Анатолий Сигов - Манхэттенский треугольник

Застал её в прихожей. Она пыталась надеть пиджак, который оставила там, когда приехали. Как-то странно отводила левую руку, чтобы натянуть рукав, но у неё ничего не получалось. В этот момент увидела его и явно чертыхнулась.

– Помочь?

– Не надо.

Так с пиджаком в руках и прошла мимо, не глядя на него.

«А вот и причина всех комплексов. Ненавидит всех тех, у кого всё в порядке».

Подумал, что обозлилась и бросила его, и теперь предстоит выбираться самому, поэтому стал разыскивать женщину, которая открыла дверь, чтобы узнать у неё телефон такси. А Майя Алексеевна в это время стояла перед хозяйкой, и они явно обменивались любезностями перед тем, как уйти. Наткнулся на её требовательный взгляд и подчинился мысленному приказу. Понял, что его всё же заберут отсюда, поэтому пришлось подойти, чтобы тоже раскланяться. Хозяйка была уже изрядно пьяна.

– Это было незабываемое пати! – попытался изобразить он патетику, повысив тембр голоса на октаву выше. – Так много интересных людей. Буду с нетерпением ждать вашей новой книги.

Хозяйка протянула руки для объятий. Ничего не оставалось, как наклониться, чтобы расцеловаться. Она задержала его, чтобы сказать тихим голосом на ухо:

– Береги Майечку! Она добрая девочка.

Пожелание было загадочным. Берегли её два здоровенных бугая. Присоединиться к ним третьим? А что касается доброты, то на этот счёт у него были большие сомнения. И уж совсем не девочка. Холодная, рациональная женщина. Привезла его только потому, что хозяйка заказала ей очередной интеллектуальный товар для своего салона, и он просто подвернулся ей под руку.

Вышли вместе и застыли возле входа. Там вдоль улицы стояла длинная вереница машин гостей. Разыскивать свою ей не полагалось. Шофера сами должны следить за тем, когда она выходила.

Стояли, молча, и он, как бы разыскивая взглядом машину, смог её рассмотреть. Очень моложавое лицо. Явно уже подтянутое. Сделанная хирургами грудь под блузкой. Дальше был брючный костюм, скрывающий детали. Пиджак она продолжала держать в руках, а было уже по-вечернему зябко.

– Давайте я вам помогу!

И не дожидаясь ответа, взял у неё из рук пиджак и начал с левой руки, низко опустив рукав, чтобы было удобнее надевать. Потом помог с правым. Она сама его поправила, чтобы получше сидел, и произнесла вместо благодарности:

– Где эта чёртова машина?

Не говоря ни слова, он пошёл вдоль улицы и наткнулся на группу шоферов, которые покуривали в стороне. Те двое, здоровенных, узнали его и поспешно покидали окурки.

– Сейчас подъедут, – сказал, возвратившись. – Всегда приходится передвигаться в сопровождении этих двоих?

Она неопределённо пожала плечами, глядя в сторону. Мол, что? Сам не понимаешь?

– А никогда не хотелось просто надеть джинсы и кроссовки, выйти без сопровождения и погулять по городу? Покататься на речном трамвайчике? Пройтись по Красной площади, по Манежу? Погода великолепная, но скоро закончится.

Она усмехнулась краешком рта.

– Это что? Приглашение?

– А почему бы и нет? Попробуйте! Может быть, вам это больше понравится, чем ездить на сходки шутов в сопровождении двух лбов, у которых рубашки не застёгиваются на шее.

И он кивнул на подъезжающий «Линкольн». Усмехнулся про себя и решил подурачиться:

– Завтра воскресенье. В три часа, – сказал он в пространство прежде, чем они стали забираться на заднее сиденье машины.

На обратном пути разговаривали мало. Единственное, что запомнилось:

– Зря вы постебались над Домбровской. Она злопамятная.

– Завтра забудет. Столько гостей и столько выпито.

– Не скажите! Такое не забывается.

Привезли его туда же, откуда забрали – к подножью сталинской высотки.

– Благодарю за приятное путешествие! Завтра в три на этом же месте.

И он стал выбираться из машины. Ответа не последовало.

Теперь опять он стоял перед монументальной гостиницей сталинских времён, но на этот раз на вершине лестницы и уже не изводил себя мыслями об одежде и о цветах. Не тот случай. Решил, что подождёт десять-пятнадцать минут, раз уж схулиганил вчера, а потом сам пройдётся по осенней Москве. Устал. Ночью сидел до трёх и правил текст четвёртой книги из серии, сроки сдачи которой поджимали. Требовалось доказать издательству, что он – дисциплинированный автор, с которым можно сотрудничать.

Глядел на Москву с самого верха лестницы. А она была залита лучами заходящего солнца и издалека выглядела очень привлекательной. Даже сплошные потоки еле передвигающихся машин, которые обычно раздражали, когда находился внутри одной из них, отсюда казались цветными лентами, которые придавали городу колорит.

Боковым зрением заметил, что рядом кто-то стоит. Посмотрел и вздрогнул. Женщина в джинсовом костюме и в больших солнечных очках, с собранными на голове волосами и в бейсбольной кепке. Причём значительно ниже его ростом. На этот раз вместо туфель на высоком каблуке были кроссовки.

– Просто совершенно другой человек.

Ещё раз окинул её взором с ног до головы.

– И мне этот образ нравится. Более человечный на вид.

Она неопределённо пожала плечами.

– Вот стою и любуюсь. Никогда не видел Москву с этой точки.

Она продолжала молчать, глядя в ту же сторону.

«Нелегко мне с ней придётся».

А вслух сказал:

– Ну, что же! Начнём наше путешествие.

Первый час на речном трамвайчике прошёл напряжённо. Трудно было отыскать темы для беседы. Поэтому иногда замирали и, молча, глядели на проплывающие мимо городские пейзажи. Кроме того, мешала шумная, пьяная компания провинциальной молодёжи, которая приехала оттянуться в столице. Второй час на Красной площади уже давался легче. Он рассказывал, как студентом гулял здесь с девушками, а она призналась, что впервые целовалась с молодым человеком на Бородинском мосту. Он – что никогда не мог представить себе, что через столько лет и через столько стран вернётся сюда, чтобы опять гулять по этой площади с женщиной. Она – что за последние десять лет впервые вырвалась без охраны, чтобы просто побродить по городу с мужчиной. На Манеже разговор уже протекал вполне гладко. Единственное, чего он никак не мог понять, настало ли время расстаться с официальным обращением по имени и отчеству или нет. Всё-таки некий барьер между ними продолжал существовать. Поэтому просто избегал обращений. И она тоже. Самый простой способ избавиться от подобного неудобства – это за столом. Поэтому на Камергерском предложил присесть и отдохнуть. Устроились за столиком на улице. Он предложил выпить вина, она предпочла воду. Хмурая официантка осталась весьма недовольной подобным скромным заказом и наказала их тем, что пришлось долго ожидать напитков.