взгляд серо-зеленных глаз.

– Вы все правильно делаете, – сказал мужчина, понимая, что отворачиваться уже не стоит. – Нет смысла жалеть алкаша и выделять ему деньги на водку. Всех благ Вам!

Ну а те, кто считают себя взрослыми, хотя бы потому, что им уже по три-четыре и более десятка лет, – зачем им алкоголь? Как ни крути, а силы уже не те, что были в шестнадцать или двадцать лет. И в тридцать. Но на самом деле даже не это главное. Удовольствие от секса становится менее приятно.

– Нет, Инга, – сказал гость. – Лучше я потрачу время и силы на тебя, чем на бесполезный алкоголь.

– Хорошо, – ответила хозяйка дома, хитро улыбаясь. – Я буду только рада. И, на всякий случай – рада уже!

– Я догадываюсь, – усмехнулся парень. – Но нужно отдохнуть, пару часов.

– Договорились, «мой ласковый и нежный зверь».

Вот, казалось бы, прозвучал комплимент. По меркам человека – достойный. И придраться не к чему и незачем. Правда, есть одно маленькое «но», совсем маленькое, можно было и закрыть глаза на это, но – ассоциации не с человеком.

А после отдыха – снова несколько неоднозначные, но восторженные крики:

– Да, зайчик мой! Да, мальчик мой!

И, в конце концов, тихая, безмятежная ночь.

За окном было еще темно.

Кольман лежал на спине. Ему снилось… то ли он летал, то ли падал, но в итоге его хорошо передернуло, словно пронзило молнией. Он застонал прежде, чем понял, что левая нога искривилась от судороги. И только лишь проявилось сознание, не открывая глаз, парень схватился за большой палец и потянул на себя. Судорога начинала отпускать, и мужчина ослабил хватку. Буквально на секунду.

Да. У него давно уже не было секса, и теперь крепатура чувствовалась не только в ослабших руках, но и во всем теле. Сознание еще не осознавало, отчего в теле нет сил. Казалось, парень просто хотел спать. Казалось, много дней он не высыпался и теперь, когда появилась такая возможность, не хочет просыпаться. Но боль, которая выкручивала ногу, этого не позволяла.

Все так же, не открывая глаз, он вновь потянул большой палец ноги на себя. Судорога снова отпустила и снова на секунду. Снова протяжный стон и натянут палец. И теперь Август не отпускал его. Теперь он отчетливо осознавал, что нужно подержать палец в таком положении, пока судорога не уйдет совсем.

Молодой человек разъединил веки.

– Август! Что с тобой? – спросила, приподнявшись, Инга.

– Ногу свело. Но уже все в норме.

– Ох, и напугал ты меня, – сказала женщина и улеглась к нему спиной. – И часто это с тобой?

– Бывает.

– А скажи, пожалуйста, который час? – спросила красотка сонным голосом.

Гость протянул руку и нащупал на тумбочке свой телефон.

– Ровно семь, – сказал он и вернул телефон на место.

– Еще есть время поваляться.

– Слушай, я только сейчас вспомнил, что не видел у тебя телефона. Такое вообще возможно?

– Перед нашей встречей в ремонт отдала.

– Как, оказывается, все просто, – произнес Кольман и подвинулся ближе к Инге.

Он приподнял в верх, по телу, шелковую рубашку и прижался пахом к ее прекрасным окружностям…

…вот казалось бы – что здесь такого особенного? Это всего лишь часть тела, под названием – попа, ягодицы, задница. Так почему же она является самой желанной и магнетической точкой? Почему, прикасаясь к ней, перехватывает дыхание?

Сон пропал, а на смену ему явилось желание. Его рука скользила подушечками пальцев по наружной части бедра, периодически опускаясь на внутренние стороны уже обеих ног. При этом уделяя особое внимание центру промежности.

– Сегодня я буду занята целый день, – сказала брюнетка ослабшим голосом. – Ты можешь остаться у меня или увидимся вечером.

– Что мне делать здесь одному? Увидимся вечером.

– Август, не нужно, – поелозила бедрами хозяйка квартиры, выражая протест. – У меня впереди насыщенный день, а сил уже нет подняться.

– Не поднимайся, – ответил мужчина, в горле которого стоял сладкий ком.

– Тебе… ах!… легко говорить… а-ах! – сказала женщина, будучи не в силах сдерживать вырывающийся стон.

Кольман целовал ее шею и более не проронил ни слова.

Между телами стало жарко и влажно от пота. Мягким местом Инга чувствовала твердую и горячую мужскую плоть, и возбужденное желание одержало победу над разумом. Она повернулась на спину и раздвинула ноги.

Было очень жарко. Видно, в этом доме на отопление не жаловались. А может, от того, что за окном, в декабре, стояла плюсовая температура.

Часы показывали начало десятого, но создавалось впечатление, что «утро проспало». Уже должно быть ясное небо, но по-прежнему преобладал серый тон.

«Может-таки похолодает? – предположил Август, вяло перебирая ногами. Через боль он чувствовал каждую мышцу в руках, ногах, животе и, собственно, всем теле. Но с лица не сходила улыбка. Перед глазами не исчезала его новая, чертовски сексуальная знакомая, благодаря которой это тело сковано крепатурой. И это было чертовски приятно. Он подходил к дому, а его воображение рисовало горячую ванну. – Нет, скорее всего дождь пойдет. Да и пусть идет, а я в ванну. Горячую ванну».

Молодой человек уже собирался войти в парадную, как повернул голову. То ли на зов, то ли инстинктивно.

Недалеко от дома, на скамейке, сидела одноклассница Горлова. Рядом с ней, наклонившись вперед и опустив голову, находился совсем еще юноша, лет двадцати. Было заметно его смущение, особенно когда Оля помахала, в знак приветствия, рукой. Юноша бросил короткий взгляд на того, кому предназначалось внимание, и снова опустил голову.

Кольман лишь поднял руку и вошел в парадную.

«Скорее всего, предлагает ему „трахнуть“ ее, взамен на водку, – думал парень, поднимаясь в лифте. – Трахнет. Конечно, трахнет. Если смущен, но не уходит – значит, так и будет. Интересно, а я бы – трахнул? Если бы был сейчас на его месте, – вдруг возник в голове провокационный, но честный вопрос. – Все может быть. В юности, когда „желание стоит аж наружу лезет“, но „всунуть некуда“. Так как нет ни опыта сексуального, ни практики соблазнителя. Тем более одноклассница выглядит еще более-менее, когда не пьет пару дней. А если и самому „накатить“ для храбрости, тогда можно и не одну бутылку поставить. Так что – все может быть».