Елена Букреева - Бойфренд для папы

Джульетта закатила глаза и ткнула его указательным пальцем в плечо. Он поморщился.

– Ты самоуверенный.

– Мы все продумали. Начиная первой встречей, заканчивая любимым вкусом зубной пасты. Я думаю, все пройдет безупречно.

После продолжительного интервью какого-то бойз-бенда по радио, наконец, заиграла музыка. Чарли и Джульетта одновременно посмотрели друг на друга, потому что это оказался Эд Ширан. Джули не могла признаться, что тоже обожала его, и, так же, как и Чарли, распевала его песни, когда рядом никого не было. Этот билет, за которым она простояла в километровой очереди, был ее подарком на Рождество себе же, но теперь он стал платой за будущую актерскую игру Фостера. По крайней мере, если все пройдет плохо, она может вернуть свой билет обратно. Это не могло не успокаивать девушку.

Когда она почувствовала движение справа от себя – мгновенно обернулась. Чарли покачивался из стороны в сторону, подпевая музыканту. Джульетта хихикнула, но тут же подхватила его настрой и тоже закачалась в такт музыке.

– Мы были всего лишь детьми, когда влюбились… – тихо замурлыкал Чарли, подпевая Эду. Его глубокий хрипловатый голос оказывал успокаивающее влияние на девушку, и она закрыла глаза.

Эта песня стала ее любимой с каких-то пор.

– Понятия не имея, что из себя представляет это чувство, – Джульетта уже не могла молчать, слова песни сами лились из ее уст.

Чарли повернулся с улыбкой на лице. Последние слова он уже не пел, с эмоциями, понятными лишь ему одному, смотрел в глаза девушке рядом с ним.

– Уж на этот раз я не отпущу тебя.

Эд продолжал петь, но Чарли с Джульеттой ему уже не подпевали, отвернувшись друг от друга и с наивными улыбками слушая любимую песню. В магазине стало в разы уютнее, не было ни уголка, куда бы ни заглянула эта плавная, успокаивающая мелодия. Бархатистый голос музыканта согревал, а в такт ему подмигивали многочисленные гирлянды на стенах. Кажется, даже эти фарфоровые статуэтки полностью погрузились в эту удивительную теплую атмосферу, в наслаждении прикрыв глаза. Все было идеально в этот момент, так же безупречно, как повествовалось в их любимой песне, и только надоедливый голос ди-джея смог вернуть все на свои места. Сказочная атмосфера вмиг рассеялась, статуэтки насупились, Чарли и Джули с досадой посмотрели друг на друга. Рабочий день, тем временем, подходил к концу.

Уже поздно вечером, оказавшись, наконец, в теплой постели, Джульетта позволила себе отдохнуть. Пытаясь отвлечь себя от непрошенных мыслей, девушка открыла свой итальянский словарь. Набитый разноцветными стикерами почти на каждой странице, он всем своим видом кричал: «Меня открывают каждый день и заучивают эти красивые словечки, честное слово!». Это, к сожалению, было неправдой. Джульетта бралась за него именно в такие моменты – моменты полного одиночества и неопределенности. Она хотела, как в худших американских сериалах, схватить домашний телефон, закупиться мороженым и начать названивать подругам, создавая конференцию. Она просто хотела поделиться. Рассказать, что, не подумав, пошла на обман, о котором жалеет каждую секунду. Что парень, который четыре дня назад ее ненавидел и наверняка ненавидит сейчас, мгновенно согласился стать ее парнем на один вечер, и в этом наверняка есть какой-то подвох. Но у Джульетты не было друзей, чтобы позвонить и выговориться.

Она отложила несчастный словарик в сторону и шумно выдохнула, съезжая по стене на подушки. У нее не было друзей.

У Каллума были друзья в лаборатории. Возможно, он был незаметным в группе, но за ее пределами у него было парочку приятелей в белых халатах. У папы были друзья. Они постоянно собирались в пабах и хвалились своей физической формой или количеством выпитого пива. У мамы были подруги. Собираясь по пятницам в гостиной и открывая дорогое вино, три женщины, неразлучные со школьных времен, не переставали сплетничать, словно им было по шестнадцать. Колин и Мэтт были друг у друга, им даже не нужен был кто-то еще. У Чарли был лучший друг и наверняка куча подружек. А у Джули не было никого.

Терзая себя сомнениями, девушка покосилась на телефон. Ей казалось, он был в коме: ни сообщений, ни звонков, ни даже надоедливых уведомлений из твиттера. Руки машинально потянулись к нему, просто чтобы пожалеть, заверить, что он тоже не одинок.

Хотя… кого она обманывала?

– Черт тебя подери, Фостер.

Он ответил немедленно, после первого гудка. Джульетта даже подумала, что он все время ждет, когда она заговорит, когда напишет, когда позвонит. Такой мгновенной реакции нет ни у кого. Тем не менее, это все еще был Чарли. Вероятно, в этот момент он набирал номер какой-нибудь из своих подружек или занимался сексом по телефону.

– Джи? – его хриплый голос заставил девушку вздрогнуть.

Она ударила себя ладонью по лбу и зажмурилась. Они никогда не говорили по телефону, а обменялись номерами лишь из-за Финли, который заставил их сделать это больше года назад, чтобы поддерживать корпоративный дух. Конечно, у них не было необходимости звонить друг другу. Все рабочие вопросы обсуждались на месте. В скандальной форме.

– Эм, привет, – Джули, наконец, заговорила. Ее голос был тихим и неуверенным, поэтому она прочистила горло. – Э-э-э… ну, как дела?

В трубке повисла тишина. Джульетта зажмурилась и представила, как он морщится в отвращении и думает, что этой сумасшедшей от него нужно.

– Знаешь, все отлично, – голос Чарли был едва запыхавшимся. Он отдышался и опять заговорил. – А как твои дела?

Девушка прищурилась с подозрением. В голову лезли не самые приличные версии, одну из которых она озвучила.

– Ты там не сексом случайно занимаешься?

– Как думаешь, взял бы я трубку?

– Ну, в твоем случае всего одна рука должна быть задействована, – Джули хихикнула.

Чарли засмеялся в трубку. Это было маленькое, но заметное изменение. Обычно, за ее шуткой следовала его, более жесткая и обидная, но он лишь беззаботно смеялся.

– Я просто был на стадионе.

– В одиннадцать вечера?

– Ну да. Охранник – мой знакомый, дал ключи, я тренируюсь по вечерам.

Было слышно, как Чарли поднимается по ступенькам, а следом прогремел хлопок двери. Джули не нервничала и не была раздражена, ей всего лишь было любопытно.

– Зачем тебе тренироваться? Ты ведь больше не играешь.

Фостер замолчал, и Джульетта прикусила губу, думая, что возможно была слишком резкой. Но Чарли никогда не воспринимал ее слова всерьез. А она всегда была резкой.

– Я не могу отказаться от футбола, Джули, – его голос был мягким и уставшим. Она задумалась: как после такой напряженной смены он смог найти в себе силы пойти пинать мяч на пустом стадионе? – И к тому же… там просто охренительно ночью! Совсем другая атмосфера.