Кристина Борис - Персефона

Глава 1

Вот и подошёл к концу бракоразводный процесс. Всё. "Отныне вы ни муж, ни жена". Каролина вздохнула с облегчением и выдохнула последние остатки сожаления. Наконец-то она осмелилась на этот шаг. Ну не сошлись характерами, ну и что? У неё есть всё, что ей нужно для комфорта и развлечений: интересная, всепоглощающая работа, любимый сын Филипп, квартира и… свобода. Да, именно по свободе она скучала больше всего.

Роль порядочной жены-домоседки приводила её в уныние – не создана Каролина для этого. Женщина находила себя в работе арт-директора, а это и свободный непокорный дух, и работа до поздней ночи, и светские беседы вдали от мужа и ребёнка.

Муж же, напротив, имел консервативные взгляды на эти вещи: жена должна сидеть дома и посвящать свою жизнь детям, уборке, готовке и ожиданию прихода мужчины с работы. Нет, ни любимый, ни дорогой – ничто не подходило под описание этого человека. Просто муж. Он был недоволен тем, что Каролина читает на ночь их сыну Филиппу вместо обычных сказок мифы Древней Греции. Ладно, он ничего против них не имел, но не без цензуры же! А жена спокойно объясняла потом сыну неловкие подробности: того, о чём ещё рано знать семилетнему мальчику. С каким трудом он уговорил её завести ребёнка, а теперь она портит его, читая ему всякие непотребства, да ещё и объясняя всё это.

Решение было принято спокойно и без скандалов. Инициатором стала Каролина. Поначалу она встретила препирания со стороны мужа, но тот быстро понял, что уговорить её не выйдет. Он лишь попросил не испортить ребёнка.

Нет, он неплохой человек, наоборот. Просто Каролина не та, кто ему необходим. Это просто совместная, местами приятная, ошибка, благодаря которой появилась на свет их совместная нежность и любовь – сын Филипп. А сейчас, новая жизнь, новое начало.

Сразу после развода Каролину и её сына у здания ЗАГСа ожидало такси с вещами, направляющееся в аэропорт. Ещё две недели тому назад женщина решила, что лучший способ начать новую жизнь – хорошенько отдохнуть в бархатный сезон в Греции. Цена не волновала – когда в дело вступала прихоть, Каролина не останавливалась ни перед чем, несмотря на то, что ребёнку скоро надо идти в школу, и он может отстать от своих сверстников.

Чмокнув друг друга в щеку и взъерошив Филиппу волосы, Каролина и её уже бывший муж распрощались.

Такси спокойно ехало в назначенный пункт. Женщина и ребёнок сидели в обнимку на заднем сидении в ожидании приключений – мать успела заразить сына своей лихорадкой путешествия.

Мальчик поднял свою темноволосую головку и уставился своими большими, любопытными чёрными глазками на женщину: «Мам, а почему папа с нами больше не будет жить?»

Каролина лишь усмехнулась и ласково погладила Филиппа по голове: «Потому что я немножко устала и хочу побыть одна. Я спросила разрешения твоего папы, и он был не против. Но он по-прежнему тебя сильно любит, и вы будете с ним видеться и играть, как раньше. Ничего не изменится».

Мальчика это успокоило: «Как раньше. Как мне иногда надоедает плюшевый кролик?»

Каролина удовлетворённо кивнула: «Да. Вот видишь, ты всё понимаешь! Как твоя игрушка».

Мальчик опять вздохнул и положил голову на грудь женщины: «Но ведь папа человек, а не игрушка».

Женщина удивилась этой фразе, но ничего не сказала в ответ, ибо не могла найти подходящее слово. В глубине души она понимала, что сын попал точно в яблочко – поступок некрасивый. Её муж любит их, а она лишила его всего, о чём он так мечтал. Но и он губил её, не прислушивался, был слеп к её нуждам, не считался с её мечтами, целями и интересами. «Если ты любишь человека, но при этом перестаёшь развиваться как личность, то эта любовь слепа и не стоит ни гроша» – так успокаивала себя Каролина: «Он всегда был слишком правильным, а я… как же часто он давал советы как подобает вести себя женщине, ставя меня в неловкое положение, выдавая меня за непослушную глупую девочку. Ну ничего, найдёт он себе подходящую под его принципы «правильную» женщину и будет с ней счастлив».

«Какой же умный мальчик!» – продолжала свою мысль Каролина. Её сын Филипп был для неё настоящей гордостью и любимой «игрушкой». Иногда, разговаривая с ним, она забывала, что её собеседником является её семилетний сын, а не взрослый человек. Такой тихий и такой рассудительный. Часто, в шутку, она называла его «человеком», обращаясь к нему: «человек, пора завтракать»; «человек, уже поздний час, иди спать» и так далее.

Она снова поглядела на своего сына: «Говорят, муж и жена со временем становятся похожими друг на друга. Чёрта с два! Их дети – вот что их объединяет. Дети сочетают в себе черты обоих родителей, сливаясь воедино, что кажется, будто родители какой-то необычной силой, словно брат и сестра, нашли друг друга, чтобы воссоздать свою очередную копию. Нет. Убери от родителей ребёнка, и пара перестанет иметь похожие друг на друга черты.

Взять, например, Филиппа. В тридцать восемь я всё-таки поддалась уговорам мужа, который так мечтал иметь ребёнка, и у нас появился этот замечательный мальчик. Сразу же с появлением Филиппа нам начали говорить, что я и муж, очень похожи друг на друга, потому неудивительно, что у нас растёт такой умный, милый, красивый мальчик. Да, Филипп взял глаза своего отца, его нос, его лоб.

Моё же – губы, волосы, овал лица. Он соединил наши такие разные черты, что мы стали все будто одним единым целым, но до этого, за двенадцать лет брака, нам никто не говорил, что мы с мужем хоть как-то похожи между собой. Двенадцать лет! Чем мы занимались до появления Филиппа эти двенадцать лет? И почему только сейчас я начала протестовать? Быть может, он надеялся, что с появлением Филиппа я поменяю свой взгляд на жизнь и искренне возмущался, почему этого так и не произошло? Он думал, что материнство наделит меня такими чертами характера, которые дико нравятся ему? Может и так, может и так…»

Оставшийся путь до аэропорта они провели в молчании – Филиппа укачивало, и он заснул на коленях мамы, которая и дальше предавалась своим размышлениям.

В самолёте мальчик уже не спал, а глядел в окно, наблюдая за облаками. «Что за мальчик! » – думала Каролина, надевая маску для сна: «Не ребёнок, а золото. Сам себе играет, потихоньку читает. Не достаёт криками, бегом и драками с детьми. С другим ребёнком я бы точно не справилась. Папу жалеет. Эх, Филипп, вырастешь, и всё поймёшь».

Женщина заснула, а мальчик всё также смотрел в окно.

Глава 2

Уже пятый день Филипп гулял по Афинам за руку с мамой и её новым знакомым Ариестидесом – высоким мужчиной с кучерявыми тёмными волосами и идеальными белыми зубами. Смуглая кожа придавала ещё большую белизну зубам. Сам же Ариестидес будто гордился своими волосами, зубами и кожей, что носил исключительно белую рубашку и белые брюки, будто хотел таким образом показать: «Посмотри, какая у меня смуглая кожа! Какие волосы! А зубы! Дай я покажу!» Чтобы ещё больше показать свои и без того великолепные зубы, он всегда улыбался, очаровывая Каролину своими ямочками.