Валерий Шилин - Чашка кофе

Наука меня увлекла, пошла на пользу, даже практическое пособие опубликовал «Для советских специалистов, участвующих в международном сотрудничестве». По тем временам у меня на заводе под опекой было много иностранного люда: японцы, немцы, французы, итальянцы, шведы, финны… Приходилось заниматься не только организацией контрактных работ, монтажом оборудования, обучением кадров, но и решать бытовые проблемы, в том числе вопросы питания. А учитывая ограниченность наших тогдашних фондов, вопрос был не из праздных. И вот тут-то стал я делать интересные для себя выводы, даже кое-какие опыты ставить.

За ударные показатели в международном сотрудничестве организовали мы совместный пикник с выездом на природу – на живописный берег городского пруда.

Только вышли из автобусов, вытащили мангалы, ящики с лимонадом и пивом, главный немец дал команду по-ихнему:

– Alle, Achtung! Всем – внимание! Вот пакеты для мусора. Все объедки, окурки, бумажки, пустые банки и бутылки бросать только сюда. Гюнтер, ты лично отвечаешь, чтобы пакеты были собраны и вывезены в город для утилизации.

Немцы молча восприняли это как должное и неоспоримое. Правило существует, чтобы его выполнять. Наш русский брат к такому был ещё не совсем подготовлен, но мысль понравилась. Стали и мы бросать мусор на их, немецкий, лад в специальные полиэтиленовые мешки. Это только в пословицах говорится: «Дурной пример заразителен». Хорошие привычки тоже приходят с добрым примером.

Как-то не до весёлого застолья стало. Тема увлекла.

Бутылки закупорили обратно. Сидят «семинаристы», слушают. Уже по второму разу за чаем сходили. Потягивая горячий чай с лимоном, Вениаминыч неторопливо продолжает.

– И с японцами бывали казусы. Дело было зимой. Начальник цеха, где японцы закалочные печи монтировали, пригласил их как-то на свою заимку в лесу. Там у Славы пасека стояла. Ну и я поехал.

Пчёлы, конечно, спят, но баня, русская печь, жарёха из лосятины… Водки, разумеется, досыта. Сели, выпили, закусили.

Японцы наши штучки знают, от стаканов отказываются:

– Давай. По чуть-чуть.

Ладно. Выпили по чуть-чуть. Японцы просятся на волю, воздухом подышать. Вышли. А природа, ребята, – загляденье! Ели, сосны – высоченные, снега – море. И тишина.

Главный японец спрашивает Славу:

– А покричать тут можно? У нас так стресс снимают.

Лучше было бы, если б Слава не согласился…

И давай японцы орать благим матом! У Славы пёс был на цепи. Так он, бедолага, от такого шума и матерщины на нерусском языке цепь оборвал и в самую чащу удрапал.

Но на этом дело не закончилось. Японцы, хоть и сопротивлялись нашему гостеприимству, всё же не устояли…

Привёз я их в гостиницу, стал по комнатам разводить. Вдруг слышу, один истошным голосом завопил, что-то где-то грохнуло. Пошёл я разбираться.

Он весь трясётся, бормочет:

– Я её (дверь) толкаю, а она не открывается. Я сильнее. Всё равно не открывается. Ну, думаю, КГБ у меня в номере обыск проводит. Я дома карате занимаюсь… С разворота ногой по двери «Кья!», дверь и сложилась.

Стою я, смотрю на японца и удивляюсь. Дверь-то движением на себя открывалась! Когда он сообразил, в чём промашка получилась, засовестился, прощения стал просить.

А утром у него ещё хуже вышло. Группе на работу строго по расписанию ехать, а он проспал. Их шеф его поднял и, не дав даже позавтракать, повёз в цех. В наказание за проступок не допустил до работы, заставил до обеда на самом виду у всех сидеть на «Стуле позора».

Вот такое у них проводится воспитание в коллективе. Нам многое в их поведении казалось необычным и непривычным, но только вначале, пока мы их толком ещё не понимали. И всё же у японцев мы тоже научились хорошему – умению давать себе психологическую разгрузку не с помощью водки, а через умение созерцать великолепие окружающего мира. Дисциплина и чувство ответственности – ещё один добрый пример, даже если это чувство формируется жёсткими уроками. А что тут плохого, в жёсткости уроков-то? Опыт приходит не только со сладкими словами и сюсюканьем. Горький, но справедливый и положительный опыт лучше слащавого заблуждения.

Но главное – у японцев мы научились уважительно относиться ко всем окружающим нас предметам, в каждой мелочи видеть частицу Бога. Знания и опыт порой приходят совсем не с той стороны, с которой ты ждёшь. Просто к человеку надо как следует присмотреться и попробовать понять его.

Было уже довольно поздно. Вениаминыч стал намекать, не пора ли на боковую. Женя, зажавшись в самый угол, казалось, не пропускала ни единого его слова.

– Виталий Вениаминович, расскажите ещё что-нибудь. Когда такое послушаешь!

Было заметно, как она изменилась: взгляд – серьёзный, полы халатика натянуты на колени. От прежнего кокетства и следа не осталось.

– Ну хорошо. Если это вам и в самом деле интересно…

Была у нас на шефмонтаже группа южных корейцев. Мы тогда сильно беспокоились, что наша еда для них необычна. И в самом деле, мы для них каждый день – мясо жареное, пареное, пельмени, куры запечённые… Ели они это, ели, терпели. Потом подходит ко мне их руководитель:

– Спасибо, но мясо уже надоело. Скажи, пусть ваши повара нам что-нибудь из морепродуктов приготовят.

Легко сказать, да не просто сделать. Где ж я эти морепродукты достану?

По большому блату в республиканской «Главрыбе» достал я морских окуней и кальмаров. Узнав про это, корейцы от радости просияли, дали поварам свои рецепты, какие-то свои мудрёные специи.

Наши девчата – опытные работники общепита, стажировку в московском «Метрополе» проходили. И вот сижу я у себя в кабинете, как вдруг из кухни на первом этаже такой дух пошёл, будто что протухло. Прибегает Надя, старший повар:

– Или мы что-то не то сделали, или вкусы у них дурацкие – уж больно всё пахнет.

Приглашает меня Надя на брокераж – снять пробу то есть. Сел я за стол, настроился на самое худшее.

– Если к обеду меня не вывернет, правильно всё сделали, – успокаиваю девчат.

А они на меня с таким соболезнованием смотрят, словно я что-то непотребное собрался есть.

Съел. Не вывернуло. Всё сделали верно. Ждём корейцев.

Приехали они на обед, ещё с порога учуяли родные запахи, радуются.

Потом, когда мы все привыкли к их ароматам, сами стали наворачивать только за ушами трещало. Я даже несколько рецептов у них перенял. До сих пор обожаю капусту по-корейски – кимчхи. С красным перцем, чесночком. Всё дело – в привычке. Что касается меня, любителя коллекционировать рецепты простых и недорогих блюд, корейская кухня – настоящий клад. Я до сих пор благодарен тем, кто меня к ней приобщил.