Рита Альтер - Сказки Митенькиного лога

– Рассказывайте! – кивнула Варвара. Она не думала, что какая-то там идея доктора ей понравится, но нужно было хотя бы выслушать.

– Я хотел рассказать об особом методе лечения таких пациентов, как Марк. Есть одна очень хорошая психотерапевтическая методика. Она очень эффективна и помогает преодолеть симптомы, а в нашем случае это очень сильные головные боли, панические атаки. Часто помогает выйти из состояния депрессии, предотвратить возникновение нового депрессивного эпизода. Очень хорошо то, что его психогенное расстройство не связано с психическим заболеванием, потому что возникло в результате значительного эмоционального потрясения. Оно не связано с наследственностью, в отличие, например, от биполярного расстройства или шизофрении. Он не болен психически. Обычный парень со своими проблемами. У всех разная эмоциональная стабильность. Марк не справляется.

Варя слушала доктора, стараясь вникать в каждое его слово.

– Метод, о котором я рассказываю, направлен на переосмысление травмирующего события, он позволяет пациенту взглянуть на прошлое и настоящее по-другому, сформировать новое видение реального мира.

– Какой это метод? – спросила Варвара. Доктор сцепил руки на груди, и секунду помолчав, начал:

– Я говорю о методе регрессивного гипноза. Суть в том, чтобы заново пережить психотравмирующую ситуацию. Вспомнив и заново пережив травму, пациент почти в девяноста процентах случаев преодолевает депрессивное состояние. В случае Марка – это еще и избавление от головных болей, панических атак и остальных симптомов. Возможность завершить обучение в школе. Но регрессология – это довольно новая методика, предполагающая работу с сознанием и бессознательной активностью мозга, – врач посмотрел Варе прямо в глаза, и тихо добавил: – И наша больница не имеет сертификации в этой области медицины. Бумаги, разрешения – сами понимаете, это теперь не так просто. И если я возьмусь, это будет только между нами.

Варя помолчала.

– Как это будет происходить?

– Регрессивный гипноз погружает пациента в прошлое, – так же тихо ответил психиатр. – Но никто заранее не даст ответа, насколько далеко в прошлое мы его погрузим. Это исключительно особенности нашего бессознательного. То есть его бессознательного. С точки зрения методики, в жизни мы совершаем одни и те же ошибки, постоянно, из поколения в поколение. И погружение в прошлое дает возможность разорвать этот замкнутый круг. О том, как все будет происходить: это обычный сеанс гипноза. Сначала происходит погружение, потом поиск травмирующей ситуации и повторное ее переживание. Завершающим этапом будет возвращение в реальную жизнь, – врач вынул из кармана карандаш и покрутил его в руках. – Если вы опасаетесь самого гипноза, то здесь ничего страшного нет. Помните колыбельные? Обычные колыбельные песенки. Очень важно, что все они поются малышам в полудреме, то есть перехода от бодрствования к сну. Ребенок находится в это время в особом медитативном состоянии – его тело расслаблено, глаза закрыты, он сосредоточен на голосе взрослого. Удивительный факт, но народная колыбельная песня поется в особом ритме дыхания, соотнесенном с ритмом дыхания и сердцебиения матери и ребенка. Это состояние подобно тому, которое возникает у человека при гипнотическом внушении. И именно в этом состоянии малыша ему поют добрые колыбельные, в которых для него сосредоточена вся картина мира. Колыбельные и гипноз – очень близкие, я бы даже сказал, родственные проявления. Таким же влиянием обладают и народные песни.

– Это опасно для него? Виктор Викторович? – Варвара снова посмотрела на спящего Марка, ее мальчика с золотыми волосами, которые он теперь обстриг. Но ничего, отрастут.

– Его состояние либо улучшится, либо останется таким же. Вы должны понимать, что в таких вещах гарантий никто не дает. Но хуже ему не будет, за это я перед вами ручаюсь, – доктор с участием посмотрел на Варю. – Если вы решитесь, сейчас самое время. Пока он здесь и пока он настолько морально истощен, что находится без сознания.

Варя молчала. В глубине души она уже приняла решение. Бедный ее мальчик. Эти приступы боли, отрыв от школы, его мучительное одиночество, несмотря на ее присутствие в его жизни… Она уже не могла смотреть, как силы с каждым днем оставляют его. Просто не могла смотреть.

Пой свои колыбельные, доктор.

Мне во сне привиделось,

Будто конь мой вороной

Разыгрался, расплясался

Разрезвился подо мной.

(казачья народная песня)

Эта колыбельная – все, что Митя помнил о маме. Внешность уже почти стерлась из памяти, остался только тихий и нежный голос…

Это был не тот голос, который Митя слышал прошлой ночью. Голос был не мамин. Тот был чужой, холодный. С тех пор, как ему исполнилось шесть, с тех пор как исчезла мама, голос возвращался почти каждую ночь. Мальчик завернулся покрепче в одеяло, стараясь не пустить в голову вчерашние воспоминания.

– Котя, котя, черный кот, – повторял Митя, и от этих слов ему становилось гораздо уютнее, будто кто-то родной прикоснулся к его плечу.

В комнате было тепло и хорошо. Ночь приближалась. Звезды здесь были яркие-яркие, словно нависали над самой землей. Митя, как всегда, разглядывал их через отворенные ставни и думал. Думал о том, куда прячется ночью Солнце, как звезды держатся на небесах и почему иногда падают. Обо всех этих важных вещах он мог говорить только с мамой и иногда с тетей.

Котя, котя, черный кот.

Митя завернулся в одеяло и улыбнулся уголками губ. После того, как он вспомнил эту песенку, у него появилось что-то из прошлого. Из того времени, когда он жил с мамой и бабушкой, из светлого времени. Почти никого не осталось – ни мамы, ни бабушки, только тетя.

– Уйди, тварь! Сгинь, нечистая! – в горнице вдруг завопили, раздался звук разбитого стекла. Митя в три шага преодолел свою маленькую комнатушку и выскочил за дверь.

– Тетя, что? – осторожно спросил он, выйдя из комнаты, и сразу же сам все понял. Чугун валялся на полу, и только хвост огромного черного кота мелькнул в разбитом оконном проеме. Тетя Васса стояла возле раскрытого окна.

– Кто ставни не закрыл? Ведь говорила же! Каждый раз говорю! Почему не спишь? В комнату! – тетя сорвалась на визг, Митя поспешил обратно.