Рита Альтер - Сказки Митенькиного лога

Варвара, наконец, отвлеклась от плиты и повернулась.

– Ты видишь птицу? – Марк протянул Варе ладонь, на которой держал ворона. Глаза птицы были закрыты, голова, на которой тускло отливало пятно крови, безвольно свисала вниз.

– Что делать? Спаси его, ты ж ветеринар!

– Давай сюда, быстро, – Варвара одним движением смахнула со стола все лишнее и осторожно взяла ворона из рук Марка.

– Вороненок, еще дитя. Хотя нет, скорее подросток, – Варя прищурила глаза, прислушалась к дыханию. Потом приподняла каждое из крыльев, проверив их на целостность.

– Марк, к сожалению, он мертв… Прости, малыш, – она смотрела на Марка так, будто была в чем-то виновата или попала в крайне неудобную ситуацию, а потом аккуратно переложила вороненка обратно в коробку.

Марк внимательно посмотрел на птицу. На этот раз, впрочем, как и в первый, ему совсем не казалось, что ворон притворяется. Он вспомнил странного старика из парка. Быстро пробежался глазами по кухонному столу, пока не наткнулся глазами на красно-белую квадратную упаковку с надписью «РАФИНАД».

– Давай, давай! Я уже видел, как ты здорово притворяешься, – Марк водил перед носом птицы белым кусочком, но ничего не происходило. Ворон лежал, в очередной раз не подавая признаков жизни. Марк осторожно перенес его обратно в коробку из-под обуви.

– Пойду в комнату, – сказал Марк бабушке – Как-то мне нехорошо сегодня.

– Конечно, иди. Отдохни, – Марку показалось, что Варя смотрит на него сочувственно.

Он повернулся и пошел в сторону комнаты.

– Марк, подожди. Может быть, уже сходишь на прием к врачу? – озабоченно спросила Варвара. – Давай вместе сходим, а? Если тебе так будет спокойнее, конечно… Я могу сходить с тобой.

– Да, потом. Позже. Я к себе.

Он взял под мышку коробку с птицей и прошел мимо Вари в свою комнату.

Она смотрела вслед Марку, не в силах сказать, что его коробка пуста. Бедный ее мальчик.

Марк зашел в комнату и аккуратно поставил коробку с вороном на подоконник.

Нужно только переждать приступ боли и опять пойдем в парк. Переждать боль. Надеюсь, там опять будет этот смешной старик, и ты снова поднимешь голову. Подожди, птичка. Варя сегодня какая-то странная. Хотя… она всегда странная. Это же Варя.

Психиатр сказал, что это расстройство на фоне психотравмирующей ситуации, только и всего. Депрессия. Не исключены головные боли, которые, конечно же, пройдут со временем. При приступах принимать обезболивающее, но не злоупотреблять. Не думать о плохом. Вот и вся терапия. Не думать.

Он посидел на диване, потом встал и подошел к книжному шкафу. За стеклянными створками был целый мир. Он открыл дверцы и бережно провел пальцами по корешкам книг. Рука стала пыльной.

Помимо стеллажа, в комнате был его диван, накрытый колючим клетчатым пледом и письменный стол, также загроможденный книгами, только валялись они как попало, будто их кто-то только что высыпал из большого мешка. Еще на диване обычно лежал его школьный рюкзак, брошенный на меткость от входа в комнату. Марк любил находиться здесь, когда приходил к Варе.

Она была его бабушкой. Это казалось невероятным, учитывая ее внешний вид и поведение, но, тем не менее, это был свершившийся факт. Самая главная причина, по которой Марк всегда приходил к Варе – ему было с ней интересно. Эта же причина была и второй, и третьей, и еще какой угодно.

После того, как не стало родителей…

Марк на какое-то время задержал взгляд на книжной полке, чтобы совладать с эмоциями. После того, как не стало родителей, он полностью перешел на домашнее обучение. Начавшиеся проблемы со здоровьем также сыграли в этом роль. В школе особенной дружбы ни с кем не сложилось, поэтому домашнее обучение не стало для него стрессом.

Из-за проблем с головой . Я на домашнем обучении из-за проблем с головой. Не придумывай, какие это проблемы? Всего лишь боли. Обмороки. Они пройдут. Только Марица… Я бы хотел увидеть ее еще раз. Я бы хотел видеть ее чаще. Каждый день, если это возможно. Марица пропала, как и все остальные. Все эти дети.

Варя носила короткую геометричную стрижку и невероятные наряды, которым позавидовал бы любой хиппи из шестидесятых. По подсчетам Марка, ей должно было быть около пятидесяти пяти лет, но выглядела она на тридцать пять и ни годом больше. Конечно, можно было бы спросить о возрасте у нее самой, но этот факт она тщательным образом скрывала.

Марк вернулся на диван и накрыл голову подушкой. Казалось, что так боль была немного меньше.

Мысли Марка прервал голос Вари с кухни:

– Идем пить чай! Я тебе уже налила. Свечки в торт воткнула, только тебя и жду!

– Сейчас, – ответил Марк. – Я скоро.

Он отложил подушку и встал с дивана.

Взгляд его задержался на полу под стеллажом. Что-то белое блеснуло под светом ночника. Марк наклонился и поднял книгу. Она была достаточно тонкой, но в твердом переплете. Глянцевая белая обложка и красивая иллюстрация – черный статный ворон. «Легенды о воронах», – прочитал Марк шепотом. Он как обычно хотел узнать, кто же автор, но на обложке, кроме названия, ничего не было. Он быстро пролистал книгу. На форзаце имя автора также не упоминалось. Марк хорошо знал все книжные полки в комнате, но эту книгу, кажется, не видел никогда.

Странно, не помню такой. Надо почитать.

– Марк, чай остывает!

– Иду уже! – Марк отложил книгу на подоконник и вышел из комнаты. Ворона в коробке уже не было, но он этого не заметил.

– Хотели отметить день рождения, тихо, по-семейному, – Варвара как-то осторожно произнесла последнее слово и посмотрела на врача. – Шестнадцать лет. Я даже торт купила, свечи… Подарок.

Марк находился в палате интенсивной терапии. Варя сидела рядом, на стуле. Обычно в реанимацию не пускают, но Когтев позволил ей зайти. Ее яркий зеленый брючный костюм очень контрастировал с серо-белым обшарпанным больничным пространством. Она вызвала скорую сразу же после того, как Марк потерял сознание, потянувшись за чашкой чая.

Сейчас рядом с ней сидел психиатр, который наблюдал Марка после того случая с родителями. Виктор Викторович.

– На что-то жаловался в последнее время, кроме панических атак? – спросил доктор, глядя в историю болезни.

– Только на сильные головные боли, – растерянно сказала Варвара. – Часто пил аспирин. Говорил, что другие таблетки не помогают. Я просила его пить их пореже. Остальное все… как обычно. Для последних двух лет.

– Обмороки до этого были?

– Да, это второй раз. При мне, по крайней мере.

Варвара посмотрела на Марка, опутанного проводами и подключенного к каким-то датчикам:

– Он ведь много времени проводил один.

– Эмоционально очень сильно истощен… – произнес доктор. – Это первый мой пациент, у которого посттравматическое состояние не проходит такой длительный промежуток времени. И я хотел бы ему помочь, и, возможно даже знаю как, но… Есть одна идея, и я не знаю, как вы к ней отнесетесь, но рассказать об этом методе я считаю нужным.