Александр Михайлов - Исповедь проповедника

В торговом центре однажды наткнулся на молодую продавщицу. В общем-то, ничего особенного, только прическа для девушки нестандартная – стриженая машинкой налысо. Не могу сказать, что она мне была нужна, просто было очень интересно в принципе, как до жизни такой доходят молодые девушки.

Помню, меня так постригли лет в шесть, говорили, что в целях профилактики. В армии я даже на сто дней до приказа стричься налысо не стал. А если я сейчас и лысый, так это прическа, как я уже говорил, доведена до совершенства эволюционным путем. На вопрос, как это она так сподобилась, девушка ответила, что вот захотелось и все. Да и ответила как-то косноязычно. Видно, послать по известному адресу из трех букв было бы для нее более естественным, чем объяснить ход мыслей.

Месяца через три я опять туда заглянул. Однако не судьба, девушка хоть и была на месте, но с прической отросший ежик. Она больше налысо не стриглась. А интереса к ней как таковой как не было раньше, так тем более не появилось и сейчас.

Что еще. Работать продолжал преподавателем. Иногда работал и со студентами, но все больше на краткосрочных бухгалтерских курсах. Университет хоть и организовал эти курсы для переподготовки специалистов, но учились все желающие, в основном женщины. Причем разного возраста, что создавало питательную среду для знакомств. Оно ведь всегда так, то хочется полета молодости, или даже «пыльцы девственности», то зрелый плод кажется слаще.

Зачем человек вообще живет. Вот конкретно «Я» – для чего я живу. Честное слово, не знаю. Но, по крайней мере, неправильно категорично утверждать, что без меня было бы все лучше. Ведь даже чья-то заведомая «лучшесть» и то нуждается в сравнении. Может, как раз наоборот, я нужен именно для того, чтобы не было другого, более худшего. Я необходим в определенный момент, а потом, когда необходимость отпадает, от меня можно оттолкнуться и идти дальше.

На чем-то ином и не настаиваю, меня вполне устраивает. Можно даже считать, что в этом мое предназначение. Не зря я по натуре если преподаватель, то именно краткосрочных курсов. Если же писатель – то публицист, пишущий «на злобу дня», а не романист или фантаст, где «здесь и сейчас» не очень важно. А если консультант – то по конкретному кругу вопросов, а не на все случаи жизни. Помру я, видимо, всеми брошенный, под забором. Но все равно я был, есть и буду сам по себе, полностью самодостаточный, насколько это возможно.

У меня всегда было чувство, что я иду вперед по коридору. Если оступаюсь вниз – меня вытаскивают назад и не дают утонуть, если взлетаю вверх – опускают вниз. Вся моя свобода внутри жестких рамок. Стоит заработать больше денег – сразу соблазны увеличиваются, деньги утекают в никуда, а новых не появляется. Разве что прожиточный минимум остается.

Стоит появиться эффекту от тренировок – случается травма или болезнь. Но опять же, от болезни дается лекарство, а травма заживает. Как будто идешь по коридору, ну и иди себе. Шаг влево, шаг вправо – регулируется. Достижения пошли – назад, не высовывайся. Напасти свалились – вытащим.

Однажды, перед вступлением в должность преподавателя одного из вузов, со мной беседовала главная кадровичка. На ее вопрос о хобби я начал рассказывать о физической подготовке. Однако тетка меня прервала важным, видимо с ее точки зрения замечанием, что физкультура не хобби, не развлечение, и не роскошь, а суровая необходимость.

Надо прямо сказать, что если бег трусцой по утрам хоть с натяжкой, но все-таки можно назвать необходимостью, то вот жажду молотить руками и ногами по деревьям в парке нуждой не назовешь. Ведь мы цивилизованные горожане, а не жертвы произвола средневекового сегуната.

Это там, чтобы крестьянину замочить вооруженного до зубов самурая, нужно было сделать это с одного удара рукой или ногой. Такой удар, соответственно, надо было ставить. Для этого бить по деревьям – самое то. А нам-то зачем, кроме как для души. Не возразил, поскольку с похмелья и язык и мозги с трудом ворочались. А кроме физухи, что могло быть у меня еще – конечно же рыбалка. На том кадровичка удовлетворилась.

Но я не фанат рыбалки. Я скорее участник процесса, созерцатель. Я доночник. Это значит, забрасываю несколько донок и жду, когда звякнет колокольчик. А сам смотрю на окрестности, о чем-то мечтаю. Если бы нравился процесс вываживания рыбы, то можно было бы ловить на платном водоеме. Это же ведь недорого.

Не хочется. Я созерцатель, а не борец. Рыбалка для меня, скорее всего, просто предлог побыть около воды для смены хода мыслей. Это как фон, как художник грунтует холст, перед тем как написать картину. Так и я создаю определенный фон для размышлений.

Когда рыбалка активная, на спиннинг там или на тот же поплавок, то приходится на ней сосредоточиваться. Это нечто вроде медитативного транса, почти как дзэн, то есть не до окрестностей и отвлеченных размышлений.

Про себя – доночника, я даже стих сочинил. Ну не стих, скорее слоган, и не сочинил, а перефразировал. Вот:

– Настоящий донколов – весел, молод и здоров.

– Если кто-то не таков – он любитель поплавков.

Нет, конечно же, есть и помимо рыбалки еще увлечения. Мне нравится читать. А еще нравится исследовать окрестности. Причем не достопримечательности, развлекательные или присутственные места, а скверы, парки, водоемы и просто дорожки и тропинки.

В одной телепередаче ведущие задавали всем гостям один вопрос – на каких трех китах строится ваша жизнь. Понятно, что день за днем, от рождения до смерти, цель у нас одна – коммунизм, тысячелетнее царство и крах империализма. Но ведь требуют настойчиво чего-то понятного всем. Поэтому в основном гости называли работу, семью и прочие личные обязаловки.

Помню из юности ситуацию. Я поступал в университет и познакомился там с девушкой из приемной комиссии – студенткой второкурсницей. Мы приглянулись друг другу и старались по возможности не расставаться вообще, по крайней мере, пока шли экзамены.

Как-то стояли в холле у большого зеркала и играли в игру на выдержку. Мы по очереди подходили к зеркалу и как можно серьезнее и пафоснее говорили:

– Красивее меня нет на свете, кому я достанусь?

Надо сказать, что у обоих получалось хорошо. А потом правила изменили. Мы одновременно должны были назвать три наиболее близкие и любимые вещи, предмета, понятия.

– Давай вместе, три – четыре…!

– Белье, цветы, косметика – мгновенно и без запинки сказала она.

– Рыбалка, баня, спортзал – одновременно выдал я.

Повторяю, что мы специально не готовились, все выплеснулось спонтанно, как зачастую бывает со спермой при первой близости, или после долгого перерыва. К чему это все. Прошло много лет, но приоритеты по существу остались. Только теперь я могу их не просто обозначить, а классифицировать.