Елена Кашина - Пути неисповедимые

По обе стороны трона в бархатных балахонах, на груди украшенных фамильными драгоценными камнями, в шлемах с такими же камнями и в масках на лицах выстроились Комиссары-Властители Мира Абсолюта. Первым в ряду справа стоял богатейший наследник – Ротари Восьмой. Сидя на троне, Флемо Десятый произнёс заранее приготовленный спич во славу и могущество Мира Абсолюта. Когда аплодисменты стихли, грянули гимн. Пели с воодушевлением.

Солнце село, зал осветился множеством небольших золочёных люстр. Одну стену зала, как иконостас, занимали ряды барельефных портретов основателей Мира Абсолюта, первых Комиссаров-Властителей. В центре их из сплава золота и платины барельефное изображение Золотого Тельца с короной из бриллиантов и знаком «дельта луминозо» над ним. На других стенах, уже знакомые Профессору, знаки тайных знаний. И везде – в рамах барельефов, в подвесках люстр, в изображении знаков – сверкание драгоценных камней: рубинов, бриллиантов, сапфиров.

Ротари Восьмой заранее ознакомил с порядком проведения процедуры посвящения и Профессор знал, что теперь должны последовать ритуалы: «срывание масок», «изгнание неугодных», «омовение кубка».

– Снять маски, – громко приказал Флемо Десятый.

Одни, сдёрнув с лица, оставляли маску висеть на груди или поднимали её на лоб, другие забрасывали её, куда придётся.

Главный Властелин взял с ритуального столика «плеть изгнания» – кожаную плётку с золотой ручкой, обошёл ряды Комиссаров-Властителей, подошёл к сидящему на троне Флемо Десятому, старчески, с трудом согнул спину, шамкая, доложил:

– Властитель Флемо Десятый, шоглядатаев нет, шдесь все швои.

– Омоем кубки, Комиссары, и выпьем за ждравие нового Властителя, – опять прошамкал Главный Властелин.

Ротари заранее предупредил, что обязательно надо проследить, чтобы вино ему налили в омытый кубок: бывали случаи отравлений во время проведения ритуала.

Главный Властелин с ритуального столика взял темного металла поднос с большим кубком в форме черепа, омыл его над фонтанчиком, бьющим внутри золотого сосуда в виде распустившегося цветка, и, держа поднос с кубком в обеих вытянутых руках, подошёл к виночерпию. Виночерпий – один из Комиссаров, неспешно закатал рукава балахона, потом рукава белоснежной рубашки, неторопливо открыл стоящий на дубовой бочке с золотыми обручами золотой сосуд в виде бочонка, серебряным ковшиком зачерпнул ритуальное вино и демонстративно, тонкой струйкой наполнил кубок Флемо Десятого.

С наполненным кубком на подносе Главный Властелин прошаркал ногами по редкой красоты наборному паркету, подошёл к трону, кряхтя, склонился перед Флемо Десятым, и тот, как и положено по ритуалу, принял кубок обеими руками.

Комиссары брали со стола кубки, омывали их и подходили к виночерпию. С наполненными кубками опять выстроились в прежнем порядке. Поочерёдно перед троном вставали в круг с изображением Звезды Абсолюта, высоко подняв кубок, называли себя и от имени своего рода произносили поздравительный тост с пожеланием самоотверженно служить, не уронить, не посрамить, проявить, продолжить, раскрыть, повысить, и пр., и пр. Восклицания: «Виват». Профессор же, почти не слушая, с отвращением поглядывал в кубок: и цветом, и густотой вино очень походило на кровь. Коснувшись своим кубком кубка Флемо Десятого и, сделав глоток, Комиссар отходил, а в круг перед Флемо Десятым, пригубившим вина, вставал следующий Комиссар. Стараясь запомнить, Профессор вглядывался в лица и считал Комиссаров. Но вскоре перед его глазами всё поплыло, и он сбился со счета; стало казаться, что к нему подходят одни и те же. Вспомнилось название ритуала – «осушение кубков» и, стукнувшись кубком с очередным Комиссаром, запрокинув голову, он допил до дна, а потом уронил её на грудь и удобно развалился на троне. Главный Властелин, всё время стоявший рядом, осторожно взял из его руки кубок и поставил на постамент. Действие продолжалось уже без участия Флемо Десятого. Комиссары произносили заготовленные поздравительные спичи и стукались своим кубком о пустой кубок, стоящий на постаменте.

По завершении ритуала со смехом, дружно через весь зал понесли Флемо Десятого в примыкающую к залу комнату отдыха и уложили там на кушетку.

– Я же предупреждал: только пригублять! – сердито ворчал хлопочущий возле него Ротари Восьмой.

Проснулся в своей постели вечером следующего дня. Рядом сидела Мария, душистой салфеткой вытирала с висков пот, гладила лицо, пальцами разглаживала, так вдруг сразу, появившиеся на лбу и переносице морщины и, смеясь, ласково выговаривала:

– Разве можно так напиваться, что людоеды причудились…

– Людоеды? – удивился, и тут же вспомнил: «людоведы»… Провёл по лицу ладонью, заметил кольцо на мизинце, снял, зашвырнул.

В первой половине следующего дня на связь вышел Ротари Восьмой. Заботливо спросил:

– Как ты? Живой? Я предупреждал тебя или нет, чтобы ты только пригублял?! Это же не простое вино… Скажу тебе, что впечатление ты на всех произвёл хорошее и речь понравилась. Сегодня к девяти будь в Банкетинг хаусе.

Профессор невольно сморщился, и, глядя в жизнерадостную круглую физиономию Ротари, подумал, что, похоже, его начальник бо-о-льшой жуир. А тот, по-своему истолковав гримасу Профессора, заверил:

– Да, да впечатление о тебе прекрасное. Не переживай. Сегодня на встрече, возможно, будет и один из… – значительно воздел к потолку глаза. – Это для тебя, да и для всех нас, людоведов, великая честь… Приготовь коротенькую речь. До вечера.

Продолжая смотреть на отключившийся видеоэкран, Профессор задумался о тайном построении власти. Вырисовывалась её пирамида.

Элитная каста составляла не более десяти процентов населения Мира Абсолюта. Её назначением её было: создавать научную базу материального благополучия Мира Абсолюта, осуществлять контроль над работой производств в массовой касте, обеспечивать и развивать эстетические запросы слоя Высших. В элитных городах находились высшие учебные заведения, школы искусств, консерватории, научно-исследовательские, архитектурные и проектные учреждения,

Чтобы творческие способности человека не отвлекались на устройства быта, города элитной касты строили с заботой о комфортности проживания.

Просторно раскинувшиеся в живописных местах, элитные города были красивы и уютны. Среди обилия растительности, улицы из невысоких домов разнообразной архитектуры, в глубине садов – уютные коттеджи; парки с множеством цветов и фонтанов; для поддержания порядка – армия роботов: разносчиков, мойщиков тротуаров и окон, уборщиков помещений, садовников, и пр.