Екатерина Пилипенко - Дневник вожатой, или Маленькая летняя история

Мальчики также неохотно послушались. По дороге в столовую мы остановились шесть раз. Я не могла терпеть неровного строя, отставаний и, наоборот, обгонов, поэтому на каждой остановке поправляла строй и ждала отставшие от отряда пары. Дисциплину нужно соблюдать с первого дня. Кое-как мы дошли до дверей главного корпуса. Затем предстояла ещё одна задача – проследить, как все эти дети помоют руки. В общем, полдник затянулся на час.

После полдника мы собрались в беседке перед нашим корпусом и начали выбирать название, девиз и командира отряда. Командиром стала Алёна – высокая, стройная зеленоглазая девушка, а отряд мы назвали «Молния». Алёна мне сразу понравилась, она была спокойная и внимательная, казалась старше остальных детей, да что говорить, она была моя ровесница. На неё я возложила огромные надежды.

Мы сидели в нашей беседке и болтали, дети задавали много нелепых вопросов, шутили и уже начинали беситься. К нам подошла Ольга Аркадьевна.

– Наташа, Ирина, можете идти готовиться к концерту. Ну а мы с вами поиграем в одну интересную игру… – сказала она.

Мы побежали в корпус, нужно было накраситься, переодеться и отрепетировать. Я была рада, что на этом концерте мне не нужно было говорить в микрофон и вообще что-то говорить со сцены. Я надеялась, что мне вообще всю смену нужно будет только танцевать, что я просто обожала, даже если сильно устану.

Вот и начало концерта. В клубе стоял сильный гул, раздавались крики и возгласы, которые, как подумала я, могли быть слышны в соседней деревне. Весь сарайчик был забит детьми, сотрудниками столовой, кружководами, пришёл и директор. Казалось, что такое маленькое здание просто не может вместить в себя весь лагерь, но, однако, у него получилось. Малыши сидели на первых рядах, кто-то даже расстелил одеяла и пристроился на полу, мой отряд находился в самом конце клуба, на двух последних рядах. Им это нравилось, можно было громко поддерживать выступающих и вставать на скамейки, не боясь кому-то помешать, да и не так душно, потому что рядом выход на улицу. Открытие смены вели Ольга Николаевна и вожатый Артём. Они надели вечерние наряды, словно открывали не смену в лагере, а новый ресторан.

Как только заиграла музыка, во мне проснулся такой сильный драйв, как будто сложного дня и не было. Мне хотелось веселиться, танцевать и кричать от радости, что я здесь нахожусь. Мы сделали просто замечательную проходку, станцевали приветственный танец, сценку и много всего, всё шло по плану. Во время концерта я постоянно переодевалась, металась из угла в угол и совершенно не замечала других вожатых, было ощущение, что я знакома с ними с детства и мы каждый день выступаем.

После мероприятия я построила отряд на улице и, вся красная и потная, повела детей на ужин. Уже в первый день я ощутила всю простоту лагеря, почувствовала, что можно выглядеть, как хочешь ты, можно не переодеваться, ходить в краске, в рваных кедах с дачи, в этом весь смысл, для детей совсем не важно, как ты выглядишь, главное – чтоб душа была открыта. Я была рада, мне было хорошо, дети поддерживали меня и говорили, что я отпадно танцую. И ужин нас очень порадовал, только жаль, что чай в лагере дают лишь вечером, зато, по моему мнению, это самый вкусный чай в мире. Знаете, как в школе: когда толстая повариха заваривает чай в большом баке, а потом разливает его по гранёным стаканам поварёшкой. Этот вкус не забыть.

Детей я оставила на Иришку, а сама ушла в корпус, мне жутко хотелось переодеться. По дороге в корпус я встретила Артёма, этого я хотела меньше всего.

– Эй, Ната! Как тебе концерт? – стал расспрашивать меня Артём.

– Просто супер, я не ожидала, что мне настолько понравится эта крошечная сцена! –искренне ответила я.

– Как насчёт посмотреть фильм после кефира? Мы с ребятами уже договорились, диджей одолжит нам проектор, – продолжал он.

– Эм, нет, я не могу оставить детей в первый день, и чемоданы ещё не разобраны, – ответила я также искренне.

–Ну смотри, до встречи, – сказал Артём и пошёл куда-то в лес.

Нам предстояло провести первую свечку. Это такое отрядное мероприятие, которое проводится перед сном, в полной тишине, где все говорят откровенно, а в центре горит свеча. Когда я была ребёнком, я просто ненавидела свечки, мне было сложно выражать свои мысли, они словно убегали от меня, и получалась какая-то нелепая каша из слов. Вообще я просто не любила рассказывать, что у меня в голове, мои мысли принадлежали только мне. Лишь единицы могли меня разговорить и понять, да и единицам этого искренне хотелось.

Когда все собрались в корпусе, я вызвала детей в холл.

– Первый отряд, слушаем меня внимательно. Сейчас мы чистим зубы, моем ноги, переодеваемся в пижамы, берём с собой покрывала и садимся в плотный круг на полу в вожатском холле. На это у вас есть 30 минут.

Пока дети ходили совершать свой вечерний туалет, я могла немного полежать. Я заметила, что за целый день почти не обмолвилась словом с Ириной.

– Ирина, тебе как вообще наш отряд, нравится? – спросила я.

– Да, они хорошие, но я очень устала за сегодня – может быть, чаю попьём? – ответила мне Иришка.

– Да, давай, – согласилась я.

От чая я отказывалась очень редко. Тем более вечер предстоит долгий, а энергия нужна. Мы вскипятили чайник и налили себе по большой кружке крепкого чая. Благо у нас были всевозможные сладости, печенье, шоколад, супчики, пюре и лапша быстрого приготовления. Есть хотелось так, словно никакого ужина и не было.

В вожатскую зашла Грымза. Она принесла поднос с пакетированным кефиром. Потом сходила за одноразовыми стаканчиками и принялась его разливать. Нас о помощи она не просила: видимо, поняла, что сейчас мы хотим просто пить свой чай.

– Когда уже лягут в кровати, разнесите им по комнатам, а потом соберите стаканы, чтоб не было свалки и чтоб они не бегали по очереди к урне, – сказала Ольга Аркадьевна.

Настало время выходить в холл, в котором уже собрался весь отряд. Места было критически мало, приходилось садиться очень плотно. На самом деле администрация лагеря могла бы предусмотреть в этом пространстве ковёр, чтоб дети не сидели на холодном деревянном полу, который к тому же ещё и неровный. Иришка уселась к девочкам, мне стало ясно, что вести свечку мне она помогать не собирается. Я встала на свободный кусочек пола.

– Итак, сейчас мы будем проводить отрядное мероприятие, которое называется «свечка». Сразу хочу объяснить вам правила. Когда я зажгу свечу, все разговоры должны утихнуть, пока свеча горит. Говорить может только один человек. Говорить нужно искренне, если сказать нечего или вы просто не хотите, можете промолчать. Говорит тот, у кого в руках талисман. Если вы согласны с человеком, который говорит, вы можете сделать так, – я потёрла ладони.– Если свеча тухнет, мы все идём спать. Если правила будут нарушаться, я делаю вам замечание, на третьем замечании я тушу свечу. Всем всё понятно? – спросила я.