Array Кэтрин Коин - Свободное падение

Сейчас мне остается только взять себя в руки и делать то, что умею лучше всего, – быть сукой и выводить на эмоции. Да, и мне все-таки разрешены прикосновения. Готовься, Сью, потому что твои чувствительные места я тоже помню!

Отрываюсь от бумаг и прекращаю бурную мыслительную деятельность. Вижу, что мужчины закончили превращать мою двухкомнатную квартиру в студию реалити-шоу. Провожаю их до двери и прощаюсь. Напоследок Валера шепнул, что до завтрашнего утра видеонаблюдение будет работать в тестовом режиме, а это значит, для меня «полет» неофициально уже начался.

Мне не привыкать жить под постоянным наблюдением. Да и профессия модели наложила свой отпечаток. Я научилась не замечать камеры. Но одно дело, когда они висят в офисах, магазинах и прочих местах скопления людей, да и в чужих квартирах, где мне предстояло подолгу работать, а совсем другое – в твоем собственном жилище. В месте, которое казалось тебе неприкосновенным, отрезанным от вмешательства внешнего мира и в каком ты чувствовала себя в абсолютной безопасности. Сейчас спасительный остров все равно что присоединили к другому материку, в другой вселенной, где полно грязи, шума и вокруг нет ничего естественного и правильного. Будто проложили мост между моей фальшивой жизнью и жизнью настоящей.

Что-то мне подсказывает, что гореть этот мост будет ярко, сильно, и пламя сожжет чью-то душу дотла. Дым от пожара быстро распространится и отравит как можно большее число людей.

Добро пожаловать в мой безумный разрушительный мир!

Двери этого мира распахнулись ровно в восемь утра следующего дня, и на пороге стоял один из главных уничтожителей воздушных замков и рассеиватель розовых облаков – Давид.

– Привет, Фокси! Ну и дыра же у тебя здесь! Район так себе, – поморщившись, сказал этот напыщенный придурок. – Даже камер нет во дворе. Как я тут машину оставлю? – Боже, ты заплачь еще. – Не могла найти квартиру поближе к центру? Плохо работала, значит.

Решил бить сразу по больному. Сердце пропустило удар от привычного когда-то «Фокси», но злость перекрыла все остальные чувства. Придурок! Уж простите, папа не дал денег на жилье в «Москва-Сити». Вслух озвучивать свои мысли я не спешила.

– Регина. Если ты забыл мое имя, оно написано в договоре на первой странице. Прости, конечно, что придется потесниться со мной в этой недостойной твоего внимания и статуса халупе.

– Что поделаешь… Жизнь вносит свои коррективы, – философски изрек парень и прошелся по мне знакомым придирчивым взглядом…

Не нравится мой внешний вид? Конечно, ты же долбаный перфекционист. Все должно быть идеально. Но еще лучше, если бы из одежды на мне остались только… его любимые духи. И он сам.

Захотелось захлопнуть дверь максимально сильно, чтобы эта милая мордашка в нее хорошенько впечаталась и как следует помялась.

– Какая досада…

– Условия контракта надо выполнять, – то ли задумчиво, то ли с сожалением произносит Давид. – Впустишь меня?

А у меня есть выбор?

Представив, как бы прелестно смотрелся отпечаток дверного глазка на лбу Давида, чуть было не прыснула от смеха. Надо остановить поток картинок, пока не разыгралась фантазия. Распахиваю широко дверь и пропускаю парня внутрь. В коридоре около стены стоит огромная картонная коробка и два чемодана внушительных размеров. Мысленно закатываю глаза. Самовлюбленный Нарцисс!

– Так и будешь стоять? Или покажешь, куда вещи заносить?

Не говоря ни слова, иду в комнату, которую раньше использовала по большей части как гардеробную. Но стойку с одеждой пришлось убрать в спальню, а некоторые из вещей перекочевали в гигантский шкаф в прихожей, где я храню бесчисленные коробки с обувью. Из мебели в гостиной только диван во всю стену, журнальный столик и полки под диски и книги. И совершенно бесполезный, но для чего-то все-таки приобретенный домашний кинотеатр. Эта квартира пусть и куплена почти год назад, но так до конца и не обжита. Лара давно настаивает на том, чтобы я, наконец, воспользовалась услугами ее знакомого – крутого и востребованного – дизайнера. Но мне здесь все нравится и в таком виде, в каком есть сейчас.

Слышу позади себя неспешные уверенные шаги. Когда они затихают, ощущаю холодок на открытых участках тела, а шею опаляет горячее дыхание. Знакомый парфюм, знакомые чувства, знакомые покалывания от присутствия некогда до одури любимого мужчины…

– Ты сейчас серьезно? Я не буду спать… здесь.

Одна фраза, сказанная пренебрежительным тоном, – и дымка перед глазами рассеялась. Хочу развернуться и высказать в лицо все, что думаю, но сдерживаю себя. К тесному контакту глаза в глаза я пока не готова.

– Других вариантов нет, – совершенно спокойно отвечаю.

– Я могу спать в твоей спальне, – слегка касаясь подбородком моей головы, немного тише и медленнее проговаривает Давид.

Он стоит опасно близко, что можно практически потрогать образовавшееся между нами плотное облако из электрических импульсов.

– Не можешь.

– Это мы еще посмотрим.

Парень отходит на пару шагов, и я выдыхаю. Будет тяжело, но справлюсь.

– Кстати, я тут заехал в Ikea, – продолжает говорить, – не уверен был, что для урегулирования наших споров у тебя достаточно тарелок и чашек. Бей посуду, я плачу́, Фокси, – с довольной ухмылкой на лице произносит и подмигивает мне.

Если бы не серьезность всей ситуации и то, в каком положении мы с ним находимся, я бы даже посмеялась.

Когда-то в самом начале наших отношений в порыве ярости я побила любимый сервиз его мамы, привезенный специально из Китая для какого-то особенного события. Конечно, потом долго извинялась перед ней и даже заказала на замену что-то похожее. С тех пор Давид всегда, когда предстоял сложный разговор или спор, да и просто после очередного «косяка» с его стороны, приносил домой кучу дешевых тарелок, чтобы я на них, а не на нем самом и дорогом фарфоре вымещала злость. Как странно, что он еще помнит об этом.

Решаю не комментировать его реплику про посуду. Зачем? Чтобы лишний раз дать себе повод вернуться в прошлое? Так я уже это сделала. Не хочу усугублять и без того напряженную обстановку. Главный призрак материализовался, а к нему в любом случае подтянутся воспоминания, которые будут втыкаться в меня как сотни мелких игл.

– Вещи можешь убрать в шкаф, чемоданы – на балкон, себя… Я бы предпочла, чтобы тебя тоже упаковали в чемодан и вернули туда, откуда ты появился, – стоя в дверях своей комнаты, сказала я и захлопнула со всей силы дверь. Что он ответил и ответил ли вообще, уже не услышала. Рухнула на кровать и накрыла подушкой лицо.

Тридцать дней в аду начались не так уж и плохо.

***